История возникновения Выездной Слободы напротив Арзамаса

История возникновения Выездной Слободы напротив Арзамаса

   Слобода Выездная изначально была населена казаками, которые были поселены  здесь Иваном IV в 1554 году для наблюдения за недавно присоединенными землями. Она находилась  по выезде из города, отчего и получила название «Казачья Выездная слобода».  Известно, что ещё при царе Михаиле Фёдоровиче  Романове в XVII веке крестьяне Выездной слободы были лично свободными и даже заводили судебные тяжбы со Спасским монастырём. Данный факт подтверждает царская грамота от 25 сентября 1629 года,  которая была вручена арзамасскому воеводе И.А. Стрешневу[1].      

Выездная Слобода и Пушкарка в 19 веке на атласе Менде

   В 1635 году  Выездная слобода была пожалована  в вотчину боярину Борису Михайловичу Салтыкову, с чего началась новая история Слободы. Следует отметить, что закрепощение казацкого населения было довольно редким  явлением  и вряд ли это событие  могло быть положительно воспринято слобожанами. Во владении рода Салтыковых село Выездная слобода находилось почти 250 лет, когда в силу манифеста от 19 февраля 1861 г. жители освободились от крепостной зависимости, а земля, леса и барский дом были распроданы Салтыковыми в 1880 гг.
 

   Копия  Жалованной грамоты царя Михаила Федоровича боярину Борису Михайловичу Салтыкову от 22 июля 1635 года на вотчину из его же поместья село Выездную слободу в Арзамасском уезде, половину села Волдинского, пустошь Черную, половины пустошей Палутиной и Перовой в Дмитровском уезде, село Козино, пустоши Девшино и Курилово в Звенигородском уезде за московское осадное сидение в королевичев приход, выданная взамен прежней вотчинной грамоты, сгоревшей в московский пожар 1626-го года. Номер в Госкаталоге: 22591437. Номер по КП (ГИК): ГИМ 60617. Инвентарный номер: Арх. 903. Местонахождение
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Государственный исторический музей"

   Из ранней истории слободы известно немного. В 1656 году сюда была принесена из Казани чудотворная икона Божией Матери Одигитрии Смоленской, копия с чудотворной  Седмиезерской иконы Божией Матери, списанная по приказу тогдашнего владельца Выездной слободы и воеводы Казани М. М. Салтыкова. Тогда в селе свирепствовала эпидемия  моровой язвы, которая прекратилась после  принесения иконы[2].

   Население Выездной слободы всегда отличалось свободолюбием. Здесь  родилась Алёна Арзамасская,  сподвижница Степана Разина. Во время крестьянской войны Алена возглавила отряд в 300 человек из беглых и крепостных людей, который постепенно достиг численности 7000 человек. В сентябре - октябре 1670 г. в Арзамасском уезде произошел ряд сражений, в ходе которых повстанцы были разгромлены, а  Алёна сожжена в  специально построенном срубе.

История возникновения Выездной Слободы

   В 1807 году слободское поместье Салтыковых было разделено на 2 барщины, которые достались разным наследникам прежнего владельца Сергея Васильевича Салтыкова: большую, завещанную его сыну Сергею Сергеевичу, и малую, доставшуюся трём дочерям.
 

 Фото Максима Дмитриева. Выездная Слобода

 В 1815 году в честь победы над Наполеоном в слободе была построена церковь во имя Смоленской иконы Божией Матери, являющаяся памятником архитектуры федерального значения[3]. В ней долгое время  находилась копия с чудотворной Седмиезерской иконы Божией Матери. Интересен тот факт, что в Выездной слободе был священником прадед академика А. Д. Сахарова – Николай Сахаров (1837-1916). В своем первом доме, который Сахаровы приобрели в Выездном в 1860 году, он открыл школу для обучения грамоте крестьянских детей. Отец Николай и его жена сами преподавали в этой школе. По некоторым сведениям, его сын - Иван Сахаров, открыл одну из первых бесплатных народных библиотек в Арзамасском уезде.[4]

выездная слобода

   В первой половине XIX века -  Выездная слобода была богатым поселением. Выгодное географическое положение на пересечении торговых путей и почтовых трактов способствовало бурному развитию Арзамаса и его  округи. Через Арзамас проходили важные торговые тракты - Московский, Нижегородский, Симбирский, Саратовский, Тамбовский, большая дорога на Макарьев. Расцвет города этого периода вошёл в историю Арзамаса  как «золотой век», который длился  с 1775 по 1850 год. Постоялые дворы, процветание кузнечного, каретного  и шорного ремесел, развитие мехового и кожевенного производства (знаменитая  юфть) -  всё это давало большие доходы и владельцам ремесленных производств  и городу.
 

Здание кож. обувной фабрики с  Выездное. Автор фото неизвестен.
Местонахождение: МБУК историко-художественный музей г. Арзамаса

Выездная Слобода

   Выездная слобода находилась на большом торговом пути, идущем из  казахских  степей и  Оренбуржья в центральную часть России. Огромные стада  степного скота перегонялись по этому пути в центр страны. Поэтому неудивительно, что большое развитие в слободе получила  торговля скотом и те производства и ремёсла, которые с ней напрямую связаны.  Вся нижняя часть города Арзамаса сплошь была застроена кожевенными заводами. Торговля скотом  и кожевенное, войлочное производство были основными источниками дохода выездновских крестьян, включая и семью Шиповых. Большинство  жителей слободы находились на оброке, так как помещикам было выгодно получать деньги с богатых крепостных торговцев.
 

Вид Смоленской церкви пос. Выездное, 1988 г. Фотограф Усенков А.А.
Местонахождение: МБУК историко-художественный музей г. Арзамаса Нижегородской области

   С середины XIX века торговое значение Выездного стало падать, что было связано с перемещением транзитных транспортных путей из-за прокладки железных дорог. В конце XIX в. Выездное – большое село, насчитывающее почти 3,5 тысяч населения,  но уже без прежнего размаха производства[5].

   В XIX веке   историки насчитывают более 20 разрядов крестьян. Тяжелее всего приходилось дворовым, которые очень сильно зависели от прихотей владельца. Легче всего было оброчным крестьянам, которые иногда и сами заводили торговлю и тем обогащались, как, например, те же Шиповы. Но Однако, даже на оброчных мог быть наложен такой огромный оброк, что его просто невозможно было выплатить. Недовольство крестьян непомерными оброками приводило к выступлениям против помещиков. Например, как указывает известный историк В. И. Буганов, в течение 1826 – 1849 гг. были  отмечены 1904 акта сопротивления.[6] То есть каждый год в среднем было по 76 – 77 выступлений. При этом около трети из них потребовали вмешательства военной команды.  А в 1857 – мае 1861 гг. случилось 3382 волнения, т. е. в среднем по 845 – 846 в год. При этом более 1000 случаев потребовали вмешательства военной команды, и более половины случилось перед самой реформой 1861 г.[7]

   Помещичьи хозяйства были в основе своей натуральными. В некоторых имениях существовали заводы, но натуральная повинность оставалась всегда и состояла в основном в обеспечении помещика продуктами и деньгами, а также в прислуживании лично помещику. Консервация натуральных устоев феодальной вотчины тормозила развитие аграрных отношений, замедляла общественный прогресс.  Не в меньшей степени прогрессу сельского хозяйства препятствовало монопольное землевладение помещиков[8]. Ухудшало положение и то, что часто одно и то же селение (так было и с Выездной слободой) принадлежало нескольким владельцам. Такие населённые пункты назывались «разнопоместными». Кроме того, существовала практика земельных переделов, которая играла роль ограничителя процессов, «размывающих» общины крестьян.

   В дореформенный период  положение крестьян в Выездной слободе было достаточно сложным. Принадлежность жителей слободы разным владельцам, большой оброк, накладываемый на крестьян, произвол помещиков и их управителей – бурмистров делали неустойчивым положение даже самых богатых крестьян. В воспоминаниях Н.Н. Шипова ярко показано это  бесправие  крепостных и  нарастание среди них недовольства   сложившимся положением. Можно сказать, что воспоминания Шипова помогают найти подтверждение тому факту, что крестьянская реформа 1861 года давно назрела, а понятие личной свободы было далеко не пустым звуком для крепостных крестьян.

   Помещик  Салтыков в имении не жил, он изредка приезжал в слободу. Обычно же находился в Петербурге, а летом в подмосковном имении Сергеевском. Отца Шипова часто назначали бурмистром как человека, пользующегося уважением в селе. По словам автора воспоминаний, эта завидная в имении должность не нравилась ни отцу Шипова, ни ему самому, поскольку, как он пишет, «во-первых, потому, что наши торговые дела требовали частых отлучек отца из дому, а тут надо было постоянно находиться в слободе; во-вторых, потому, что при взыскании оброка невольно приходилось входить в неприятные столкновения с крестьянами и наживать себе врагов»[9].
 

Церковь Сергия Радонежского  Выездное

   Оброк, который должны были платить крестьяне Выездного, принадлежащие Салтыковым,  был очень большим и составлял около 105 тысяч рублей ассигнациями в год. Вместе с мирскими расходами на каждую ревизскую душу падало расходов на 100 рублей ассигнациями в год. В слободе числилось 1840 ревизских душ, но не все были одинаково способны к платежу. Были богатые крестьяне, которым нужно было платить за 2 – 3 ревизские души, и бедные, которым приходилось платить за 5 – 6 душ, поэтому оброк перераспределялся между бедными и зажиточными крестьянами. Например, сам Шипов с отцом платили 5000 рублей ассигнациями в год[10]. 

Примечания:

[1] ^{Щегольков Н. Исторические сведения о городе Арзамасе, собранные Николаем Щегольковым. Арзамас, 1911. С. 23.}

[2] ^{Щегольков Н. Указ. соч.,  С.35.}

[3] ^{Государственные списки памятников истории и культуры Нижегородской области. Нижний Новгород, 2001. С. 103.}

[4] ^{Музей А. Д. Сахарова.} 

[5] ^{Нижегородский край в словаре Брокгауза и Ефрона. Нижний Новгород, 2000. С. 134.}

[6] ^{Буганов В. И., Преображенский А. А., Тихонов Ю. А. Эволюция феодализма в России. М., 1980. С. 286.}

[7] ^{Там же. С 286 – 287.}

[8] ^{Там же. С. 157 – 158.}

[9] ^{Там же. С. 169.}

[10] ^{Там же. С. 170.}

(л.162) Стан Тешской в вотчинах. За стольником за Васильем Федоровым сыном Салтыковым в селе Выездной слободе

Литература:

Арзамасский «очарованный странник», Балыкин В.И.

Сборник статистических сведений… (1884-90 г.) СПб.: Изд.центр. стат. комит.
 

Рассказ отца Пимена

   (Иеромонах Пимен, г. Алейск Алтайского края, в годы Богоборчества был сослан на Колыму, откуда его списали из-за неспособности трудиться по состоянию здоровья)

А потом соседка приносит газету:
- Батюшка, смотри-ка, приказ Сталина – надеть погоны, открыть церквя…

   Это был 1943 год. Что-то изменилось в стране, если случилось такое. Прочитали, поплакали, порадовались, сели – чайку попили, молча посидели. Потом ушла соседка. Через 2 часа приезжает председатель Алейского исполкома, а с ним два дедули.

- Здравствуйте, батюшка. Вот газета вышла. Приказ Сталина – открыть церкви! Мы церковь уже освободили, зерно убрали, почистили, помыли все. Люди стоят – ждут. Приехали за вами. Как ваше здоровье? Вы сможете служить?

   А я на них смотрю, молчу – не знаю, как отвечать. Какое мое здоровье? Только что сижу, только что едва хожу. Про здоровье говорить нечего. Сильно голова болит, менингит – это ужасная болезнь. Они меня второй, третий раз спрашивают:
- Батюшка, ну что вы не отвечаете? Сможете служить? Поедемте!

   А я молчу – не знаю, как отвечать.

- Батюшка, вот смотрите, - снова начали они, - церкви открыли – а ведь ни одного священника нет, всех порасстреляли, только вы один остались.

   Я подумал-подумал, поднимаю палец, на восток показываю и говорю:
- А туда, обратно, не увезете меня?
- Нет-нет, - говорят, - это уже все прошло! Сейчас приказ Сталина вышел.
- Ладно, давайте одежду! – сказал, наконец.

   Одели меня, посадили на телегу, привезли к той самой церкви, из которой брали. Как я глянул - упал на колени, слезы потекли ручьем. Не мог своими ногами идти. Страшно вспоминать даже… на коленях полз я до алтаря, и все плакал. Люди встали на колени – и тоже плакали…

   У меня дома был подрясник, крест – надел все. Заполз кое-как в алтарь, старички со мною зашли. Престол был закрыт клеенками, простынями. Раскрыли – на престоле крестик маленький лежит и Евангелие. Слава Богу – хоть Евангелие сохранилось! Принесли свечи – зажгли.
Пришел псаломщик:
- Давай, батюшка, возглас!

   Поставили меня на ноги. А я не могу стоять – плачу. Слезы сдавили горло. Два старичка меня подняли – один справа, другой слева, держат под руки, помогли поднять руки. Я только сказал:
- Благословен Бог!.. – и упал. Не мог стоять на ногах. Залился слезами. Люди снова заплакали. Снова подняли меня.
- Батюшка, давай возглас!
Я тогда набрался силы, только сказал:
- Благословен Бог наш и ныне и присно и во веки веков!.. – и упал опять. Они тогда сами сказали:
- Аминь!- и пошла служба.

   Просфоры постряпали – принесли, чашу принесли, кагор, - все у людей нашлось. Трое суток я не выходил из церкви – трое суток молился. Не кушал, не пил, даже на улочку не выходил по естеству. Голова упадет – задремлю ненадолго, проснусь – и опять служба. Ночью и днем. Люди не хотели уходить из церкви – так наскучились по службе. Настолько были рады, настолько хотели молиться!.. Одни уходят – другие приходят:
- Батюшка, нам бы покреститься, исповедоваться…

   На четвертые сутки совсем без сил я вышел в церковный двор. Мне говорят:
- Батюшка, вам сторожку истопили, вычистили, вымыли. Пойдем туда!
Я упал и спал – не знаю сколько…

Из книги протоиерея Валентина Бирюкова "На земле мы только учимся жить".

На фото: церковь им. Сергия Радонежского, с. Выездное ("Напольная")

© Арзамас. выездная слобода
©  Arzamas. История, Выездная Слобода, Выездное
© arzemas. Фото местонахождения: Муниципальное бюджетное учреждение культуры историко-художественный музей г. Арзамаса Нижегородской области
© OCR  - В. Щавлев. 2022