А.Ф. МАКАРОВ
ЛЕТОПИСЬ СЕЛА ВОДОВАТОВО

Саров СГТ 2009
УДК 947
ББК 63.3(2Рос-4 Ниж)
М 15
Книга издана при участии Г. В. Макаровой.
Летопись села Водоватово А.Ф. Макаров. - Саров: СГГ, 2009. - 280 с.
Книга адресована тем, чей жизненный путь так или иначе связан с Водоватовом; тем, кто сейчас живет, учится и работает в нем, кому дорога и интересна история родного края.
© Макаров А.Ф., 2009

В память об отце, Макарове Андрее Филипповиче, издана эта книга по желанию сына автора летописи, Александра Андреевича, при участии его жены Галины Викторовны, детей и ближайших родственников.

Если ты не будешь знать прошлое. То будешь лишен будущего.
ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ Я ЛЮБЛЮ БЕСЕДОВАТЬ О ВОДОВАТОВСКОЙ СТАРИНЕ
Есть кровный долг памяти о месте, где ты родился, где родились твои родители, отец и мать. Наша душа издали стремится к тому краю, в котором прошли её самые нежные, детские годы и дни, - так устроен человек. Будьте бережны и внимательны к тому, что уцелело от ваших родителей и дедов. Если в сундуке найдутся воспоминания ваших предков, не бросайте их они имеют историческую ценность.
Л. Макаров.

   Здесь мы будем вспоминать прошлое Водоватова, как жили и действовали в тот период времени.
Материалом для летописи прошлой жизни служили мне многочисленные рассказы пожилых людей, сведущих в жизни минувшего.
   К рассказам их я относился не без осмотрительности, сопоставляя их один с другими, старался, по мере сил своих, изображать свое Водоватово таким, каким оно было.

Здесь хотим мы вспомнить
Лесные опушки,
Как у нас соломой крылися
Избушки;

И как шли над ними тучи
Вперегонку
Из родного края
В дальнюю сторонку;

Про белые березы
И жидкие осины,
Про пашни и овраги
И грустные картины.

Не пройдешь без думы
Без тяжелой мимо,
К сердцу все манило
Так неодолимо.

Как отцы сражались
С белыми полками,
Как томились матери
В тяжелой бедноте;

Как мешали строить
Отцам власть Советов.
Что ж, давайте вспомним
О нашей старине.

Водоватово!

  Как тяжело смотреть в твоё прошлое: не порадовало ты своих тружеников-крестьян.
Ни веселым птичьим щебетанием, ни красотою лугов твоих, в которых раскинулись тысячи разных цветов, источающих свой ароматный запах, также не замечен был приветливый плеск воды в речке Теше. Человек, мир для тебя - живи, наслаждайся, радуйся, но ты ничего не видел. К тебе приходило одно горе за другим, ты всегда был в поиске куска хлеба.
   Лес, окружающий тебя, шептал: «Проснись», а ты проснулся лишь от выстрела «Авроры». Это она позвала приветливые лучи солнца, которые обогрели сердце крестьян, и сосредоточила умы на перестройку ужасного прошлого.

ПОСЕЛЕНИЕ ВОДОВАТОВЦЕВ
И ЖИЗНЬ ПРИ КРЕПОСТНОМ ПРАВЕ

Из истории нижегородского края

   В XII столетии, когда Киев сделался столичным городом великих русских князей, между северной и южной Русью простиралась огромная пустота, большой частью ширились дремучие леса. Русским духом, как говорили ранее, только и пахло в Ростове, Суздале да Муроме, а в остальных краях находились чудские, мордовские и другие племена. Междоусобная рознь и ненависть друг к другу не давала этим племенам жить мирно, и для добычи мордовские племена совершали набеги на русских, чинили погромы и грабили деревни.
   В 1087 году эти племена вторглись в муромский край и взяли Муром, а в 1104 году мордва пошла на муромского князя Ярослава и победила его. В 1107 году мордовские племена вторглись в Суздальскую землю и произвели опустошение, такие набеги делались и в 1150, и 1183 годах.
   Состояние наших поселений в XII веке было таково, что горсть русских была слишком слаба, чтобы вступить в открытую борьбу с этими народами.
   Многолюдное земледельческое племя мордвы занимало своими жилищами нагорную сторону Оки и Волги. По нашей местности, по речке Теше, также были построены их укрепления, такие же и по речке Пьяной и Серёже.
В пределах Муромского уезда, на правом берегу Оки, где сейчас расположен город Павлов, был выстроен острог, в котором томились заключенные, взятые в плен во время набегов, за каждого требовался выкуп.
   В 1221 году нижегородский князь Георгий Всеволодович начал завоевание земель, занятых мордвою и черемисами, пленных и покоренных силой обращал в православную веру. В 1226 году покорять мордву Георгий посылает своих братьев, Святослава и Ивана. Они возвратились с победой, захватив множество сёл.
   Руководители междоусобных боёв у мордвы был некий Пургас. Пургасова волость простиралась в южной части нашего края, по левую сторону реки Теши в Ардатовском и Арзамасском уезде, где проходили непроходимые леса, и назывались эти районы - Мордовско-Черемисским краем.
   Мало того, что здесь проходили межплеменные войны, наша местность подвергалась и монгольскому погрому. Летописцы изображают ужасную картину этого бедствия, когда всё было предано огню, жители - мечу и плену, а имущество - разграблению, жителей загоняли в церкви и другие сооружения, и всё подвергалось огню вместе с народом. Чтобы остаться в живых, люди бросали свои хижины и бежали в леса.
   Всё изменилось в XIV в., когда Н. Новгород возвысился до столичного города. Ещё в 1172 году, стало быть, еще за 50 лет до основания Н. Новгорода, на том месте, где сейчас расположен г. Нижний Новгород, в годину нормандского периода был основан городок под названием Усть-Ок.
   Против Нижнего, на Волге, есть остров, в летописях он называется Муромским. Вот к этому острову и приставали норманнские «герои» со своими ладьями, до набегов или после них, т.е. имели здесь свой воинский стан. Это был важный пункт, при устье Оки, поэтому он и назван Устье-Уток. По всей вероятности, существовал этот городок Устье-Ок, во время Юрия Долгорукова¹.
¹См.: Епархиальные ведомости. 1888. С. 936-998.
   Князь Константин Васильевич под страхом меча утвердил власть над берегами Оки и Муромской областью, северные берега речки Теши также принадлежали ему. Пограничной чертой служила речка Курта.
   Князь Константин принимал всех русских, бежавших от своих западных князей - Суздальского, Шуйского, Юрьевецкого и др., он охотно им давал полную свободу и по их воле и выбору отводил им места, заселенные мордвою.
   «И повелел русским людям селиться, кто где хочет», - говориться в летописях. Константин правил, проводя такую политику 15 лет, обороняя свою вотчину от татар и других племен, скончался 21 ноября 1355 года.
После него управлял вотчиной его сын Андрей, к которому также приходили князья-переселенцы, вытесненные из своих уделов князем Московским: Иван Стародубский, Дмитрий Галицкий и другие, которых он наделял землями.
   Андрей скончался в 1365 году, когда город Нижний Новгород и его окрестности посетила болезнь - моровая язва.
   Несмотря на то, что мордовские завоевания русских распространились до дальних пределов нашей Нижегородской области, начиная с запада к востоку, от Муромских границ до берегов Суры, а на полдень - до реки Тёши, мордовские племена все продолжали делать частые набеги на русские деревни.
   Как и всегда, русские люди усердно трудились, где бы они не работали, обрабатывали землю, охотились или занимались рыбной ловлей, добывали хлеб в поте лица своего, и за ними сохранялось право селиться на мордовских землях, кто где хотел. Пользуясь этим правом, русские год от года всё более и далее вторгались в мордовские земли, тем самым расширяя свои поселения.
   Всякий другой житель был лишен всех прав. Он в глазах русского считался каким-то поганцем. В те времена была неразумная и оскорбительная пословица, направленная на разжигание межнациональной вражды: «С некрещеным дело иметь, только бога гневить». Это значило, что всякий русский имел полное право сделать любое насилие некрещеному, т.е. тому, кто не принимает русского вероисповедания.
   У мордвина, черемиса и др. русский волен был отнять любую собственность, земли, воды и леса, мало того, за ним сохранялось право отнять имущество, скот и даже дом. И если этого казалось ему недостаточно, он волен был все семейство забрать себе в рабство, а в случае сопротивления даже отнять жизнь.
   Ввиду этих необычайных прав и выгод русские толпами стекались из Литвы, Муромской, Суздальской, Рязанекой, Смоленекой и других областей, в наш край.
   Племена, заселявшие наш край, стояли между двумя крайностями: или оставить родной кров, удалившись в чужие земли, или встать под кров христианекого закона.
   Само собой разумеется, кто дорожил родной колыбелью, родным достоянием, тот уже невольно принимал русские обряды и под крепким кровом русских князей искал безопасности и защиты для себя и своей семьи.
Таким образом, в христианекую веру обращалась мордва, не только семействами, а даже целыми деревнями. Русские князья внедряли межплеменную вражду, которая перерастала в войны. Все это делалось с целью внедрения религии.
   Главные деятели того времени, русские князья, стали постепенно сходить со своей сцены, но народная драма некоторый период еще продолжалась, пока шло образование племен в одну русскую державу.

Водоватовская старина

   Согласно архивным источникам, Водоватово упоминается впервые в 1585 году, также как и соседние сёла Мерлино, Абрамово и Туманово. Сопоставляя архивный материал с преданиями водоватовцев, безошибочно можно сказать, что Водоватово существовало и до 1585 года.
   В тот период, как говорили мы ранее, наша местность была богата лесами, болотами и кустарниковыми зарослями. В большинстве оврагов стояла вода, не говоря уже о речке Теше.
   В низменностях всюду прорастали непроходимые камыши, сама речка Теша было полноводной, а ее притоки, Иржа и Телемей, блестели своей гладью круглый год потому, что находилась в них вода наравне с берегами, и выходящая вода с этих притоков затопляла все низменности.
   Сама река Теша и её притоки были богаты рыбой, а лес в своих ветвях укрывал множество зверя. Там, где расположено наше село Водоватово, по неполным данным наших предков, был, в основном, дубовый лес. Ландшафт местности невозможно сравнить с тем, что она имеет в настоящее время.
   Когда-то река Теша разливала свои зеркальные воды от леса до тех мест, где сейчас расположено село Водоватово. Такой уровень воды не спадал почти круглый год, не говоря уже о весеннем павод-
Примечание: 10 и 11 страницы в книге отсутствуют.

   Позднее рыбаки и охотники, стали группами посещать нашу местность, задумываясь, где выгодней произвести поселение. Мало того, земля, которую они позднее думали обрабатывать, была неплохой и сулила богатые урожаи.
   Назревшее переселение в этот заманчивый и богатый край началось примерно в 1500 году. Место под поселение было выбрано там, где сейчас расположен Водоватовской кордон (Жевакина).
   Междоусобная рознь между русскими и мордвой к этому времени стала затихать, и граница, которая проходила по реке Теше, стала терять свою силу. Однако русские князья силой заставляли принять христианскую веру жителей всех сёл и деревень, которые расположены по южную сторону реки Теши.
Переселенцы занялись охотой и рыбной ловлей, их семьи всячески помогали налаживать быт.
   Недалеко от поселенцев проходил ручей, бивший из родника, качество воды в котором, было очень хорошим. Вода была в изобилии и весь лагерь поселенцев пользовался этим ручьём, который до некоторого времени был безымянным. Один из переселенцев, в силу своего физического и умственного недостатка, не мог произнести букву «Д», вместо неё он вставлял в своём разговоре букву «Т», и у него получалось вместо слова ВОДА - ВОТА. Первое время это было шуткой, его называли ВОДАВОТОЙ, потом вошло в привычку, и этот ручей, откуда они брали воду, спали называть ВОДОВАТОВ-КОЙ. Позднее то место, где расположились поселенцы, стали называть ВОДОВАТОВОМ. Этот ручей и по сегодняшний день сохранил свое название, сказанное когда-то в шутку, - «Водоватовка», а это поселение стали называть деревней Водоватово.    Со слов старожилов, первое поселение у этого безымянного ручья основал один некий по мордвин, имя и фамилия его осталось неизвестным. Он имел семью и по болезни скончался, оставив свою жену вдовой. Она со своими сыновьями продолжала жить на старом месте и вела промысловую охоту. К ней часто наезжали охотники, она была гостеприимна, встречала и провожала всегда с уважением. В её адрес шла добрая молва, охотники говорили так: «Я был у вдовы»; «Поехал к вдове-то». Вот с этих-то времен и стали называть нашу деревню Водоватовом - Вдоватовом, в котором все мужское население деревни, включая детей, занималось охотой и ловлей рыбы, а женщины обрабатывали богатые добычи, вязали сети и выполняли другие домашние работы.

   На этом месте в 1500 году было первое поселение водоватовцев

   Хотя вокруг деревни прорастал лес, земледелием заниматься было можно, но, к сожалению, водоватовцы этого не делали. Из-за своих нищенских доходов они жили в бедности и невежестве, население болело, часть со смертельным исходом.
   Кучка богатеев г. Арзамаса платила за меха и рыбу гроши, а наживала на этом капиталы: строила себе роскошные палаты и хоромы.
   Арзамасские купцы скупали со всей округи, и даже за её пределами меха, рыбу и другие товары, но основной и весьма обширной отраслью торговли было меховое производство, ведущее своё начало от новгородцев, переселенных в Арзамас Иваном Грозным.
   Арзамас славился выработкой кожевенного производства, а Выездновская слобода занималась пошивкой разной обуви.
   Главным предметом меховой торговли в Арзамасе являлась зайчатина. Её ежегодно в самом городе выделывалось не меньше 2 000 000 штук. Заячьи меха пользовались большим спросом при простоте прошлых вкусов и требований, когда мода не была так капризна, как в настоящее время. Заячий мех при своей теплоте, легкости и дешевизне служил домашней шубой и тёплым одеялом не только богатой помещице и купчихе, но и мелким чиновникам, мещанкам и крестьянам. Кроме этих мехов, в Арзамасе выделывались меха лисьи, мерлушчатые, кошачьи и овчинные. За мехами, купцы ездили даже в другие города, лишь бы купить подешевле. Благодаря хорошей добычи водоватовцев, а они занимали неплохое место по сдаче мехов, на эти участки Теши стали прибывать новые и новые группы охотников вместе с семьями, занимая участки, где много водилось рыбы и зверя.
   Название реки Теши произошло потому, что первый поселенец Арзамаса был некий купец, по национальности мордвин, - Тёш. Сделал он поселение на берегу реки, проживал он с двумя сыновьями, которые занимались промыслом, а он сбывал пушнину. Его часто посещали охотники, и они говорили: «Поеду к Тешу», «Еду от Теши», и с того времени речку стали называть Тёша. Длина реки равна 280 км.
   Пушнины и другой дичи, а также и рыбы охотники-поселенцы стали сдавать в Арзамас намного больше, поэтому цены на товары охотников сильно понизились, что и послужило упадком материального состояния их семей.
   В этот период появилось очень много грабежа и бандитизма, так как из-за безвыходности своего существования бедные классы населения шли на все, лишь бы прокормить свою семью. К этой легкой наживе некоторые привыкали: они грабили обозы купцов, которые направлялись в Муром или из Мурома, нападали на церкви и монастыри.
   В Водоватове по сей день сохранилась легенда. От Водоватова до леса проходила старая дорога «гать» (нужно иметь в виду настоящее, т.е. новое село Водоватово). Недалеко от так называемого моста через речку Тешу, в местечке Шуриха под Лебедевым кустом, зарыта лодка с золотом и драгоценными вещами. Якобы все ценности зарыты были временно, но в силу некоторых обстоятельств взять их разбойникам не удалось. Верят и сейчас, что будто бы клад находится всё еще на Шурихе.
   Водоватовской вотчиной до 1585 года владел некий Чуркин. В 1585 году Петру Чуркину подарена была деревня Нучарово, а деревня Водоватово отошла к дворцовому селу Виряевскому¹.
¹ Словом «дворцовые» назывались те села или та категория феодально-зависимого крестьянетва в России, которые были подчинены лично царю и лицам царской фамилии. И поэтому сама деревня, крестьяне, земли, луга и леса назывались дворцовыми. - Прим, автора. 

   С 1585 года до 1615 года Водоватово существовало как дворцовое село, т.е. никому не было передано в вотчину, и как раз в этот период оно подверглось жестокому насилию и разорению. Царские власти не так достоверно осведомлялись о жизни крестьян - водоватовцев, а местной защиты у них не было, потому что они были в непосредственном подчинении царя Михаила Федоровича.
   И в этот период Водоватово грабили русские воры, черемисы-«марийцы» и татары. Некоторые крестьяне, отчаявшись от ужасных условий жизни, бросали своё родное село и уходили в неизвестном направлении.

   «Летом 1615 года 24 ноября, по указу царя Михаила Федоровича, стольник воевода Петра Владимировича Бахтеярова, дьяка Ники-фора Емельянова.
   Приказчику Юмшану Лобанову и подьячему Дружине Безобразову было предложено выехать в Арзамасский уезд, в деревню Водоватово, для того чтобы выполнить государеву грамоту, в которой было написано:
«Бил челом государю..... Иван Иванович Чемоданов, и дадено ему государем в Арзамасском уезде, поместье из государевых дворцовых сел - деревня Водоватово»².
²Арзамасские поместные акты, по дозорным книгам поместья Ивана Чемоданова, инв. № 560.

   Когда царь подарил нашу деревню И.И. Чемоданову, она была опустошена и разграблена. Больше половины хижин, были стерты с лица земли, злодейские банды грабили все, что попадало под руку. Этого им казалось мало, после ограбления они выгоняли всю семью на улицу, а хижину сжигали. Вот Чемоданову и была жалована деревня Водоватово для её восстановления, чтобы получать от неё доходы.
   Цapю Михаилу Федоровичу по доносам было известно об опустошении деревни. Вот один из доносов, в котором был извещен царь о состоянии деревни Водоватово:
   «Да в той же деревне Водоватово крестьянеких же пустых дворов, которые дворы разорены, от русских воров и от черемисы и от Трубникова приходы запустели, а крестьяне иные побиты в междоусобстве и разбежались безызвестно и дворы и пожжены»¹.
¹Арзамасские поместные акты. 1615 г. № 560.

   Пока еще история нашего села не помнит, чтобы еще повторялись ужасы и гонения тех дней.
Когда Чемоданов И.И. принимал нашу деревню Водоватово, то жителей было очень мало. Существовавшие первые фамилии водоватовцев были другие, но одна фамилия сохранилась по настоящее время - Тарасовы, она упоминается и тогда.
   Для приема деревни были приглашены, не считая Юшмана, Лобанова и дружину Безобразова, которые были посланы царем, попы, дьяконы, старосты, целовальники и несколько крестьян. Надо полагать, что не только водоватовцы.
   Когда Чемоданов принял Водоватовскую вотчину, то жизнь в деревне улучшилась. Он сохранил деревню от дальнейшего и окончательного разграбления. До его прихода жители, хотели вообще оставить пределы родной деревни. А когда он стал управлять, то крестьяне, которые покинули свою родную деревню, стали возвращаться обратно.
   В течение четырёх лет своего управления Чемоданов не поднимал её материальное состояние, но жизнь была уже намного спокойнее. Жители уже не ждали каких-то русских воров и черемисов, а трудились на своих малоплодородных землях. У Чемоданова, по приезду в деревню, назрел вопрос: куда переселиться из старой деревни на новое место жительство?
   И таким подходящим участком было то место, где сейчас расположено наше село. Прежде чем начать переселение, были проделаны подготовительные работы. По указанию Чемоданова происходили расчистки от лесных и кустарниковых зарослей, намечался план застройки деревни.
   Некоторые крестьяне не желали покидать свои насиженные места, но противиться Чемоданову никто не смел.
Это было в 1620 году. Первые хижины были построены на участке села по современной улице 1 Мая. Крестьяне стали изыскивать изреженные лесом земельные участки, и снова началась борьба с лесом за расширение своих земельных угодий.
   В старой деревне осталось одно кладбище. Крестьяне жили в Водоватове, а хоронить возили в старую деревню (то место, где было первое поселение, называлось уже не Водоватовым, а старой деревней). Это предусмотрено было тем, что если родственники были похоронены в старой деревне, то вновь умершего члена семьи хоронить нужно было обязательно там же. Кладбище в старой деревне стало некоторым бедным крестьянам неудобным, так как во время весенних вод, да и вообще, приходилось возить умерших на лодке, потому что кладбище находилось по другую сторону реки Теши. Когда крестьяне оставили охоту и рыбную ловлю, то у большинетва лодок не было и приходилось нанимать лодочников. Семья, потерявшая кормильца, не в силах была оплатить те расходы, которые были связаны с похоронами, так как похороны проходили всей родней, где насчитывалось ни один десяток человек. И такие материально слабые семьи стали хоронить покойников в Водоватове. Первое кладбище водоватовцев было там, где сейчас площадь Кирова. В 1760 году его перенесли на то место, где оно находиться и по сей день.
   Кладбище старой деревни было забыто, позднее на том месте хоронили только удавленников. Ранее существовал церковный закон: тех, кто покончил жизнь самоубийством, церковь не разрешала хоронить на кладбище, и их обязательно увозили хоронить в старую деревню.
   Осталось загадкой, по каким причинам, Чемоданов продал Водоватово Мессингу, Ящурову и Даниловскому.
В памяти наших дедов, хорошо сохранились имена и жизнь последних помещиков.
   От Мессинга, Ящурова и Даниловского исходила последняя ступень барщины в Водоватове. Наше село в то время вскармливало три барских имения, у которых порядки были одинаковые. Жизнь крестьян всегда была в страхе за завтрашний день.
   Читатель, посмотрел бы ты на свое родное село в те далекие времена. Водоватово представляло собой олицетворение невежества и бескультурья, мракобесия, ханжества и мужицких истязаний, забитости и замкнутости жителей.
   Жизнь при крепостном праве, осталась в памяти водоватовцев, как страшный сон. Жутко вспомнить и тяжело уточнить, то бесправие и унижение. Наши мужики переносили такое избиение розгами, что зарубцевавшиеся раны ныли до самой смерти.
   Права у барина были не ограничены он имел право крепостного крестьянина продать, и купить. Проигрывали в карты по несколько душ или домов другому барину, меняли на охотничьих собак. Крестьянекий сын, не имел права пожениться, на любимой девушке, а крестьянекая дочь не могла выйти замуж за любимого парня - была везде воля барина. Для разрешения нужно было пойти к барину, спросить его согласия и только после этого можно было делать свадьбу*.
* Примечание. Один раз в год крепостной крестьянин имел право перейти к другому барину. Этот день, вольный для крестьянина, назывался «Юрьев день».

   Много сохранилось рассказов, когда барин не разрешал пожениться молодому человеку на любимой девушке, он приказывал брать в жену нелюбимую, хотя у той были явные физические или умственные недостатки. Ослушание барина считалось невозможным, грозило жестокой расправой всей семье. Ко всему этому существовал дикий обычай: невеста первую брачную ночь должна была провести у барина, если имелись какие-то пороки за невестой, то он её позорил и пускал по селу гадкие слухи, публично наносил всякие оскорбления. Барин имел право отдать в солдаты, сроком на 25 лет. Имелось в селе много случаев такого характера: понравилась барину молодая, красивая, замужняя женщина, он вызывал её к себе и предлагал временное сожительство. А если женщина, которая любила своего мужа и не хотела быть поруганной, отвергала предложения барина, то он мстил ей. И за отказ своего минутного увлечения отдавал её мужа в солдаты, сроком на 25 лет, а впоследствии он обязательно добивался своей цели.
   По сей день есть такая пословица: «Вот тебе бабушка и Юрьев день», т.е. переход от одного барина к другому не изменил жизнь к лучшему.
   Крепостные крестьяне на поле барина должны были три раза в неделю отработать бесплатно, за невыполнение секли кнутом, травили собаками. После таких истязаний родственники относили избитых крестьян домой на носилках, а иногда, по указанию барина, бросали на барскую конюшню.
   Крестьяне со своих клочков земли платили большие оброки, кроме этого нужно было обязательно содержать попа и монастыри.
  Барин Мессинг - статский советник и кавалер, в своем распоряжении имел большое состояние. Крепостные крестьяне у него были в Водоватове, Салдаманове, к тому же еще имел свои дома в Н. Новгороде.    Первый участок нашего села принадлежал ему, а во втором участке села было два барина - Ящуров и Даниловский. Они имели землю не только в расположении села Водоватова, но и земли, расположенные севернее речки Теша, где населенные пункты Костылиха. Лидовка, Майна.
   Дошли до наших дней не уточненные слухи, якобы Чемоданов проиграл Мессингу всех крепостных крестьян первого участка в карты, а второй участок продал Ящурову и Даниловскому.    Межевой землемер Артиллерии штык, юнкер Ушаков, по поверености окружной межи, согласность полюбовных актов межи утверждал, план с книгою сочинял землемер Пешехонов П.
   При сём были и подписуются к сему плану депутат казённой стороны Никольского общества, старшина Ефим Минеев (по безграмотности приложил МП).
   К сему плану подмежной дачи, полсела Водоватова поверенный статской советницы Софьи Андреевны Мессинг, крестьянин Яков Андреевич Панов. Руку приложил к сему плану, по настоящей даче поверенный коллежской советницы Анны Михайловны Ящуровой, дворовый человек Пётр Васильевич Галкин. К сему плану несмежной дачи с деревней Лидиною слободою управляющий имением, без доверенности малолетней дочери генерала-лейтенанта Марии Александровне Михайловской - Даниловской, Алексей Ипатович Тихомиров руку приложил.
   А прочие владельцы смежных дач по посылаемой к ним указной повестке для рукоприкладства к сему плану не явились, что и засвидетельствовано вышеподписавшимися понятыми людьми.
   К сему плану вместо 12 человек, понятых сторонних людей, за неумением их грамоте, по личному прошению с. Водоватова дьячок Николай Постылов руку приложил».
   В описании смежных земель Нижегородской губернии Арзамасского уезда записано:
«Земля в деревне Лидиной - владения дочери генерал-лейтенанта девицы Марии Александровны Михайловской - Даниловской.
Земля с. Водоватова - владения статской советницы Софьи Андреевны Мессинг».

   Отец барина - Иван Мессинг, был немец. Мать - Софья Андреевна, русская. Не только его родители, а даже и сам Александр Иванович держал тесную связь с Германией.

Имение помещика Мессинга Александра Ивановича.
Владения: с.Водоватово, д.Костылиха.
Крепостных крестьян: мужского пола - 358, дворовых - 49, дворов - 90.
Земля, состоящая в пользовании крестьян:
Усадебной земли крепостные крестьяне имели - 45 десятин, на каждую душу населения - 0,13 десятины.
Пахотной земли - 846 десятин, на душу - 2,36 десятины.
Сенокосных угодий - 240 десятин.
Лесом крестьяне пользовались из господской доли.
Всего земли было - 1131 десятина.
На душу населения всей земли - 3,16 десятины.
Барская земля.
Всего земли, было у Мессинга А.И. - 1941,80 десятины.
Неудобной земли - 148,94 десятины.
Леса и кустарника - 931 десятина¹.
¹Описания помещичьих имений в 100 душ и свыше Нижегородской губернии Арзамасского уезда. АФ ГАНО. С. 18-19.

   Денежный оброк Мессингом не брался, все крестьяне отрабатывали барину натурой.
В своём доме Мессинг держал экономок и воспитательниц - немецкого происхождения. Вел регулярную переписку с Родиной своих предков - Пруссией. От него можно было часто слышать, что от русских мало чему можно научиться.
   В его доме наставницей и учителем была Каролина Фёдоровна Ян, родом из Пруссии. Когда она скончалась, то её хоронили на немецком кладбище, на чугунной надгробной доске было написано: «Королина Федоровна Ян, рождение из Пруссии. Наставница детей моих. Проживала в доме моём 24 года. Скончалась на 62-м году жизни, 29 февраля 1860 года».
   Летопись говорит, что Мессинг был статский советник и кавалер, воинекое звание имел в чине полковника, в последнее время он уже был в отставке, в большинетве проводил в Водоватове.
   «Во время крымской компании, в 1853 году, проходили один за другим, три рекрутских набора.
В январе 1855 года в Нижегородской губернии начали формироваться дружины - государственного ополчения. В Арзамасском уезде была сформирована своя, особая дружина, в 1000 человек ратников. Она делилась на 4 роты, командовал над арзамасской дружиной, помещик с. Водоватово - Александр Иванович Мессинг.
   Ратники вступили в поход 17 июля, провожали их из Арзамаса с крестным ходом. От большого скопления народа провалилась часть Выездновского моста, впрочем, никто сильно не пострадал.
   Арзамасские ратники не дошли до Севастополя, когда они миновали Киев и были уже в 250 верстах, в местечке Бурты Киевской губернии получено было известие о заключении мира.
   В Арзамас они возвратились через 11 месяцев со дня выхода. А 21 июня 1856 года, в Арзамасе им была устроена триумфальная встреча»¹.
¹ Щегольков Н.М. Исторические сведения о городе Аразмасе. - Арзамас; Типография И. Доброхотова, 1911.

   Это всё говорит о том, что Мессинг действительно имел воинекое звание и пользовался популярностью среди властей.
   Сын Мессинга не повиновался отцу и шел против его воли. Одно время отец хотел предать сына анафеме и отказаться от него как от сына.
   Обратно вернемся к жизни Мессинга в Водоватове.
   У него был огромный сад, примерно, 8-10 га. Расположен сад был от современной улицы Трудовой до Школьной, в тот период, конечно, этих улиц еще не было. Это - с востока на запад. А с севера на юг от площади Кирова до улицы Победы.
   Чистота и исключительная культура его содержания привлекала гостей для отдыха, он загадочно очаровывал людей, проходящих мимо него. Кто не мог не любоваться, хотя бы с расстояния, его столетними кедрами и красавицами липами? В саду у каждой дорожки было свое название: кедровая, липовая и другие. Так же были культурно посажены рядами плодовые деревья и кустарниковые растения, дорожки были усыпаны крупным желтым песком. По аллеям, около дорожек, росли разные цветы, от которых приятный запах распространялся по всему саду. В центре были построены трехэтажные барские хоромы. Архитектурная отделка здания была на немецкий вкус. Над хоромами возвышалась наблюдательная вышка. Здание было окрашено в красный цвет. В саду был оборудован, не один десяток беседок с удобными креслами для отдыха.
   Конечно, барские гости, а не крестьяне проводили отдых в этом чудесном уголке, крестьянам допуска туда не было. Были случаи, когда, позавидовав вкусным плодам, через изгородь, ребятишки вечерами забирались в барский сад, безусловно, с изучением сторожевой охраны. Родителям это грозило жестокой расправой, если про это узнавал барин или его управляющий. Родители не знали про эту шалость детей, но когда узнавали, эти яблоки детям были памятны всю жизнь. Барин содержал людей, которые ухаживали за садом, -они выращивали, чудесные плоды, украшали беседки и аллеи красивыми цветами.
   Рядом с садом Мессинга был еще один сад, который принадлежал барину Даниловскому, он был похож своим убранетвом на сад Мессинга. Каменное двухэтажное здание было окрашено в белый цвет. Это были хоромы Даниловского, построены они были на том месте, где сейчас расположена средняя школа.
У Ящурова сада не было. Он был одним из беднейших помещиков. Мессинг не далеко от своих хором имел птичник, который вокруг был обрыт глубоким рвом, где хорошо держалась вода, причем в изобилии. По этой водяной глади плавали сотни уток и гуси, откормленных и ждавших по очередности барского стола.
   На расстоянии примерно 350 метров от барских хором, на юго-западе, были расположены конюшни и кладовые Мессинга. В кладовых, полукаменных с подвалами, хранилось множество разнообразных мясных, рыбных и овощных продуктов, а также вина разных фирм, которые хранились в бочках и бутылках. Наверху, в деревянных помещениях, находилось большое количество зерна и другого зернофуража. В конюшнях находились рабочие лошади и красавцы-рысаки, предназначенные для поездок барской семьи и гостей, а также крупный рогатый скот.
   Мужики крестьяне всегда питали к барину неуважение, старались в втихомолку мстить, чем могли. Когда, например, убирали барское сено на сеновал или складывали в скирды, они старались убрать некачественно, в сено добавляли сырой травы, клали в него репьёв или каких-либо колючек, другие предметы, которые вредили хранению сена и его поеданию животными.
   У Мессинга был сын, который учился в городе, но на летние каникулы часто приезжал в поместье отца поскакать на рысаках и часто проводил время на охоте.
   Крестьянекие девушки завидовали жизни барчука. Он часто подходил к ним и скромно шутил, но чаще всего делал так: выбирал красавицу-крестьянку и увозил её в лес или на луга, на прогулку. После таких прогулок девушки старались больше на глаза барину не попадаться, а родители запрещали своим дочерям подходить близко к хоромам барина. Такие случаи в то время были в моде не только у барчонка и его родителей, но во всей среде барских приспешников это было время прелюбодеяний, пьянки и разврата.
   Вот этому доказательство. Водоватовский мужик Огородников Макар, служивший сторожем-птичником, не смотря на то, что он был женат, и то старался следовать примеру своих хозяев. На этом птичнике работала птичницей физически крепкая, полногрудая Евлампия. Макар давно смотрел на её сильные и красивые руки, в которых спорилось каждое дело. Жена Макара была слабой женщиной и к тому же не рожала детей по состоянию здоровья, что Макару было обидно. Это было поводом к его зависти другим женщинам. А на самом деле поводом служило то, что Макар находился в обществе, где все сводилось к вину, разврату и несправедливости. Его, как сторожа, допускали всюду, и он, насмотревшись и будучи свидетелем прелюбодеяний барских вечеров, в силу своей темноты и бескультурья, считал все это нормальным.
   Первое время Макар стал помогать Евлампии ухаживать за птицей, она стала к нему относиться с доверием. Всегда звала на помощь Макара, когда не могла справиться с работой, а он всегда охотно помогал. Они много раз оставались одни в птичнике, и Макар, шутя, говорил Евлампии:
-    Как тебе плохо жить одной, - а сам похлопывал по крутым бедрам Евлампии.
   После нескольких таких встреч Евлампия не стала отводить взгляд в сторону и заявила Макару, что она его любит. Через несколько дней Евлампия стала любовницей Макара. Первое время все это было в тайне. Его жена и не подозревала, что Макар ей изменяет. Потом, когда Макар не стал приходить домой по несколько дней, жена стала беспокоиться. Приходя домой, Макар жаловался на тяжелую работу, которой несколько дней был так загружен, что не было времени даже побывать дома. Жена больше всего беспокоилась о питании Макара, но он ей отвечал, что ходит на барскую кухню и ему не отказывают. Через несколько дней он снова не явился домой, не появился домой и на 3-й день. Жена забеспокоилась, у неё на уме было одно: что там кушает Макар? Она быстро стала собирать обед. Утром она варила суп из молодого петуха и хотела во что бы то ни стало, чтобы её муж поел этого супа. Налила в крынку, заткнула сверху тряпкой и понесла Макару. Придя в птичник, зашла в ворота, которые оказались открытыми, подошла к комнате, осторожно открыла дверь, и, не веря своим глазам, увидела лежащего на нарах Макара, а рядом с ним Евлампию. На первых минутах она лишилась дара речи, потом, опомнившись, сказала Макару:
-    Макар, я тебе не жена. Ко мне больше не приходи, - хлопнула дверью и вышла.
   После этого случая Макар домой больше не вернулся и жил вместе с Евлампией. При совместной жизни они нажили пятерых детей, а бывшая жена так и доживала до конца своих дней одна.
   Трагедия случилась и в семье самого барина. Предки говорят, что Мария Фёдоровна, жена Мессинга, в своём доме познакомившись с одним офицером (которые наезжали к ним в гости), бросила мужа и уехала.
   Когда барину стало всё известно, то он не возражал против расторжения брака. Спросил её, она ему призналась - о любви к офицеру, он подумал и ответил:
- Я Вас не задерживаю. Но ради моей любви к Вам, я хочу знать: сколько нужно Вам денег, чтобы устроить свою жизнь с любимым человеком?
   Выдал её документы на получение денег из международного банка, и она уехала.
   До конца своих дней Мессинг проживал один.    Мать А.И. Мессинга, статская советница Софья Андреевна, решила расширить, или вернее, освоить свои отдаленные от села земли и в 1750 году обязала крестьян выехать на поселение в деревню, которая названа Костылихой.
   Следуя её примеру, отец барина Даниловского - генерал-лейтенант Александр Даниловский в 1770 году также предложил освоить земли, которые были отдалены от села. Вывозит несколько семей и называет то место деревней Лидино, дарит её своей дочери - девице Марии Александровне Михайловской - Даниловской. С тех времен и названа та дорога Михайловской.
   Часть земли, расположенной у деревни Лидино, так называемой «Раминь», принадлежала водоватовским крестьянам. Они там, в большинетве, сеяли гречиху и собирали не такие уж и плохие урожаи.
На втором участке села барин Даниловский был не доволен своими крестьянами. Он упрекал их гем, что крестьяне Мессинга трудолюбивее, т.е. к своим обязанностям относились лучше. Наши предки соглашались с этим, ведь они чаще заходили в кабаки, занимались мелкой торговлей: сеном, дровами, мохом и т.д. На первом участке крестьяне были поэкономней: торговлей почти не занимались, отдавали больше труда земле. В Водоватве было два кабака: один был расположен, где сейчас находиться отделение связи, второй - у пруда, на улице Кирова, позднее на этом месте была построена средняя школа.
   В этих кабаках шла бойкая торговля вином - в разлив и на вынос. На столах, засиженных мухами, не было даже простейших клеенок. Вот за этими столами и топили свое горе водоватовские мужики.
   Крестьяне очень ждали сходок, так называемых собраний, на которых обязательно предвиделась выпивка, особенно когда выбирали старосту. Вновь выбранный староста был обязан «по обычаю» поставить мужикам не одно ведро вина. Вот тут-то и забывали мужики про свое горе, а кабатчики были рады этому, ведь в этот день они получали большие прибыли. Когда было все приготовлено для «обмывки» старосты, мужики по очереди заходили в кабак, выбирали одного виночерпия, который разливал вино. Конечно, выбирались проверяющие, которые смотрели, чтобы с крестьянекого двора был только один человек, после этого каждому давали ковш с вином, который тут же выпивался, закусить, конечно, предлагали дома, и так вся толпа галдела и ждала своей порции. Кому этого ковша было мало, тут же появлялись агитаторы на складчину, которые брали в долг у кабатчика, обещая или отработать, или же принести потом зерна. После всего этого сход был пьян. От деловых разговоров переходили и споры, завязывались драки и так все село не спало до утра. Женщины, оставляя дома сонных детей, шли разыскивать пьяных мужей. По дороге до самого кабака лежали пьяные крестьяне, которые уже не могли добраться до своего дома. В других концах села слышались крики и женекий плачь. Где-то слышался звон битого стекла, крики: «Караул» и т.д. После этих попоек многие крестьяне оставались инвалидами, часто возникали пожары по неосторожности пьяных, когда сгорал не один десяток домов. Все это приносило дополнительное горе и нищету.
   Как уже говорилось, Ящуров был третьим хозяином села Водо-ватово. Позднее, в 1775 году, мать барина Ящурова - коллежская советница Анна Михайловна, следуя примеру своих соседей, образует деревню под названием Михайловка - Майна, для этой цели вывозит 9 дворов, с населеннее 54 человека.
   «Геометрический, специальный план Нижегородской Губернии Арзамасского уезда, дачи образовавшейся по специальному межеванию, под названием деревни Михайловка - Майна, владения коллежской советницы Анны Михайловны Ящеровой.
   Межевание учинено в 1780 году ноября 5 дня, землемер - помощник Ухов, по решению «межевой канцелярии спора», межа утверждена в 1789 году июля 28 дня, землемером «Артиллерии штык» Юнкером Ушаковым.
Ситуация частью снята, а прочее нанесено с планов частных землемеров в согласность полюбовных актов, межа утверждена и книги с планом сочинёны в 1849 году августа 31 дня.
   Межевого корпуса - землемером 2 разряда Петехоновым А.
   Внутри того владения, обмежеванного одною окружною всех смежных дач и владельцев межею, по исчислению земли состоит:
   Пашенной - 259 десятин, чистого лугу 5 десятин - 1600 сажен, лесу лиственного (дровяных лесов) 50 десятин - 800 сажен и лиственного дровяного лесу 250 десятин - 184 сажени.
   По бору - соснового строевого лесу 224 десятины.
   По бору - соснового дровяного лесу 33 десятины. Под поселением, огородами, игумениками и коноплянниками 7 десятин - 1200 сажен. Под проселочными дорогами 10 десятин - 1050 сажен. Под половинную, реки Теши, заливами, прудом и оврагами 4 десятины -1200 сажен, а всего во всеокружной, удобной и неудобной земли 844 десятины - 2134 сажени.
   А за исключением неудобной осталось одной удобной земли 829 десятин - 2284 сажени.
   Нa сем числе, во время межевания земли, внутри окружной мечи, в поселении состоит деревня Михайловка - Майна.
   За вышеписанной владелицей состоит крестьянеких дворов - 9, в них проживает: мужского пола - 26, женекого пола - 28, а ныне на лицо: мужского - 29, женекого - 32 души».

   Из описаний помещичьих имений в 100 душ и свыше Нижегородской губернии Арзамасского уезда

Барыни Анны Михайловны Ящуровой.
Владения: с. Водовагово и д. Майна.
Число крепостных душ мужского пола - 158,
Дворовых - 10 дворов - 45, оброчных - 29.
Земли:
Усадебной - 47, 38 десятин, на душу населения
0,30 десятины.
Всего пахотной - 257,37 десятины.
На душу населения - 1, 63 десятины.
Сенокосов - 47, 35 десятины.
Кустарнику - 107,77 десятин.
Всего удобной земли - 962,15 десятин.
Неудобиц - 20,39 десятин.
Лесу и кустарнику - 507,08 десятин.
Величина денежного оброка с тягла - 17 руб.50 коп.* ^1
1 Описания помещичьих имений в 100 душ и свыше Нижегородской
Губернии Арзамасского уезда (год неизвестен). АФ ГАНО. С. №18-19.

Барин Ящуров, по каким причинам, выяснить не удалось, но продал свое небогатое имение княгине, как называли её мужики. Фамилия её Шахматова.
Князь Александр Владимирович Ширинекий - Шахматов.
Владения - Водоватово и д.Лидина.
Число крепостных душ, мужского пола - крестьян - 297.
Дворовых - 4, дворов - 102, оброчных - 144.
Земли:
Усадебной - 40, 41 десятины, на душу - 0,13 десятин.
Пахотной - 850, 16 десятины, на душу - 2,86 десятины.
Сенокосов - 36,58 десятины.
Лесу - 2272,27 десятины.
Величина с тягла - 21 рубль, других повинностей, к денежному оброку не было¹.
¹ Описания помещичьих имений в 100 душ и свыше Нижегородской губернии Арзамасский уезд. АФ [‘АНО. С.№№ 118-19.

   После смерти князя Александра Владимировича Ширинекого -Шахматова управляла крепостными крестьянами княгиня Шахматова, которая являлась супругой Александра Владимировича. К ней часто приезжали гости мужчины. Иногда она и сама была любительницей посидеть за столом и оценить качество дорогих вин.    Доверенным в её делах был некий Лямин Иван Васильевич - водоватовский мужик по кличке «Леньтик». В селе его никто не называл по имени, все Леньтик да Леньтик. Вот этому-то Леньтику и было вверено все богатство Шахматовой. Леньтик был женат на водоватовской женщине Анне, уличная кличка её была Гориха. Он имел свой собственный дом в селе, но в основном проживал или проводил время в доме Шахматовой, а его жена проживала в своем доме.
   Леньтик был любитель спиртного, часто на работе появлялся пьяный. Первое время он себя немного сдерживал, ему хотелось войти в доверие и чтобы княгиня имела к нему хорошее расположение и больше доверчивости.
   Во-первых, как мужчина он был очень красив, во-вторых - был хитер, вежлив и угодлив к княгине. Женекое сердце всегда чувствительнее мужского, и княгиня была к нему очень расположена, из-за своей женекой доверчивости. Осенними вечерами княгиня долго просиживала с Лсньтиком за различными играми, после, перед сном, они распивали по рюмке вина и расходились по своим покоям. Такое близкое отношение стало развиваться с каждым днем. Потом Леньтик жил с ней, как с женой, и проводил время в её покоях до утра.    Княгиня уже не могла предъявить к нему жестких требований по его работе. Пользуясь этим, Леньтик стал пить, забросил свои обязанности. Пил не только сам, но и щедро угощал своих односельчан.
   После этого барские дела стали ухудшаться, доходы сильно понизились. Крестьяне, видя такую свободу в управлении барскими делами, стали не повиноваться и всюду вредили. А Леньтик все пил и пил, разматывая богатство княгини. Княгиня Шахматова стала экономически слабнуть, потому что и сама ходила часто пьяная. Прожив несколько лет с Леньтиком, окончательно разорилась. Видя безвыходность своего положения, она стала продавать свою землю, луга и все это пропивала в веселых компаниях со своим Леньтиком.
   Когда она окончательно разорилась, Леньтик, почувствовал, что роль его сыграна, ему больше ничего не оставалось, как только куда-нибудь уехать, скрыться с глаз. После этих событий Леньтик, уехал в Сибирь. Оттуда писал своей жене: «Живу хорошо, денег у меня много. Но посылать вам боюсь, потому что деньги возят на пароходе и их подмочат, а потом ты их выбросишь, лучше не пошлю». Из писем видно, что он таким и остался, каким был в Водоватове. В родное село он больше не вернулся, и судьба его осталась неизвестной. Княгиня Шахматова однажды зимой напилась пьяная, упала в барском саду Мессинга и на липовой дорожке замерзла.

Народное счастье¹

 ¹ Записано со слов жительниц с. Водоватово Гордеевой (Катушкиной) Пелагеи Семеновны и Макаровой Анастасии Дмитриевны. -Прим. автора.

 На 1737 год в Арзамасе насчитывалось 1131 дворов, а жителей, кроме монашествующих, - 6767 человек. В Арзамасском уезде, который тогда занимал почти всю Южную часть Нижегородской губернии, было 12326 дворов, а жителей - 117695 человек, в нашем селе - уточнить не удалось.
   В середине XVIII столетия каменные дома начали строиться только в Арзамасе. До конца столетия их было только пять - Магистрат, дом Бутурлина и дома заводчиков Цыбишевых. Самый прочный дом в Арзамасе, так ранее говорили, это дом купца Белянинова. Каменные дома назывались палатами, а деревянные - хоромами.
В период наживы, эксплуатации, пьянки и разврата в Арзамасе, содержали публичные дома, и все эти Цыбишевы - Беляниновы и другие наживались за счет трудового народа.
   В Водоватове также кучка людей обогащалась за счет крестьян. Крестьяне жили в ветхих лачугах, дома были все крыты соломой, дворы огораживались плетнем из хвороста. Полов в избах не было, дети ходили босиком прямо по земле. Керосиновых ламп не было, сидели с лучиной, которую зажигали для освещения комнаты, укрепляя её в железные развилки и постепенно подкладывая на огонь колотую лучину, где она горела, дымила, тем самым создавала свет в комнате.    В печках дымоходов не было, печь топили ло-черному, т.е. дым из печки шел прямо в комнату, для выхода дыма над дверью в стене прорубали окно, а еще дым выходил на улицу через щели крыши.
Железных ведер не было, воду из колодцев носили деревянными бадьями. Для того, чтобы удобнее носить на коромысле, к бадьям привязывали веревки, свитые из лыка, вместо провисла.
   Мебель, крестьянина - это семейный стол, за которым обедала вся семья; лавка и коник - эта задняя часть лавки, скамьи, которую делали по ширине для того, чтобы можно было на ней спать. Кроватей, одеял, подушек не было. Матрацем служил связанный из соломы или камыша щит. Около печки стоял большой ушат-«лохань», куда всей семьей сбрасывали отходы и над ней вся семья умывалась. Спали на печи, на полатях, на конике и на полу. Спать на печке считалось удовольствием, особенно зимой, но не всегда и всем это удавалось. Печка у крестьян была целыми зимами занята, на ней сушили коноплю.    Крестьяне приусадебные участки засевали коноплёй. Это в тот период считалось самой доходной работой, так как конопля кормила, обувала и одевала, к тому же служила хорошей приправой к столу. Намолоченное зерно «семя» с конопли перерабатывали в масло, которое всегда продавали, а для года, т.е. к праздникам, оставляли и само семя, из которого делали семенные лепешки: из толченых семян делали приправы к первым и вторым блюдам.
   Крестьянекий обед состоял из супа без мяса, забеленного толченым семянем, второе - картофель, залитый толченым семянем, на третье - ржаные лепешки, смазанные толченым семянем.
   Эта культура занимала одно из ведущих отраслей хозяйства крестьян. Пенька из конопли тоже давала немалые доходы. После обмолота её замачивали, потом плоты, вынув из воды, расстилали на лугах - для отлеживания, потом сушили на печах. Вот потому и не приходилось спать на печке, что там всегда сушилась конопля.
   Коноплю мяли вручную на мялице, толкли пестами в ступах, после теребили, рыхлили (так называлось - мыкали), после чего пряли и ткали холсты, где целыми зимами «стан», на котором ткали, не выносили из избы.
Посуда вся была гончарного производства: чугунной, стеклянной, фарфоровой, эмалированной не было. Большинетво чашек были деревянные.
   Позднее в комнатах стали настилать деревянные полы, их не только не красили, но даже не мыли. Пол крестьяне жалели, берегли, они думали так: если мыть пол, то он быстро, от сырости подвергнется порче, и поэтому полы скоблили лопатой. Но если какая хозяйка к большому празднику мыла пол, то после мытья в комнату натаскивали солому и ходили по ней, чтобы не помарать. От всего этого в комнатах всегда была пыль.
От ушата с отбросами издавался зловонный запах, в комнате шумели стаями мухи, а по всем стенам бегали тараканы. Постельной принадлежностью крестьянину служила одежда, которую он носил.
   Долгими зимними вечерами при свете лучины мужчины плели лапти, так как сапоги в это время считались роскошью, их имели только зажиточные, и они надевали эту обувь, только чтобы сходить в церковь. Одних сапог хватало на всю жизнь, даже переходили в наследство детям. В основном одежда и обувь - это лапти, самотканый кафтан, холщовая посконная рубаха и штаны (портки), также холщовые, окрашенные елоховой корой. Лапти плели не только для себя, но и на продажу, где ими в Арзамасе шла бойкая торговля. Женщины целыми вечерами зимой пряли льняную и посконную пряжу, к этой работе даже привлекали детей.    Во время тканья холстов требовалось много цевок (цевкой заряжали ткацкий станок), вот и поручали детям, которые вместе с родителями сидели до полуночи, наматывать нитки на цевки. Пряли и ткали целые зимы, вставали в 3 часа утра и работали до полуночи. Девушки и парни, сходясь на вечеринках, всегда захватывали с собой работу. Сходясь в каком-нибудь доме, парни плели лапти, а девушки пряли пряжу. Чтобы у молодежи не проходило праздно время, родители, провожая на вечер сына или дочь, давали каждому задание: мальчику сплести столько-то лаптей, а девушке - напрясть несколько рушников пряжи.
   Ребята на вечеринку брали с собой ножик, кочедык и лыки и плели там лапти, а девушки несли на вечеринку гребень, веретено и льняную или посконную кудель (пеньки).    Чтобы время не шло праздно, все были заняты работой.
Как ни делали родители наказов своим детям, чтобы к труду на вечеринках относились честно, но молодость брала своё. Водоватовская молодежь с седых времен любит песни, вечеринки всегда были насыщены веселыми, девичьими песнями, много было шуток и других шалостей. Ни один вечер не проходил, чтобы ребята не зажигали спичками у какой-нибудь девушки насаженную, на гребень кудель, а девчата у ребят прятали кочедыки, без которых у них стояла работа. Иногда целыми вечерами проходили такие шутки. Мало этого, ребята на почве мщения за спрятанный кочедык, не подозревавшую об этом девушку силой клали на пол и стаскивали с ног лапти. Девушки старались друг за друга, а ребята по очередности их ловили и ложили кучей, после такой свалки не каждый мог найти свой инетрумент.
   Иногда такие шалости длились до утра, и с невыполненными заданиями молодежь часто возвращалась домой.
Пряли и ткали не только для того, чтобы одеть семью, но и для продажи. Женщины вкладывали в своё хозяйство немалые по тому времени доходы от своего рукоделия. Некоторые мужчины, занятые в мелкой торговле крестьянекими товарами, зимой не были загружены работой, только ездили в лес за дровами и нанимались в ригу к зажиточным крестьянам молотить хлеб. В основном, все семейные доходы велись за счет пряжи холстов и лаптей.
   Крестьяне также отдавали посконную пряжу в оброк помещику. Он накладывал на крестьян оброк, чтобы каждый крестьянекий двор сдал известное количество пряжи, а также заставлял прясть и для себя. Барин сеял большие площади льна, и все это крестьяне должны были обработать бесплатно и сдать готовой пряжей.    Холсты вырабатывали не только льняные и посконные, но и шерстяные, из которых шили кафтаны. Холст был предметом обширной торговли для водоватовцев. Фабрик было мало, машин почти не было, хлопок был крайне дорог, потому что в те времена его выращивали очень мало.
   Материал, например, ситец - был роскошью, бумажных тканей тогда не было, не говоря уже о других, которые имеются в настоящее время. Их место занимал крестьянекий ручной работы льняной и посконный холст.       Водоватовцы продавали его на базарах города Арзамаса. Целые сотни торгашей, покупавшие холст из первых рук у баб, продавали в казну - на рубахи солдатам. Другие сорта - тонкий, льняной посконный и мешочный, шли на продажу в частные руки. Торгаши-арзамасцы, продавали холст на Нижегородской ярмарке, отправляли на Дон и даже в Криворожье.
   Отправляя за 1000 верст, его не паковали, а просто укладывали в воза и укрывали рогожами. Арзамас закупал у крестьян холст ежегодно до 1000.000 аршин. Пряжу водоватовские женщины также возили продавать в Арзамас, где её скупали торгаши - Маркины и Мартовские¹.
¹См.: Щегольков Н.М. Исторические сведения о городе Арзамасе. - Арзамас; Типография И. Доброхотова, 1911.

   Жизнь крестьян в зимний период не заканчивалась этим. К зиме оставалась часть немолоченного хлеба, потому что молотьба была ручной, молотилок тогда не было. Летом молотили, расчищая ток. Большинетво таких токов было на гумнах, около сенниц. Ставили посередине тока «билу - козёл», по которой, хлыстали снопы. Потом намолоченное зерно развевали лопатой по ветру, а который хлеб оставался в зиму немолоченным, его складывали в скирды. Немолоченный хлеб оставался только у зажиточных крестьян, так как земли у них было больше и летом полностью обмолотить его не успевали.
   Для молотьбы хлеба в зимних условиях делали срубовые помещения. Клали там печи и сушили снопы. Эти помещения назывались ригами. Дымоходные трубы, конечно, не делали, печи топились по-черному. При сушке снопов в ригах часто возникали пожары, где сгорало много хлеба. После сушки снопов обмолот производился на току, так же как и летом, только над током делали навес. Зимняя молотьба считалась очень трудной и тяжелой, потому что хлебные колосья были влажными и трудно вымолачивались.
   Все яровые культуры обмолачивались летом. Просо расстилалось по всему току толщиной примерно 15-20 см., после этого на лошади, запряженной в телегу, ездили в круговую по ниве. Животное ногами и своей повозкой, выдавливало из колосьев зерно. После такой первичной обработки его собирали в валки и домолачивали цепами, затем развевали на ветру лопатой. От развеянного вороха спереди, откуда шел ветер, зерно было самое наилучшее, т.е., полное и тяжелое, ветром не относило, вот его и отбирали на семена, а называли его от «челышка».
   Молотьба цепом происходила по-разному, можно молотить одному человеку одним цепом, и двоим в два цепа. Интересная, азартная молотьба была, когда молотили в четыре и даже в шесть цепов. Звуки ударов происходили ритмично и красиво, под эти звуки можно было пойти в пляс. В этом было свое искусство и умение, не каждый мог молотить в шесть цепов. Обмолот овса, вики, гречихи производился только цепами, лошадь здесь не применяли.
   Жниво озимых и яровых хлебов производилось серпом, ведь сельскохозяйственных машин не было. На жатву уходили с зарей и оканчивали, когда стемнеет, а на отдаленные участки, как за «большую дорогу», выезжали на ночь. Женщины часто рожали в поле, о декретных отпусках не имели и представления.
   Бедные крестьяне шли в найм к зажиточным молотить их хлеб. За такой тяжелый труд платили гроши. Жизнь крестьян была зажата со всех сторон. Хорошие земли и луга были барскими или монастырскими. Зажиточные крестьяне имели свою так называемую «вечную» землю, т.е. она была ими куплена и поэтому считалась за ними вечной. Остальное население только эксплуатировалось да отрабатывало свои долги зажиточным крестьянам.
Сколько в семье было горя и нищеты, рассказать очень трудно. Только стоит семье потерять кормильца, как семья была обречена на произвол и голод. Сколько было пролито вдовьих слез темными ночами, когда дети ложились слать голодные, а восход солнца не сулил куска хлеба. Хлеб в Водоватове был, но не у всех ломились сусеки от зерна у тех, кто имел «вечную» землю. Основная масса крестьян питалась хлебом, смешанным с мякиной, лебедой и желудями. В те времена часто можно было слышать от крестьян: «Да сгинет день моего рождения». Женщина-вдова не могла содержать лошадь. Она сдавала уборку своей борозды, крестьянину, который имел лошадь. А он, взявшийся за уборку, должен был вспахать, посеять и перевезти с поля.             Рассчитаться за работу, бедной вдове чуть хватало всего урожая. Наголодавшаяся семья ждала нового урожая хлеба, но он уже был в долгу, зерно прямо с тока, увозил тот, кто убирал у безлошадного крестьянина.    Когда семья оставалась без куска хлеба, приходилось идти к зажиточному крестьянину и просить у него в долг хлеба. Он давал, но ставил условия: за то, что он даст в долг хлеба примерно один мешок, бедный крестьянин должен отработать на молотьбе хлеба в риге 3-4 дня. Потом вернуть долг нужно было обязательно с процентами.
   Может ли понять человек, живущий в настоящее время, как ждали дети и сама мать куска хлеба с нового урожая. Перед началом жатвы дети ежедневно спрашивали: «Мама, когда будет хлеб?». Мать была вынуждена идти на свою полосу и нажинать от 2-3 десятков снопов недозревшего хлеба. Нажавшие снопы она расставляла на солнце, чтобы побыстрее высохли, потом его молотила и несла на мельницу и только затем пекла долгожданный каравай хлеба.
   Сейчас, я полагаю, никто не ест такого вкусного хлеба. Вынутый из печки каравай хлеба своим ароматным запахом развивал аппетит не только у того, кто находился в комнате, а и у того, кто проходил мимо дома, потому что он был обмыт слезами матерей и детей.
   Да, Водоватово, трудно и страшно понять твое прошлое, нам известна одна сотая часть твоего горя.
Ко всему этому народ переживал тяжкие годы, зависящие от природы.
   В 1759 году в окрестностях Арзамаса не сходил долго снег и не было урожая, был страшный голод. Летом в 1878 году в Арзамасском уезде где-то в конце мая или в начале июня выпал снег и пролежал три дня. Был такой мороз, что ходившие на Высокую гору, в Арзамас на молебен обморозились.
   Кроме таких стихий, крестьяне часто переживали и засухи, градобитие, эпидемические болезни. Ранее была оговорка, что трудно восстановить ужасы прошлых дней, но кое-что, постараемся вспомнить. О каких-то удовольствиях крестьяне думать не могли. Если у кого был кусок хлеба в семье, все были обуты в лапти и не сползала с плеч его холщовая, самотканая рубаха вместе кафтаном - он был доволен.
   Вот о чем говорят данные прошлого о чаепитии до 1800 года даже и не представляли, лишь в XIX столетии, у некоторых купцов появились самовары. Это было большой роскошью, но большинетво еще не знали, как обращаться с самоваром: как его поставить, как варивать и разливать чай.
   Чтобы семья была сыта, женщины-крестьянки вместе с детьми искали любую работу, особенно летом. Хоть работы хватало и у себя, они искали подработки и у барина. Ходили в лес за ягодами, орехами. потом их продавали, нанимались в жнеи к зажиточным крестьянам и гнули свои спины от зари до зари. Их натруженные руки опухали от сбора нивы под серпом. Жнеи дорожили каждой минутой, пили и ели на ходу, их рабочий день кончался, когда наступала ночь, потому что в темноте невозможно работать. И надорвавшаяся, измученная крестьянка приходила домой ночью и видела своих детей уже спящими. Но после нелегкой работы, ей еще нужно было убраться по хозяйству, а что кушали дети, будет спрашивать утром. За свою работу она или получала гроши, или отрабатывала долг.
   До наших дней дошла цена на орех: гривна за меру. Арзамас закупал орехов - 8000 пудов в год. Надо полагать, сколько нужно было затратить труда, чтобы заработать гривну¹.
¹ См.: Щегольков Н.М. Исторические сведения о городе Арзамасе. Арзамас; Типография II. Доброхотова, 1911.

   Задумывалось ли правительство, как улучшить жизнь крестьян? Конечно, нет, хотя власть прекрасно знала все унижения, нищету и бесправие народа. Вот, к примеру, в 1767 году наш уездный город Арзамас посетила Государыня императрица Екатерина. Подъезжала к границе Нижегородской губернии со своей свитой в количестве 200 человек. Её встретил губернатор Аршиневский. Первый ночлег её был в селе Черновском, на реке Пьяне. Село это принадлежало дворянину Федору Ермолову, у которого в то время родилась дочь Мария. Императрица милостиво согласилась быть сё крестной матерью и пожаловала новорожденной крестнице 100 душ крестьян. При выходе из дома Ермолова она встретила мальчика, на которого обратила внимание, потому что он был очень красив, она его приласкала и подарила ему 25 рублей и назвала его в шутку прапорщиком. Это прозвище сохранилось за ним на всю жизнь, а потомки его получили фамилию Прапорщиковъ!. Ввиду дождливой погоды императрица не смогла прибыть в Арзамас, согласно её расписанию. Все полагали, что она прибудет с 11 до 14 часов дня, и все ждали её приезда. С окрестных деревень, в том числе, и из Водоватова, пошли встречать «Великую Екатерину». Народу было очень много, её ждали на выходе из города. Люди залезали на крыши домов, на деревья, но её было не видно. Так ждали до ночи, потом все разошлись. Люди, прозябшие от дождя и ветра, уже ночью покинули окраину города. Охрана, которая была поставлена для встречи, уже уснула, а среди глубокой ночи Екатерина въехала в Арзамас. Проезжая, посмотрела на спящую охрану и спящий город и назвала наш Арзамас «сон - город». Это было 11 июня 1767 года.
   Сколько сел и деревень проехала на своих конях Екатерина?! Ну разве она не видела того бесправия и взяточничества, что творилось на Руси.
   Чтобы не быть голословным, приводим несколько примеров: согласно документам из архива Арзамасской мещанекой управы ясно, что в бумагах за 1804 год существовали, так сказать, экстренные расходы мещанекого старосты И.Ф. Трушенникова.
2 февраля, в день сретения
По случаю привода к присяге выбранных из купечества и мещанетва лиц снесена господину Городничему Даниле Александровичу голова сахару и штоф спирта на 9 рублей 87 копеек.
6    марта
По случаю сырной недели, опять господину Городничему хлеба на 85 копеек, одного осетра, в котором было весу один пуд с полуфунтом на 25 рублей 25 копеек, бочонок икры на 8 рублей 25 копеек.
Квартальным: по хлебу да бурак икры весом 20 3\4 фунта; казначею - хлеб, штоф водки французской да опоек для сапог на 5 рублей 85 копеек.
В светлое воскресение
Господину Городничему отнесена одна голова сахара, один фунт чая на 2 рубля 50 копеек, штофу и спирта, а двоим надзирателям «квартальным» - один фунт чая, потом два штофа и спирта.
22 июля
Губернатскому кухмистеру в кушанье - десяток яблок на 30 копеек.
11    декабря
В день ангела Городничему опять голова сахара, фунт чая, штоф и спирта, ему же, по совету Мещанекого общества, снесено на дрова 100 рублей денег и т.д.

   Каждый раз при сдаче оброковых - подушных денег в казначейство, деньги разбазаривались: давались казначею, подьячим, даже доходило до губернатского повара.
   Из всех записей видно, что экстренные расходы шли не на что иное, как на взятки, которые давались Губернатору, казначею, городничему и другим. Вот куда уходили деньги, которые зарабатывали бессонными ночами крестьянки на холстах и пряже, а мужчины -на лаптях. Оторванный кусок хлеб, от детей шел на вино и для развратных вечеров губернатора, городничего, казначея и других.
   А знает ли читатель, какие были цены на продукты крестьян? Вот примерно, 1828 год:
рожь - четверть 1 рубль 15 копеек.
Мука ржаная, пуд - 0,16 копеек;
мука пшеничная, пуд - 0,37 копеек;
пшено, одна мера - 0,37 копеек;
крупа гречневая, одна мера -0,36 копеек¹.
¹ Экстренные расходы мещанекого старосты и цены на продукты взяты из книги: Щегольков Н.М. Исторические сведения о городе Арзамасе. -Арзамас; Типография Н. Доброхотова, 1911.

   Ко всему этому, народ был обижен и другим: в виду антисанитарных условий населения проходили эпидемические заболевания, но борьбы с ними не велось. 1830 год запомнился на долгую память не только у нас в Водоватове, а по всей матушке России. Появившаяся в этом году холера, по тем временам, еще не ведомая болезнь, унесла с собой множество жизней. Бедствие это было ужасно тем, что мер против этой болезни не предпринималось и средств для лечения совершенно не было, и вести борьбу с болезнью никто не мог. Все меры, которые тогда предпринимали, впоследствии оказались бесполезными и даже смешными, а что необходимо было делать, наоборот не делалось. И эта страшная болезнь, свирепствовала повсюду. Раньше все страшные эпидемии язвы, чумы, холеры и других болезней, приходили в Европу из глубокой Азии, и первый визит холера сделала матушке-России.
   Что творилось в нашем Водоватове, установить невозможно, но какие предпринимались меры против этой болезни, немного известно. Были устроены карантины, выезд из села в город и из города в село были запрещен.
Движение между населенными пунктами было открыто, горожане оберегали только себя, им не было дела о том, что творится в окружающих селах и деревнях. Профилактическая работа против холеры в Арзамасе проходила так.
   Арзамас был обрыт рвом (канавой), через которую переход и переезд был запрещен. Около канав беспрестанно курился навоз. Считали, что это курево очищает воздух и отгоняет холеру. Но между тем, практиковалась следующая нелепица - наступала осень, пришло время убирать и рубить капусту. Арзамасцы говорили так: «Холера - холерой, а нам нужна капуста». Ведь кому же хотелось остаться без щей. И тогдашние мудрецы-арзамасцы решили так: разрешить всем жителям города покупать капусту, которую подвозили крестьяне к канаве. Через канаву, издалека, капусту осматривали, торговались, и покупали, только не ударяли порукам. Потом капусту по счету перекидывали через канаву, на ту сторону, а на другую сторону кидали деньги, завернутые в какую-нибудь тряпку.
   Тогда думали, что нельзя только прикасаться друг к другу, а с капустой, с деньгами или с чем-то другим холера перейти не могла. Вот до чего доходила наша отсталая матушка Россия. Холера возникла повторно, в 1847 году.
В 1830 году 19 июля, вследствие проливных дождей, которые шли несколько дней, произошло наводнение. Вода дошла до речки Теши и не только до села, но были затоплены и улицы, которые расположены в низких местах к речке. В эту стихию был случай в Арзамасе: у одного бедного, какого-то Фоки, снесло дом вместе с сенями, закружило и понесло по течению. Испуганный Фока и его жена кричали о помощи. В сенях у них была коза, которая также блеяла, по спасти её на первых порах было некому, да и невозможно. Пронося избенку Мучными рядами, с необыкновенной силой ударило в ворота одного дома, а в другом переулке остановили Фокин домик вместе с козой.
   Второе наводнение, аналогичное этому, было в 1859 году. А в 1823 году 9 мая выпал снег, который не таял три дня. В 1867 году, в 4 часа дня, был град размером с небольшое куриное яйцо, где сильно пострадали посевы крестьян и были перебиты почти все стекла в домах, обращенных на запад. Подобного града, из пересказов наших предков, больше никто не помнит.
   12 марта 1827 году, когда стоял еще хороший санный путь, вдруг поутру, сделалось тепло, появилась сильная туча и пошел дождь. Были ужасные раскаты грома и многократная молния. Гроза была такой сильной, что такие грозы редко бывают даже летом. Туча шла с юга-запада на северо-восток.
   Водоватовцам известны и другие истории нашего края.
   Несмотря на стихии природы, эпидемии, бесправие, нищету, Водоватовцы, всё так же пахали сохой и сеяли свой хлеб насущный из лукопника. Зерно, ложившееся во влажную землю, быстро давало пшенные ростки и своими лепестками тянулось к солнцу. В душе крестьянина также рассевались плодородные зерна гнева, глаза его смотрели с ненавистью на своих поработителей. Только стоило запрятать свою натруженную руку под кафтан, как она собиралась в кулак, и этим кулаком он думал нанести непоправимый удар по всем несправедливостям.
   Но крестьянекая жизнь шла, её процесс не останавливался. Заходя в свой дом, он по-прежнему видел голодными и разутыми своих детей, на лицах были видны болячки, которые по ночам разъедали тараканы, потому что, как мы говорили ранее, их было тысячи. Средств для уничтожения тараканов и других паразитов не было, по селу свирепствовали кожные заболевания, например, чесотка, не говоря уже о других, более тяжелых заболеваниях. Борьба крестьян против всех паразитов велась своим домашним путем. От вшивости мыли голову настоем корня черемицы. От блох под постель клали полынь. От мух раскладывали гриб мухомор, смоченный молоком. Тараканов вымораживали. Эго делалось так: семья в сильный мороз переселялась на день или два к соседям, а свой дом оставляли открытым, и тараканы все вымерзали, потом их веником выметали, а семья, переходила в своё жилище.
   Но человек видит не только горе и нищету. Водоватовцы находили время и в таком быту погулять, особенно молодежь. Справляли свадьбы, ходили на вечеринки и проводили разные гуляния. Гармошки, сделанные умельцами ливенеких мастеров, так называемые «ливенки», своими напевами звали на гуляние.
   Летом молодежь собиралась на лугах «в Петровки»: был такой обычай «от весеннего заговенья до Петрова дня» гулять на лугах. Ходили также на разъезд Костылихи, где в это время проходили массовые гуляния. Этот период у крестьян был более свободным в сельском хозяйстве: уборочные работы еще не начались, а весенний сев и посадка овощных культур закончены. Покос трав, как всегда, начинался с Петрова дня, и тогда всем гуляньям приходил конец. А до этого каждое воскресение за речкой Тешей, на Поповых лугах, собиралась молодежь.
   Целыми днями можно было видеть хороводы девушек, пляшущих под веселые ребячьи ливенки и тальянки, в своих разноцветных платьях, которые в те времена шили длинными и широкими, низ платья отделывался гарусом, кофта была также разряжена лентами. На солнце светились вышивки на платках, ко всему этому одевался еще и фартук, который был внизу отделан сборками и лентами. На такую, как ранее говорили «надевку», требовалось 12 метров материала.    Ребята в картузах, на раздевку, большинетво в красных рубахах, на которых выделялись красные широкие пояса с кистями с гордостыо расхаживали около девчат, да и в пляске им не уступали. До самой глубокой ночи слышались из-за речки веселый девичий хор и задорные переливы гармошек, около которых шел этот перепляс. Девушки в своих частушках обижались на неверность ребят и хвалили удалого гармониста. А влюбленные пары, как всегда, удалялись от толпы и держали путь. к лесу, чтобы не попадаться на глаза хитрым, опытным в лю-бовных делах бабам, которые неподалеку от девичьих хороводов, сидели на канаве и определяли пороки молодых людей. Как бы не хоронились от баб парни и девушки, а утром у колодца, поставив ведра в ряд, бабы судачили, придумывая небылицы о вчерашнем гулянии. Дело доходило до того, что, забыв про ведра, уходили домой без воды, но, вспомнив по дороге, охая, вертались, при этом жалуясь на свою память.
   Еще был праздник у девчат: «Иёки». Парни в этом празднике участия не принимали. Накануне, девчата собирались гурьбой и шли в лес за березками, а также в этот вечер делали складчину - молоком и яйцами. Девочки, которые будут проводить гуляния, собирались гурьбой и ходили по домам, собирая молоко и яйца. Ходили, конечно, к тем родителям, у которых девчата будут принимать участие в этом празднике. Такой сбор называли «сноситься», т.е. каждая девушка должна была принести молока и яиц.
   Когда продукты были собраны, поручали одной из женщин делать яичницу. На утро принесенные березки расставляли у ворот одного дома, там, где им готовят яичницу. Расставляли кругом, чтобы можно было хороводом ходить по кругу берёзок. Когда все было подготовлено, наряженные девушки выходили на улицу и становились в березки, держась друг за друга, тем самым создавая плавное движение круга, и пели песни.
По кругу, навстречу друг другу, ходили две девушки, одна наряжена уткой, другая - селезнем, и пели задушевные девичьи песни. По окончании церемонии все шли кушать долгожданную яичницу. После обеда девушки выходили на улицу и ходили по селу до вечера с веселыми песнями.
   Еще сохранился до наших времен, шуточный день «Ярило». Происхождение этого праздника - древнее, исконно славянекое, занесенное к нам из древнерусских обрядов. В этот день молодежь обливала друг друга водой, например, парни силой подводили силой к пруду девушек и купали их в воде, конечно, в такой день девушки боялись ребятам попадаться на глаза.
   Зимой праздновали «Масленицу». По селу катались на лошадях, парни коням в гривы заплетали ленты, чистили сбрую и к этой праздничной упряжи подвязывали к дуге колокола, сажали девушек в санки и катали по селу. Мужчины и женщины собирались в домах и справляли веселые гуляния. Па столах появлялась брага собственного приготовления и старались поставить на стол закуску: рыбную и овощную. Захмелевшие гости затягивали песни, а женщины под гармошку пускались в пляс.    Выходили на улицу в своих разуряженных гарусами платьях -«кумашниках». Кто не хотел проводить время в веселых компаниях, шли на площадь и толпами стояли и смотрели, как ребята катают на лошадях своих невест. Особенно в этот праздник, молодые девушки старались поднять из своих сундуков залежавшиеся шелковики, которые тогда были в моде. Если у девушки не было такого платка -«шелковика», то она была обижена среди своих подруг и даже не появлялась на гулянье. Когда заканчивался день веселой Масленицы, вечером после ужина шли сжигать чучело на дороге, это делалось так: брали соломы, выносили на дорогу и зажигали. Это было удовольствие постоять у костра и смотреть, как догорает Масленица. Ребятишки не ждали начала и конца Масленицы, они еще за неделю до праздника начинали жечь костры на улицах. Плохо было тому крестьянину, которого молодежь не боялась, у него сжигали всю солому, которая лежала около дома, по нехватке даже раскрывали крышу двора.
   Осенью, 11-12 сентября, праздновали так называемую сельскую ярмарку. Название этого праздника сохранилось по сей день. Этот праздник возник в 1815-1820 гг., когда управлял 1 участком села Водоватова барин Мессинг. 12 сентября у него был день рождения, который он считал большим праздником и отмечал его со своими крепостными и даже в вышестоящих кругах светского общества. На его день рождения из Арзамаса, и из Н. Новгорода съезжалось очень много гостей. Все эти торжества, привлекали людей из соседних сел, не говоря уже о водоватовцах. В этот день Мессинг приглашали своих соседей: Ящурова и Даниловского.
В шуме плясок и звона бокалов говорилось, чтобы день рождения Мессинга считать не рабочим днем не только для крепостных крестьян Мессинга но и у Ящурова и Даниловского. Работать в день рождения Мессинга крестьянам было запрещено, и он объявил его Днем ангела, как его раньше называли, трехдневным праздником. Позднее этот день стал престольным праздником для водоватовцев.
   Ввиду такой большой группировки народа, арзамасские торгаши, чтобы сбыть свой товар, выезжали в село с разными товарами, потом это вошло в моду и получило большую известность. На ярмарку ездили за 100 верст. Подготовка к ярмарке шла несколько дней. Делали временные ярмарочные лавки, чего только там не было.
Около церкви, на красном ряду, продавали ситец разной расцветки, платки, обувь, игрушки и всякие кондитерские изделия. Чтобы занять более выгодные места, торгаши приезжали за несколько дней до праздника. Рядом с красным рядом проходили разные игры, по сторонам стояли десятки гадалок-цыган. Торговали также медом, яблоками, орехами, арбузами, кадками, гончарной посудой, лопатами, репой, рыбой и т.д.
    В стороне ставили карусели, около которых играли в гармошку и привлекали к себе народ. Гармонист держал над головой тальянку, пел всякие частушки, которые приходили в пьяную голову.
   Народ особенно стекался на второй день праздника, его и по сегодняшний день называют «Александровский день», день рождения барина Александра Мессинга. На этот праздник священники из окружающих сел, даже из Арзамаса, приезжали в село для проведения торжественного богослужения в Водоватовской церкви.
   На площади собиралось столько народа, что составляло большую трудность добраться до торговых, красных рядов. Приезжее население с окружающих сел заставляло своими повозками близлежащие. Всюду были слышны песни пьяных баб и мужиков, происходили драки, иногда кончалось убийствами.
   После этого праздника происходили каждое воскресение позорные зрелища - драки село на село. Водоватовцы дрались с тумановцами, за Водоватово вступали, как помощь, Мерлино, Каменка, Веригино и Забелино; за Туманово - Замятино, Перстино, Семеново и Четвертаково. Читатель, представь себе, сколько собиралось народа?! Все луга от Водоватова до Туманова были заполнены народом, и шел смертельный кулачный бой. Сначала затевали драку дети, потом мужчины входили в смертельные побоища, и после таких зрелищ многие оставались инвалидами, а часть храбрецов ушли в могилу.
   Зимой шуточным днем был праздник «Таусинки». Дети утром собирались толпой и ходили из избы в избу, пели шуточные стихи, за что им хозяйка давала конец пирога или каких-нибудь баранок, а порой просто кусок хлеба. После такого сбора дети шли в какую-нибудь семью и продавали за гроши заработанные на песнях эти куски хлеба, а на вырученные деньги покупали конфеты.
   Зимой крестьяне обычно справляли свадьбы, выдавали дочь замуж или женили сына. Когда заканчивались полевые работы, делали измолвки - «запой», и такие помолвки, часто делали с несовершеннолетними детьми. Если невеста не входила в годы, т.е. ей не исполнилось еще 18 лет, то после помолвки ждали, когда ей исполниться вышеуказанный возраст, и эти ожидания, иногда длились 3-4 года. Невесту выбирали, как всегда, родители, даже не спрашивая его согласия, потому что сын или дочь были в полной власти родительского права. Родители жениха уходили сватать невесту, приглашая своих близких родственников, которых насчитывалось более десяти или пятнадцати человек. Когда происходили сборы, в доме жениха перед выходом на улицу, все должны были подняться с сидячих мест и не подходить близко к печке. Это, якобы, предвещало успех в сватне. Приходя в дом невесты, мать жениха должна была обязательно сесть на лавку под маткой - это балка потолочного перекрытия, завести разговор о продаже и покупке невесты. Когда разговор был уже заведен, то сваха - мать жениха выряживала с невесты дары, в это время невеста выряживала с жениха одежду, обувь и т.д.
   Невестино приданное состояло из одного платья «кумашника», красного по цвету, с льняной подкладкой (одежда из серого материала называлась «козинетовой», была долгой или полудолгой). Богатые женихи давали невесте и обувь - штиблеты. Жених своей невесте, пока она была засватана, старался сплести красивые, с венцами, лапти и вил из пеньки веревки для укрутки «онучей» или суконок на ногах.
   Постельная принадлежность молодых, супругов - отцовский зипун и какая-нибудь старая шуба. Кроватей, одеял, подушек не было, не говоря о другой какой-то роскоши.
   Свадьбы часто собирались без вина, угощали гостей брагой и квасом, закуской служил черный хлеб, огурцы, грибы, капуста. Зажиточные крестьяне подавали на стол мясо и рыбу. О белом хлебе тогда и не думали: в те времена водоватовцы пшеницу не сеяли, да и негде было её размолоть, так как вальцы на мельницах отсутствовали.
   Хочется привести пример приданного, которое давали помещики своим дочерям: по четыре солона, на лисьих мехах, крытых разною шелковой материей или бархатом, с соболиными воротниками. Салопы, имели по 5 или 6 аршин ширины в подоле, где на них требовалось еще и меха. Затем не менее трех салопов летних, или барсуков, в их числе один должен быть бархатным, от 10-12 шелковых платьев, отделанных кружевами и блондами, если не было бархатного платья, то все приданное теряло свою ценность.
   Если говорить о повседневных платьях и разном белье, требовалось самое малое: полторы дюжины серебряных ложек, самовар, сервиз, пуховая перина, 6-8 пуховых подушек, до пяти одеял, простыни, скатерти салфетки. Долго все перечислять: платки, шали, чепцы, шляпки, а если чего не хватало, эго было унизительно для невесты.
   Свадьба еще сопровождалась дарами. Дарили не только свои родственники, но и жених делал дары всей невестиной родне, а невеста - жениховой. Мужчинам дарили сукно на сюртуки, женщинам - шелковые материи на платья, священникам - шелковые рясы. Свадебный пир, на которых кроме всевозможных закусок и десерта, непременно состоял из обеда или ужина. Гостей всегда ждали накрытые столы, на которых были многочисленные яства.
   За столы гости усаживались по старшинетву, особенно ухаживали за дамами, где они часто чванились и отнекивались, благодарили за услуги и привет. На столы подавали не менее 12 блюд.
   Религиозные обряды поддерживали очень строго, молодожены при бракосочетании должны были обязательно повенчаться в церкви. Противоречить церковным обычаям никто не имел права.
   А среди крепостных, в то же время, были и такие, совсем не единичные случаи.
В одно время к барину Ящурову в Водоватово прибыл его приятель из села Гавриловки. Село это находилось не близко от Водоватова, но также в Нижегородской губернии. При встрече, как всегда, накрывали столы, ждали дорогих гостей. Сервировку стола старались сделать со вкусом, и каждый барин старался блеснуть своим богатством и культурой.
   Когда коллеги выпили по чарке вина, среди них завязалась задушевная беседа. В ходе деловых переговоров был, затронут вопрос: отношение помещика к крепостным крестьянам и вообще ко всей дворовой прислуге. Гость Ящурова хвалил своих крестьян и прислугу, и оговорился, что жалеет своего конюха, который в возрасте 45 лет овдовел. Захмелевший Ящуров предложил своему коллеге:
-    Присылай ко мне сватов. Я найду ему замечательную пару.
Потом подумал и сказал:
-    В деревне Майна есть девушка, которая будет очень хорошей женой и экономной хозяйкой.
Гость выслушал и спросил:
-    Сколько ей лет?
-    Семнадцать, - ответил Ящуров.
   На этом разговор был закончен, и судьба девушки Саши была решена.
В деревне Майна проживала, честная и трудолюбивая семья Гущиных, занятая повседневным трудом. Они не предчувствовали надвигающую грозу, которая несла с собой великое горе.
   Отец семьи, Степан Гущин, имел шесть дочерей и одного сына. Сыну Ивану было в это время 19 лет. Он был старшим и являлся хорошим помощником отцу. В один из летних пригожих дней к дому Ящурова подъехала карета, в которой оказалось двое мужчин. Заходя в комнату Ящурова, они низко поклонились, после чего заявили:
«Мы посланы своим барином, за невестой». После недолгого молчания, Ящуров позвал к себе своего писаря и сказал ему:
-    Проводите гостей в деревню Майна, к крестьянину Гущину Степану. У него есть дочь Александра. Пусть он её отдаст в замужество, а если он этого не сделает, то его сыну Ивану предстоит солдатская служба сроком на 25 лет.
   Когда Ящуров окончил разговор со своим писарем, то обратился к гостям и спросил:
-    Кто из вас жених?
-    Он с нами не приехал. У барина оказались какие-то дела, очевидно, срочные, и его милость послала нас, - ответил сидящий в кресле.
   Жарким июньским днем девушки Саша и сё сестра Фима были в лесу, собирали землянику. На их радостных лицах светились счастливые улыбки. Они не замечали пения птиц, не красовались теми цветами, которые расстилались вокруг и выделяли свой аромат. Детские счастливые лица на миг освещались жаркими лучами солнца, пробивавшимися сквозь листву деревьев, и обратно скрывались в тени крон столетних дубов. Девочки, увлеченные сборами ягод, которых вокруг оказалось много, не заметили, как наступил полдень. Ведерки были уже наполнены, и они решили возвращаться домой.
   Когда они из леса вышли на дорогу и запели свои задушевные песни, их молодые сердца не предчувствовали, что впереди, по этой дороге, уже проехала карета, которая везла им великое горе. В этой карете лежал приговор страшнее смерти.
   Детство, кто тебя не вспоминает? Ты всем дорого, с тобой связаны все счастливые воспоминания. Особенно часто приходится вспоминать людям на закате своих дней. Пройдут годы, и Саша с Фимой вспомнят свое детство, которое в памяти сохранится как кошмар. Крестьянка! Сколько ты пережила унижений, и счастье узнали только твои потомки.
   Когда девушки стали подходить к деревне, заметили, что на ногах лапти оказались худыми, они разулись и пошли босиком. У дома они заметили, что у крыльца стоит карета. Девичий смех и веселье быстро прекратилось, вот тут-то их сердца и почувствовали надвигающиеся несчастье.
   Заходя в комнату, они заметили трех незнакомых мужчин, один из них сказал: «Вот и пришли наши невесты». На кухне мама сказала: «Александру приехали сватать». Как не сдерживала мать слезы, они самопроизвольно падали на голову дочери. Хотелось, чего-то сказать девушкам, но душил в горле спазм горькой обиды и несправедливости. Мать отвернулась к стене, а дочери выбежали на улицу.
   Саша и Фима поняли смысл разговора с матерью, были так перепуганы, что, выбежав на улицу, не знали, что предпринять. Фима, которой исполнилось 13 лет, еще толком не могла понять, в чем дело? А Саше все было ясно. В растерянных чувствах Саша вбежала во двор и увидала у стены колоду. Положив её на землю, приподняла и ею накрылась, а Фима убежала к своей подруге.
   Когда девочек не оказалось в комнате, писарь Ящурова заявил:
- По велению нашего барина, хочу вас поставить в известность, что если вы не отдадите Александру в замужество, это будет грозить большой неприятностью. За такое ослушание ваш сын Иван отправится в солдаты сроком на 25 лет.
   Из-за такого известия мать и отец словно лишились разума. Отец сосредотачивал свои мысли для ответа, но у него в глазах появились какие-то красные круги, ноги задрожали, и он, как статуя, стоял перед писарем с широко открытыми глазами.
   Мать повалилась на пол без чувств. Тогда одна из женщин вбежала в комнату, неся с собой нашатырного спирта, привела её в сознание, перевязала ей голову влажной тряпкой. Та открыла глаза. Когда отец с матерью были приведены в чувство, то решили выбирать из двух зол одно. Мать крикнула:
- Дочь моя, где ты? Да будет проклят день твоего рождения, но прости меня, я в этом не повинна.
   После всего этого решили искать Сашу. Поиски длились до вечера, но безрезультатно: Сашу найти не удалось. Жестокие сваты, подождав да вечера, решили ехать домой, но предупредили, что скоро вернуться и если это повториться, то следует «пенять на себя».
   Такой визит сватов повторился через три дня. Эти тяжелые дни помнили до конца своих дней не только семья Гущиных, но и все жители деревни. Все эти три дня Саша ни ела, ни пила. Она целыми днями сидела на выходе деревни, под большим ореховым кустом, и смотрела на дорогу. Её страшила каждая проезжавшая по дороге подвода. Что только Саша не думала в таком душевном волнении, сколько раз бралась она своей нежной ручкой за хрупкое горло и пыталась себя задушилъ, но теряла сознание и её рука откидывалась на траву, думала даже броситься в пруд. Когда мокрыми от слез глазами посмотрела на знакомую ей дорогу и увидела быстро приближающую карету, она схватила в стороне лежавший платок и побежала в лес.
   Когда карста подъехала к дому Гущиных, жители деревни стали собираться толпой у окон несчастной невесты. Любопытные бабы хотели посмотреть на незванного жениха, на этот раз он приехал сам.
   Жених был смугл, с непривлекательным лицом, которое было изрыто оспой, во фраке и сапогах, наморщенных гармошкой.
   Когда они зашли в комнату и увидели, что Саши нет, заявили:
- Вы что, не хотите подчиняться воле барина?
   И как на грех в это время, открывается дверь и входит в комнату Сашина сестренка, тринадцатилетняя Фима. Платочка на голове у неё не было, и её детские косички трепались по плечам, она подошла к маме и хотела что-то спросить. Тогда писарь Ящурова посмотрел на жениха и кивком головы показал на Фиму. Жених дал согласие, на этом их разговор был закончен. Тогда и было предложено отдать в замужество Фиму.
   Когда она услышала, что поминается её имя, не могла понять, в чем дело? Переводила свой детский взгляд с одного мужчины на другого. Мать, видя безвыходность своего положения, погладив рукой, по голове Фимы, спросила:
- Дочка, пойдешь замуж?
- Мама, а зачем? У меня есть жених в куклах «Ваня да Марина».
   Когда мать объяснила ей все серьезно, она быстро выбежала из избы в сени и решила спрятаться на чердаке. Залезая на чердак, она увидела в куче лежащую пеньку-«куделю» и в нее зарылась, она думала, что эта пенька закроет её детское тело от надругательства.
   Мать с отцом были вынуждены залезть на чердак, вытащить ее из кудели. Стали уговаривать, обещали к ней часто ездить в гости, говорили, что там ей будут дарить дорогие гостинцы, что у неё будет много дорогих платьев и т.д. После этого она дала согласие. После дополнительных уговоров Фиму стали собирать в дорогу. Когда Фима вышла из дома и стала усаживаться в карету, то стоящий народ, который собрался со всей деревни, заплакал. У каждого была обида и ненависть за поругание этой девочки-крестьянки. Мать, обливаясь слезами, стояла у барской кареты. Фима посмотрела на мамины плачущие глаза и сказала: «А где мои куклы, давай я их возьму с собой».
   Мать пошла в избу, принесла её любимые куклы Ивана да Марину. Кучер не дал матери на прощание поцеловать Фиму, дернул коней и карета с шумом покатилась по деревенекой улице.
   Сестра Саша увидев из леса, что карета выехала из деревни и скрылась за лесом, тогда и пошла домой. Придя домой без любимой сестры проплакала до утра.
   Спустя четыре года у Фимы народилась девочка, а в 25 лет она овдовела. Замуж больше не выходила и доживала прислугой у этого барина. Иногда навещала родителей в деревне Майна, встреча и разлука с родными, как всегда, сопровождались слезами¹.
¹ Записано со слов жительниц с. Водоватово Гордеевой Пелагеи Семеновны и Ильиной Анастасии Михайловны. 28 марта 1967 года.

Мир! Люди! Почему в те времена вы так были жестоки и безжалостны, ведь такое горе посещало не только дом Гущиных.
   Крепостная зависимость крестьян от помещиков существовала в России более 250 лет. С 1589 года более двадцати двух миллионов крестьян жили на помещичьей земле. Работали безвозмездно на своих помещиков, как было сказано выше, терпели от них всякие лишения.
   Русские цари прекрасно осознавали, что наступило время отменить крепостное право, так как кроме эксплуататоров все были недовольны этим режимом, но все же этого не делали.

Народ никогда не забудет их

   Почему не просветлел разум и не сжималось сердце перед жестокостью, которая проходила в нашей местности. Ранее было сказано, что секли за каждую мелочь, но этого, очевидно, было мало. Введены были дикие и ужасные пытки.
   В тот период существовали такие меры наказания: клеймили, секли кнутом и плетками, сажали на кол, вешали, обезглавливали. Все это проходило, как всегда, на Сенной площади в Арзамасе. Грубые от ненависти к властям люди собирались толпами и, сжав кулаки, смотрели эти позорные и ужасные наказания.
   Долго терпел народ, но и русскому терпению есть предел. Появлялись люди, недовольные порядком, и вели за собой других.
   Вот что рассказывают старожилы-водоватовцы, передавая из рода в род.
   В те далекие времена Степана Разина в Водоватове проживала 25-летняя вдова по имени Алена, совершенно не грамотная. Она организовала отряд, которым командовала, и получила широкую известность, потому что её боевые дела страшили царское войско. Один день из боевой жизни остался в памяти. И вот почему: по приходу царских войск в Арзамас для ликвидации пугачёвцев, она поставила перед отрядом задачу - любой ценой достать оружие и оказать помощь единомышленникам - пугачёвцам. Подумав, с бабьей хитростью, она направилась со своим отрядом к Арзамасу и внезапным своим нападением взяла в плен царские войска, разоружила их и увела в лес. Что было позднее с командиром отряда Алёной и её пленными царским войском, для водоватовцев осталось загадкой.
   Ходили легенды, что, якобы, командир отряда Алёна вместе со своим отрядом насмерть дралась с превосходящими силами царского войска и пала смертью храбрых в наших лесах.
    Эта легенда позднее оказалась вымыслом наших водоватовцев. Вот, что писал сотрудник филиала областного архива П.Еремеев в «Арзамасской правде» от 25 июня 1969 года, № 102.
   «Вышла из печати еще одна книга, представляющая для нас, арзамасцев, особый интерес. Это «Записки иностранцев о восстании Степана Разина» (Л.: Наука, 1968. -166 с., июля.).
   Далекий 1667 год. Конец июля. Воевода И.С Прозоровский с князем С.И. Львовым движутся во главе войска в Астрахань «для промыслу над воровскими людьми», т.е. для подавления разинцев. Среди наемных командиров стрельцов тащится по жарким степям низовой Волги и голландец Людвиг Фабрициус - адъютант полковника Павла Беема.
   Поход оказался бесславным. Московские стрельцы под Черным Яром, перешли на сторону мятежного Разина и перебили ненавистных военачальников. Чудом Фабрициус остался жив, некоторое время он находился в Астрахани, занятой разницами, а позднее бежал в Персию и возвратился в Европу.
   Л. Фабрициус написал воспоминания, красочно рассказывая об увиденном и пережитом. И вот теперь, почти триста лет спустя, эти записки впервые изданы па русском языке. Они значительно дополняют исторические источники о крестьянекой войне против угнетателей.
   В русских исторических документах и мемуарах нет описания казни Степана Разина в Москве 6 июня 1671 года. Этот пробел восполняет письмо английского купца 'Г. Хсбдона Ричарду Даниелю -английскому торговому резиденту в городе Риге. Хебдон был свидетелем казни, и его подробный рассказ - яркое свидетельство того мужества, с каким принял смерть Степан Разин. Письмо также впервые дано в русском переводе. В материалах сборника и комментариях неоднократно упоминается Арзамас как место, охваченное восстанием, и место казни разинцев. Особенно ценны материалы тем, что они рассказывают о легендарной Алёне (Арзамасской), предводительнице повстанческого отряда.
   В книгу включено пространное сообщение о восстании Разина, написанное безымянным иностранцем - современником события».
Ниже извлечение из этого сообщения:
   «По той причине великий государь собрал большое войско, и, поручив главное начальство над ним князю Юрию Алексеевичу Долгорукому, послал его в конце сентября на врага. Повстречав отряд численностью в пятнадцать тысяч человек, князь Юрий Долгорукий вступил с ними в бой. И хотя мятежники сражались храбро и, будучи рассеяны трижды, снова сплачивались, однако под конец были разбиты и обращены в бегство, потеряв великое множество убитыми, а еще более взятыми в плен, и без промедления подвергнуты казни. Шесть пушек досталось Долгорукому, который, расположившись лагерем близ города Арзамаса, творил строгий суд над мятежниками. Место сие являло зрелище ужасное и напоминало собой преддверие ада. Вокруг были возведены висельницы, и на каждой висело человек 40, а то и 50. В другом месте валялись в крови обезглавленные тела. Тут и там торчали колы с посаженными на них мятежниками, из которых немалое число были живы, и на третий день еще были слышны их стоны. За три месяца по суду, после расспроса свидетелей, палачи предали смерти одиннадцать тысяч человек.
   Среди пленных была приведена к князю Юрию Долгорукому монахиня в мужском платье, надетым поверх монашеского одеяния. Та монахиня имела под командой своей семь тысяч человек и сражалась храбро, покуда не была взята в плен. Она не дрогнула и ничем не высказала страха, когда услыхала приговор: «Быть сожжённой заживо».
   Бегство из монастыря считается у русских преступлением ужасным, караемым смертью. Прежде, чем ей умереть, она пожелала, чтобы сыскалось побольше людей, которые поступили бы, как им пристало, и бились так же храбро, как она. Тогда, наверное, поворотил бы князь Юрий вспять. Перед смертью она перекрестилась на русский лад: сперва лоб, потом грудь - спокойно взошла на костер и была сожжена в пепел.
   И вот свидетельство самого князя Юрия Долгорукого об Алене. В отписке от 6 декабря 1670 года он сообщает, что к нему, наряду с другими «ворами», привели схваченную во время боя под Темниковым «вора» и еретика-старицу, которая «воровала и войско себе забирала, и с ворами вместе воровала, да с нею ж принесли воровские, заговорные письма и коренья». А вор-старица в расспросе и пытке, призналась:
-    Аленою зовут, родиною-де, государь, она города Арзамаса, Выездной слободы, крестьянекая дочь, и была замужем, тое же слободы, за крестьяниным. И как муж её умер, и она постриглась. И была во многих местах и людей портила. А в нынешнем-де, государь, году пришед она из Арзамаса в Темников, и забирала с собою на воровство многих людей, и с ними воровала. И стояла в Темникове, на воевоцком дворе, с атаманом Федькою Сидоровым, и его учила ведовству».
-    И мы, холопе твои, - сообщает Долгорукий, - вора-старицу, за её воровство и с нею воровские письма и коренья велено сжечь в струбе.
   В голландском тексте сообщения дается, в переводе на русский, небольшой отрывок о казни Алены: «Она спокойно легла в сруб -маленькое, деревянное сооружение с четырьмя отверстиями и с открытым верхом».
Автор сообщения был восхищен стойкостью побежденных. Иностранец, сообщает: «Захваченные в плен принимали смерть с мужеством необыкновенным, будучи в твердом убеждении, что умирают они за правое дело».
   Да, за правое дело боролись и умирали разницы и сам Степан Тимофеевич. Оттого многие поколения арзамасцев и ходили на Ивановские бугры, чтобы поклониться у часовни праху погибших героев.
   24 марта 1753 г. императрица Елизавета отменила смертную казнь, но уже 30 сентября 1754 г. повелела заменить ее кнутом и ссылкой на каторгу. Впоследствии Екатерина II, отменила и пытки, но оставила в силе телесные наказания. Наши водоватовцы были свидетелями ужасных пыток, потому что они проходили в Арзамасе на площадях. В этом наш город имел большое несчастье, так как здесь совершались казни и пытки. При так называемом ранее усмирении Разинекого восстания здесь были казнены стрельцы, кроме того, то и дело совершались позорные преступления на торговых площадях. Старожилы рассказывали много ужасов про эти издевательства над народом. Особенно поразителен рассказ об одной молодой женщине, зарытой по шею в землю. Недалеко, в те времена, от благовещенекой церкви, она томилась несколько дней, кивая головой из стороны в сторону, сначала кричала, а потом шептала: «Пить, пить, пить». Люди, насмотревшись на её страдания, уходили со слезами на глазах домой. И каждый посылал проклятие властям за жесткость. Кто был свидетелем таких ужасных пыток, тому долго чудились слова той несчастной женщины, которая в предсмертных мучениях, прощалась с жизнью, зарытая по шею в землю. В те времена телесные наказания были не случайностью, наши водоватовскис крестьяне часто являлись свидетелями тяжелых, позорных зрелищ.
Естественно, опять появились недовольные, готовые поднять бунт против власти. Таким и оказался Емельян Пугачев, поднявший всю Россию на борьбу.
   "В 1774 году Пугачёв подступил к Казани. Позднее угрожал купцам Арзамаса. Некоторые пугачёвские отряды были уже в Арзамасском уезде. В первых числах августа, Екатерина отозвала с турецкой войны великого полководца А. Суворова на усмирение пугачёвского восстания. Он ехал через Арзамас и ночевал у купца И.И. Цыбышева, у которого было двое детей - Андрей и Александр. С детским любопытством они рассматривали гостя. Суворов приласкал их, взял младшего усадил на колени, снял с себя кортик и подарил ему. Этот подарок хранился у Цыбишевых 60 лет потом, очевидно по нужде, продан помещику Штевену за 100 рублей ассигнациями."
   Когда Пугачёв потерпел поражение и был взят царскими войсками, то его, скованного цепями, везли в клетке в Москву через Арзамас. Многие наши водоватовцы ходили в Арзамас и ждали, когда повезут Пугачёва. Некоторые не дождались и ушли домой, а часть любопытных все же видела, разрешали посмотреть на него только тогда, когда перепрягали лошадей.
   Как не старалось царское правительство внушить мысль о повиновении крестьян властям, но недовольствие народа все же усилилось.
   Не удалось уточнить фамилии и имена, но такой факт был.
   В конце мая 1815 года в Арзамасском уезде появился откуда-то человек, все его называли «самозванец», но он себя именовал поручиком Петровым и сыном императрицы Екатерины II. В действительности же оказался рядовым Николаем Тарасовым. Он рассказывал о себе, что, якобы, послан императрицей Марией Федоровной к помещикам, известить, что скоро они лишаться прав крепостников.
   С этой целью он проходил по деревням. Был в Пешелани, Кожине и других селах, но в Чуварлейке, был схвачен помещиком села Кожина - Михайловым и представлен к начальству.
   31 января 1816 года его судили, учинив наказание - высекли кнутом, потом вырезали ноздри до костей и сослали на вечные каторжные работы.
   Крестьяне, привыкшие к повседневным жестокостям и несправедливостям властей и помещиков, тем не менее возмущались их дикостью.
   Пугачевское восстание было не столько революцией, сколько тяжелым потрясением всей политической, социальной и экономической жизни Российского государства. Наиболее тяжелым его следствием было разорение и запустение страны, многочисленные казни и каторги. Пугачевщина произвела еще большее ослабление силы и влияния крепостников на народ, который потерял веру в справедливость власти и «царя-батюшки».

Дополнительные сведения об Арзамасском уезде

   До 1719 года Арзамас был в Казанекой губернии. В 1726 году Арзамас подвергся опустошению пожаром.
В 1787 году открылось первое народное училище в Арзамасе, до этого существовала только духовная школа, где обучались только дети духовенетва.
   В 1830 году Арзамас посетил Л.С. Пушкин по случаю переезда из Москвы в Болдино.
В 1870 году Арзамас был уже связан железными дорогами, а в 1874 году 1 октября в Арзамасе открылся телеграф.
   Первая церковь в Арзамасе была построена по указанию Ивана Грозного в 1552 году, и до 1742 года в Арзамасе было уже более 20 церквей. Большая часть каменные. В то время купцы-арзамасцы, известные своим стремлением к построению церквей и монастырей, осознали, что старый деревянный храм, который построен в 1643 году, не соответствует их городу, и поэтому решили его продать.
   Церковь, срубленная из одного дуба, была продана к нам, в Водоватово в 1742 году (на слом). До этого в Водоватове была небольшая деревянная церковь, которая была построена в 1652 году.
   Купленная водоватовцами в Арзамасе деревянная церковь находилась в Водоватове до 1800 года. Потом была продана в село Костылиху, где и находится, по сей день.
   Великолепная деревянная церковь, проданная в Костылиху, была предметом гордости для арзамасцев. Вся церковная утварь храма была подарена царем Михаилом Федоровичем. Когда храм продавался в Водоватово, то часть икон из церкви были проданы в село Степаново. Крыша на ней была сначала тесовая, позднее перекрыта железом.
   Наша водоватовская зимняя церковь построена в 1772 году, дострой колокольни был закончен в 1861 году. Строительство летней церкви началось в 1903 году, закончено в 1916 году. Желательно пояснить, что в зимней церкви длительное время, с 1772 по 1859 гг, совершались религиозные обряды без колокольни.
   В 1888 году в Водоватове духовенетво возглавляли:
В.П. Полидорский - священник,
В.М. Ремизов-дьякон,
Г.И. Сосновский - псаломщик.
Церковных земель приход имел 36 десятин.
   В этом же 1888 году численность населения водоватовского прихода, в который входили населенные пункты Водоватово, Лидовка (до 1888 года, деревня Лидовка называлась Лидино) и деревня Майна, составляло 1955 человек, из них мужчин - 917, женщин -1038. Грамотность по приходу, была следующая: мужчин - 54 человека, женщин - 2.    Памятник архитектуры - арзамасский Воскресенекий собор -построен, в память избавления от нашествия французов в 1814 году. Строился он по плану профессора по архитектуре Коринфского Михаила Петровича. Каменная кладка продолжалась 7 лег. На постройку ушло 5,5 миллионов кирпича, 1000 куб. сажен камня и 10000 пудов железа. В общем строительство длилось 28 лет.
   Роспись здания производил академик Александр Васильевич Ступин и Осип Семенович Серебряков с сыном.
Завершение работ вел мастер Василий Алексеевич Ломакин, с братом Климом.
   Цели и задачи правительства стояли в том, чтобы расширить сеть монастырей и церквей, где народу внушали о терпении и повиновении, от чего, правительство получало большие выгоды. Все хорошие земли, луга, леса принадлежали монастырям и церковнослужителям:
   Например, в 1870 году Алексеевской общине высочайше пожаловано 250 десятин леса в Чернухинекой даче. Этот третий участок, пожалованный правительством, и 55 десятин лугов в Абрамовских дачах¹.
¹ См.: Щегольков Н.М. Исторические сведения о городе Арзамасе. -Арзамас; Типография Н. Доброхотова, 1911.

   Коснемся постройки памятников старины в соседних селах.
Абрамово.
Первая каменная церковь построена в 1778 году, вторая в 1818 году. Население в 1888 году составляло - 1925 человек, из них: мужчин - 1370, женщин - 1555.
Веригино.
Каменная церковь была построена в 1221 году, население на этот же год составляло: мужчин - 192, женщин - 213.
Семеново.
Церковь построена в 1839 году, население: мужчин - 189, женщин - 209.
Туманово.
Строительство деревянной церкви было закончено в 1733 году, вторая каменная была построена в 1875 году. Население составляло: мужчин - 825, женщин - 1044.
 

ОТМЕНА КРЕПОСТНОГО ПРАВА И ЖИЗНЬ ВОДОВАТОВЦЕВ ДО ВЕЛИКОЙ ОКТЯБРЬСКОЙ
СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Жизнь водоватовцев после отмены крепостного права

   После Крымской войны император Александр I манифестом от 19 февраля 1861 года, освободил крестьян от крепостного права и «благословил» крестьян на свободный труд.
   Когда 20 февраля 1861 года утром в Водоватове узнали об отмене крепостного права, радости у народа не было конца. Крестьяне, выходили на улицу, заходили друг другу в дома, с радости обнимались и целовались. В церкви служили молебны, в каждом селении слышался колокольный звон. Водоватовцы целую неделю не приступали к работе. Кто с радости молился, а больше всего мужики пили вино и пели песни, днем и ночью.
За освобождением от крепостного права последовали и другие преобразования. В 1864 году Россия получила гласный суд, чего раньше не было, ведь все дела слушались в закрытых дверях. В этом же году были введены земские учреждения.
   В 1874 году была введена всеобщая воинекая повинность, состоящая в том, что все русские поданные, без различия сословия, обязаны служить определенный срок в войсках, так же окончательно было отменено телесное наказание и пытки. Последние были запрещены еще при Александре 1, но все-гаки этот варварский обычай не был еще окончательно остановлен.
   В Арзасасс в 1871 году впервые собралась городская дума, где было избрано 57 человек из купцов и помещиков.
   В 1865 году в мае месяце впервые образовалась земская управа, созван съезд для выборов в земское учреждение. Церковноприходских школ в эти годы в селах и деревнях еще не было, царила сплошная безграмотность.
   В Водоватове образование населения началось так. Примерно в 1885 году у нас в Водоватове проживал дьякон Дертов, и он впервые начал обучать 5-6 детей в этой богадельне. Здание, которое находилось около церкви-богадельни, сохранилось и по сей день, оно было построено в 1800 году, в ней жил пономарь церкви и сторож. Это здание было обработано все топором, очевидно, в Водоватове в это время пил еще не было.       Позднее, в 1893 году, была построена церковно-приходская школа, и в 1894 году в ней начались занятия. Она была построена недалеко от летней церкви, на том месте, где сейчас расположено правление колхоза, а старую школу перенесли на другое место и поместили в ней сельскую библиотеку - это было уже в 1934-1935 гг. Библиотека и сегодня находится там.
   В 1889 году 14 сентября, впервые открылась церковноприходская школа в городе Арзамасе.
Относительно преобразования в России царское мнение было таково: в 1773 году Петербург навестил французский философ Дени Дидро, автор знаменитой «Энциклопедии». Он был принят императрицей Екатериной II, и задал ряд вопросов о хозяйственной и политической жизни Российской империи. Между прочим, гость спросил:
-    Если у Вас в России ветеринарные школы?
-    От этого бог миловал, - ответила царица.
Вот так думали те, кто управлял нашим государством.
   После отмены крепостного права, жизнь крестьян не улучшилась. Богатство опять принадлежало кучке богатой знати.
   И до сего времени сохранились названия лучших земель, не принадлежащих народу: лес Бебенина или Вязовова, Потапова, луга Бубнова,
   Земля все также принадлежала Мессингам, Ящуровым, Даниловским или какой-нибудь Шахматовой. Ко всему этому хорошие участки земли были и у местного священника, а у крестьян оставались все те же полоски нарезанные межами, с которых они собирали скудные урожаи и не в силах были прокормить свои семьи. А кучка богатеев Бебешиных, Вязововых и других, благодаря дешевой или совершенно бесплатной рабочей силы, все крепче набивали свои карманы деньгами, вели разгульную и развратную жизнь.
   Чтобы не быть голословным, хочется привести пример. Купец Вязовов имел большие богатства, в его состояние входили обширные площади земельных угодий и лесов. В своем лесном массиве построил дачу - недалеко от деревни Котиха, позднее там был кордон лесника. Вот на этой даче Вязовов и устраивал вечера и попойки.
   В селе Водоватово был священник - отец Александр, у него была супруга Антонина Ивановна. По рассказам старожилов, это была изумительно красивая женщина. Только стоило ей появиться в обществе, как она сразу имела успех, все взоры были прикованы к ней. Сама по себе миловидна, очаровывала своей красотой и изящной одеждой, не против была поприсутствовать на вечерах, потанцевать, выпить стопочку французского.
   Её супруг Александр был противоположного склада человек. Во-первых, не был одарен умом, во-вторых, не любил женекое общество, вечера, балы и был всегда замкнут. Многие удивлялись, как при таком умственном развитии он мог попасть в священники.
   Много было случаев, когда Вязовов заезжал в Водоватово прямо в дом к священнику Александру и приглашал его жену Антонину на вечер. Данное приглашение она не отвергала и ехала, конечно же, одна, а её супруг, отец Александр, оставался дома. Такие встречи происходили с изобилием вин и разных закусок. Приятели Вязовова также были со своими любовницами. Танцы и пляски были до угра, а пьяные песни звучали далеко за пределами леса. Темный лес не скрывал от народных глаз такие балы и вечеринки, и слухи о тех гуляньях по народу шли открыто.
   Жена Вязовова все об этом знала и решила отомстить попадье Антонине за прелюбодеяние. Подкупив людей, которые шли на все, лишь бы где заработать, она договорилась с ними об убийстве. В один прекрасный день Антонина была в Арзамасе и по случаю некоторых неотложных дел задержалась на подворье до вечера. Преступникам это было на руку. На Выездновском мосту неизвестные стали поджидать Аіггонину. Дождавшись её, они сразу остановили коней и начали её избивать. По их мнению, после таких ударов она должна быть мертва. На зов кучера о помощи никто не подходил. После такого жестокого избиения Антонина жила еще три дня и скончалась.
   Вернемся к Водоватову.
   В 1871 году статский советник и кавалер Мессинг Александр Иванович, скончался на 83 году жизни и был похоронен в Н. Новгороде. После него поместьем управлял его сын. Сам хозяин в Водоватове не жил, все было поручено управляющему, а он временно приезжал проверить, как идут дела.
   С каждым годом барские дела стали ухудшаться, так как крестьяне стали открыто выказывать свое недовольство, и вообще обстановка в России складывалась не в пользу помещиков. Почувствовав неустойчивую обстановку, помещики стали продавать крестьянам землю, луга, сады и все имения. Некоторые зажиточные крестьяне стали покупать у помещиков земли, луга. Ради такой покупки из хоз-ва продавали все, доходило даже до того, что продавали последние бабьи холсты.
   Покупали не только частные хозяйства, вели покупку всем обществом. Так было куплено крестьянами 1-го участка нашего села -ЗОО десятин леса, а 2-го участка - 340 десятин. Деньги собирали с каждого крестьянекого двора, после чего купленный лес делили по «дымам» (от слова дым, т.е. труба), и каждому выделяли поровну. Лес этот назывался ягельник (от слова дягиль, т.е. тонкий, дровяной). Общество поэтому его и купило, что лес был плохой и барин его продал за низкую цену.
   Сады помещики также успели продать крестьянам. Позднее их мужики спилили на дрова для отопления хижин, а это место было раскорчевано, землю распахали и сеяли репу. С этого времени место долго называлось РЕПИЩАМИ.
   Позднее водоватовцы одумались, стали говорить друг другу: «Зачем мы у барина покупаем, надо все отобрать и поделить на всех крестьян». И в один день сделали погром на барские хоромы. Забрали поместье Мессинга и Даниловского, а дом управляющего сожгли.
   Продажа барского имения и крестьянекий погром на их хоромы, происходил в 1857 году. Позднее хоромы Мессинга были сломаны, а на какие цели ушел этот материал, уточнить не удалось.
   Хоромы Даниловского сломали, и кирпич направили на кладку колокольни к зимней церкви. Необходимо пояснить, что зимняя церковь, сложенная в 1772 году, была без колокольни. Колокольню приложили к церкви позднее, каменная кладка была закончена в 1861 году.
После этих событий зажиточная прослойка крестьян стала обогащаться: пользуясь большими участками земли, они быстро повысили свои доходы и стали эксплуатировать бедняков.
   Материально крепкие хозяйства приступили к строительству мелких заводов. В скором времени были построены ветряные мельницы у Гузова Алексея Яковлевича, Панова Павла Васильевича.
   Масляные заводы построили Тузов Андрей Семенович, Сорокин Андрей Сергеевич. Открыли свои частные лавки Кулин Григорий Андреевич, Балабин Сергей Васильевич. Многие крестьяне построили молотилки, просорушки, сукнотопталки.
   На реке Теше, была расположена водяная мельница, которая принадлежала барину Мессингу, но её долгое время арендовал Парфенов Николай Федорович. После Парфенова её стал арендовать у барина Кокушкин Семен Михайлович, житель деревни Мерлино, позднее она за ним и осталась.
   Будучи видным человеком среди равных ему лиц, он хотел пополнить свои доходы за счет торговли и занялся откормкой свиней, а мясо продавал в Муроме, Орехово-Зуеве и Москве. Кокушкин закупал свиней у крестьян. Приходя в табун свиней, которые летом паслись, Семен Михайлович их осматривал, и спрашивал у ребятишек про самых упитанных: «Чьи это свиньи?» Кто знал хозяина свиньи, тому он давал 10 копеек. После осмотра и выбора, шел по домам и скупал свиней на мясо по несколько десятков голов.
   Один случай по закупке и продаже мяса остался у него в памяти на всю жизнь. До Кокушкина С.М. дошли слухи, что в Муроме и Орехово-Зуеве, мясо очень дорогое, и он закупил у крестьян 85 голов свиней да еще своих 15 и всех забил на мясо. Он полагал, что забитые туши не испортятся, так как стоял ноябрь на дворе, выпал снег и погода была холодная. На второй день после забития свиней погода резко изменилась. Циклон южного ветра принес с собой дождь и сильное потепление, дороги испортились, и выехать с мясом оказалось невозможно. Пока Кокушкин искал место для реализации своего мяса, оно у него испортилось, и он был вынужден сдать его на мыловаренный завод в городе Арзамасе. Дошли слухи, что закупщик мыловаренного завода реализовал это испорченное мясо по высокой цене, а Кокушкин залез в большие долги. В связи со сложившейся обстановкой он не смог выйти из тяжелого финанеового положения, так как мясо у крестьян было закуплено в долг.
   Когда он оказался в критическом положении, то решил продать водяную мельницу на реке Теша жителю села Котихи Ионову Михаилу. У Ионова было два сына, Андрей и Иван, они были владельцами данной мельницы до 1932 года. Позднее мельница была сломана на телятник, а конфискованный дом перевезен в село, где первое время в нем располагались детские ясли, а позднее - лукосушилка колхоза.
   Кукушкин все же оправился от тяжелого финанеового положения и построил паровую мельницу на том месте, где сейчас расположена Школьная улица. Тех доходов, которых он ожидал от нее, он не получил и обратно продал ее на слом, а сам переехал на место жительство в город Арзамас.    С Водоватовом связано и имя купца Жевакина.
   Примерно в 1904 году купец Потапов продал несколько гектаров леса купцу Жевакину, который в те времена занимал видное место среди арзамасских купцов. В Арзамасе он имел войлочную фабрику и располагал большим состоянием, являясь финансовым тузом того времени. Цель покупки леса Жевакиным была в том, что он задумал построить дачу для летнего отдыха, и данное место как раз совпадало с его планами. Недалеко проходила речка Теша, раскинулись красивые луга и лес, в основном смешанной породы. В наше время там находится Водоватовской кордон, или кордон Жевакина.
   В 1907 году было построено полукаменное двухэтажное здание с открытой верандой на юг. После постройки дачи Сергей Жевакин скончался, а после его смерти всем управляла его жена, Людмила Васильевна Жевакина. У них было две дочери, Галина и Валентина, которые были замужем и проживали отдельно, а также был сын Александр, который учился в Н.Новгороде, а потом в Москве. Вдова Жевакина зиму проживала в Арзамасе, а лето, с июня по сентябрь, проводила на даче. Для этой цели на даче она содержала семь коров и двух лошадей - одна рабочая, второй рысак, для поездок. Имела она также и прислугу: два человека - ухаживали за животными, экономка - родом из Швейцарии, повариха - водоватовская, Самылина Александра Алексеевна, цветовод, горничные - Вера, Анна, Агния, Паша, прачка Паша и две няни.
   Летом, днем и вечером, на дачу приезжали гости, её знакомые и соседи, купцы Серебрянниковы, Муравины, Бебешины, Ландышевы со своими женами. Здесь проводили роскошные вечера. Для отдыха были все условия. Дорожки около дачи были в убранстве, по ним можно было с удовольствием гулять, дышать чистым, лесным воздухом, около дачи были разбиты газоны, где цветовод выращивал розы разных сортов и расцветок, которые выделяли свой целительный нектар, создавая неповторимый аромат вокруг дачи.
   На реке Теше был оборудован пляж, где можно было в чистой воде купаться и загорать. В тенистых местах оборудованы беседки, где в полуденный зной можно почитать книгу или отдохнуть. Кроме гостей и знакомых из Н. Новгорода и Москвы, которые месяцами отдыхали на даче и сосредотачивали свои силы на дальнейшей эксплуатации народа, на дачу часто приезжали дочери Жевакиной со своими мужьями и сын Александр. Сама барыня, так называли её водоватовцы, была скупа к крестьянам, но щедра к монастырям, она часто отправляла в Алексеевскую общину бочками рыбу и икру, а также жиры и мясо.
   В 1918 году дача вместе с имуществом была конфискована, и в ней был расположен пионерский лагерь. Позднее здание было сломано и перевезено в Водоватово. Конюшня была переоборудована под пожарное депо, а сруб второго этажа как будто бы продали в село Абрамово на школу. В конфискации имущества Жевакиной принимали участие: Усимов Ф.Д., Щелков А.Л. и другие коммунисты, а так же актив села Водоватово.    Жизнь купечества и заводчиков постепенно надламывалась, стало заметно колебание почвы под ногами Жевакиных, Бебешиных и других. Революция 1905-1907 годов не принесла водоватовцам облегчения, но явилась, как сказал В.И. Ленин, «генеральной репетицией». Водоватовцам стало яснее вырисовываться несправедливости царского самодержавия.
   Нищета крестьян в Водоватове оставалась прежней. Землю давали только мужчинам, женщина не считалась равноправным гражданином. Население было совершенно безграмотным, медицинского работника, на селе не было, лечил священник или знахарка. Вследствие этого смертность, особенно детей, на селе доходила до 60%.
Испытывали частые недороды на своих маленьких участках земли, а с них нужно было платить налоги и содержать семью, поэтому крестьяне были вынуждены искать заработок на стороне. Много бедных крестьян уходили к кулакам в работники на год и более. Но этот тяжкий труд оплачивался грошами, а некоторые кулаки содержали работников просто за еду. Работнику не всегда было дозволено обедать вместе с хозяином, ему собирали скудный обед.
   Дети школьного возраста тоже привлекались к работе, если не у себя в хозяйстве, тогда у зажиточных крестьян.
   Вот что нам рассказывал односельчанин Безроднов С.Д.:
«В 1901 году мне было 10 лет. Меня мать отдала в подпаски, пасти свиней. Провожая меня, говорила:
-    Сынок, мы с тобой должны оплатитъ оброк - 3 рубля. Необходимо заработать, чтобы расплатиться со старостой.
   Я пошел за эти три рубля работать. Старый пастух, Ульянов Илларион, мне сказал:
-    Сынок, ты зарабатываешь за день 1 -2 копейки.
   За те деньги, которая мать отдала старосте, я мучился все лето. Когда я уже подрос и мне исполнилось 15 лет, меня «оценили», и в соседнем селе Туманове я зарабатывал за лето уже 9 рублей.
   Девочки тоже работали, уходили в няньки, оплата у них была меньше, чем у мальчиков. Они сидели с чужими детьми просто из-за еды, за свою работу, если это можно так назвать, девочки получали объедки хозяйского стола. Работали все, кто где мог, экономили на каждом куске хлеба, берегли каждое зернышко.
   Многие водоватовцы на заработки уезжали на сезон и даже на несколько лет, оставляя жену с малолетними детьми на произвол судьбы. Шли на строительство «чугунки» - так называли строительство железной дороги; ехали в Петербург, Орехово-Зуево. Много односельчан, ища крестьянекого счастья, уезжали в Сибирь на золотые прииски.

Бодайбо¹

¹Записано со слов участников забастовки Самылина Павла Васильевича, Макаровой Анастасии, Матвеева Петра Степановича, Лямина Петра Ивановича.

   Водоватовские крестьяне уезжали искать счастья на золотой прииск Бодайбо.
-    Хотя и тяжело это вспоминать, но такая несправедливость и жестокость царских властей остались в памяти, как страшный сон, говорили участники Ленеких событий Самылин Навел Васильевич, Матвеев Петр Степанович, Лямин Петр Иванович, Макарова Анастасия Дмитриевна.
   По приезду в Бодайбо, мы сразу увидели оскорбления и унижение властей. Когда нас принимали на работу, то становой, фамилию которого уже не помним, но величали его Иван Варфоломеевич, называл нас не товарищи не гражданин, а по прозвищу - борода, шляпа и т.д. После этого мы заключили договора о приеме на работу с условием, что подъем в 5 часов утра, приступать к работе в 6 часов, рабочий день должен быть до 18 часов вечера. Потом предстояла работа в шахтах - тяжкий физический труд, который мизерно оплачивался. Закона о труде не существовало, работали в сырых шахтах по 12 часов и более, бытовые условия были не по силе человеческому организму. Царское правительство было всегда на стороне золотопромышленников, везде существовал закон обмана, подкупа и бесправия.
-    Хорошо сохранилось в памяти, - говорит Петр Степанович Матвеев, - была такая должность «обходной», который проверял рабочих, т.е. ходил по баракам и смотрел, все ли вышли на работу. И эта грязная кучка людей практиковала унизительные поступки. Если становому нравилась какая-нибудь женщина, то он посылал «обходного», чтобы эта женщина пришла к нему под предлогом почистить кухонную посуду, и когда она приходила к нему, он склонял её к сожительству. Если его цель не была достигнута, то он её мужа увольнял с работы. Такие проделки у станового были в моде. Сколько было поруганных и оскорбленных жен рабочих, которые подвергались насилию. Несмотря на то, что рабочие заключили договор с администрацией на 12-часовой рабочий день, их заставляли работать с 5 часов утра и лишний час не оплачивали. Чаша терпения народа постепенно переполнялась, рабочих кормили тухлым мясом и гнилой рыбой. Передовые рабочие стали вести агитацию с требованиями 8-часового рабочего дня и выплаты денег за сверхурочную работу, повышения заработной платы и завоза доброкачественных продуктов.
   В апреле 1912 года прииск Андреевский не вышел на работу. Рабочие, передавали друг другу, что надо вести непримиримую борьбу за свои права и не выходить на работу до тех пор, пока не будут удовлетворены их требования. Подпольная организация готовила забастовки и на других приисках. На второй и третий день вспыхнули забастовки на приисках: Пророк-Ильинеком, Александровском, Успенеком и других. Организатор забастовочного движения Боташев и его группа собирали рабочих на собрания и митинги, где была намечена программа действий:
1.    Произвести с рабочими расчет за сверхурочную работу.
2.    Повысить заработную плату.
3.    Установить 8-часовой рабочий день.
4.    Завезти доброкачественные продукты.
   Как только рабочие забастовали, то становой бросил свой дом и ночью сбежал, боясь расплаты за поруганную честь женщин. Требования и просьбы рабочих хорошо знали управляющие Ленеким золотопромышленным товариществом Савинов и Белозеров, но на уступки не шли и со своей стороны грозили расправой. Были даже и такие высказывания: «Если вы не выйдете на работу, то мы бараки обольём керосином и сожжем вместе с вами». На митинге рабочие решили, что нужно пойти к окружному инженеру на Надёжинекий прииск с жалобой, даже были подготовлены от рабочих депутаты для переговоров.
   До кровавого события власти затребовали войска для наведения порядка, и вскоре прибыл вооруженный отряд солдат, которые к рабочим относились положительно. Власти, очевидно, не так доверяли армейским офицерам и попросили прислать отличившегося своей жестокостью начальника полицейского участка Терещенко, который прибыл позднее солдат. Рабочие считали забастовку неполитической и поэтому не ждали репрессий со стороны властей.
   Утром (4) 17 апреля рабочие собрались и пошли толпой к Надёжинекому прииску, но, подходя, увидели отряд вооруженных солдат, которые штыками перегородили дорогу. Рабочие были вынуждены остановиться. Навстречу рабочим вышел окружной инженер Тульчинекий, ему была вручена жалоба от рабочих. Он её взял и сказал рабочим:
-    Дальше не ходите, а то будут стрелять.
   Рабочие с возмущением обратились к инженеру:
-    В чем дело, к чему это вооруженные солдаты? Мы - мирные рабочие и идем к вам для разрешения невоенного конфликта, требуем к нам человеческого отношения.
   Но увидели, как рассуждают между собой офицеры и среди них полицейский Терещенко. Не успел еще удалиться инженер, как по рабочим открыли огонь.
-    Товарищи, ложитесь! - крикнул Тульчинекий.
   Поднялся крик, на землю стали падать убитые и раненные. Но толпа в ужасе не знала, что делать, рабочие давили друг друга, кричали и проклинали офицеров. На счастье рабочих, на прииске были сложены в штабеля шпалы, и большая часть рабочих спаслась за ними. В забастовке участвовало три прииска: Андреевский, Пророк-Ильинекий, Александровский, но и другие прииски оказывали всестороннею поддержку. В этой мирной демонетрации была расстреляна вера в царя и его правительство, погибло 280 и ранено 250 рабочих.     Полицейский Терещенко запретил оказывать раненым рабочим медицинекую помощь, и они, истекая кровью, лежали на земле. Из отряда царской армии один офицер и два солдата, отказались стрелять в рабочих, и их арестовали и отправили в тюрьму, в Бодайбо. Потом от Терещенко поступил приказ, чтобы солдаты убрали с площади убитых и раненых. Убитых отвозили в бараки, к семьям, а раненых - в больницу. К приказу было дополнение: «Всех убитых и раненых обыскивать. Все ценные вещи, как часы, золотые браслеты и кольца, забирать в пользу солдат».
   Из рассказа.
   «Как только стали слышны оружейные залпы, всюду послышались плач женщин и детей, потому что из каждой семьи муж или отец ушли на демонетрацию. На месте расстрела я не была, но мой муж был там и я, вместе с другими женщинами, переживала эти страшные минуты. Когда я вышла из барака и побежала на место кровавого события, то по дороге мне сказали, что раненых всех увозят в больницу, а убитых развозят по баракам. Я спросила про мужа, но мне никто ничего вразумительного не мог ответить, и я решила идти в больницу. Когда подошла к воротам больницы, то увидела три конные повозки, на которых лежали раненые рабочие, а около лошадей стоял один ездовой. Подбежав к первой подводе, я увидела тяжелораненого рабочего, он трудно дышал и лежал поперек повозки, и пятеро рабочих лежало вдоль. Их лица были повернуты вниз, я стала осматривать каждого из них, стараясь найти мужа или кого-то из знакомых, но своих не оказалось. Тогда я подошла к тяжелораненому рабочему, который лежал поперек повозки, и спросила:
-    Товарищ, вы откуда?
   Он хорошо меня понял, но говорить ему было очень трудно, потому что он был ранен в грудь. Но он, собрав все силы, с хрипом в горле, сказал:
-    Из Туманова, у меня трое детей. Вот я чего заработал.
Эти слова он сказал, не открывая глаз.
-    А ты откуда? - передохнув от усталости от сказанных слов, спросил рабочий.
Я ответила, что землячка, водоватовская. После этого он закрыл глаза и умоляющим голосом произнес:
-    Передай нашим.....
   Но окончания не последовало, он уже был мертв. После этого появились солдаты и меня отогнали, мне пришлось идти в барак, где я встретила мужа.
   Бастующих рабочих поддерживал весь передовой рабочий класс, приходили телеграммы с заводов и фабрик Сормово, Иркутска, Москвы и других городов, в которых говорилось, что мы не одиноки. В знак протеста против расстрела рабочих проходили митинги и демонетрации на фабриках и заводах.
   После такой жестокой расправы рабочие потеряли все надежды на защиту, но все же решили это обжаловать в Петербурге у Царя, просить «справедливости» у царского трона.
   Рабочие думали, может быть, сам император Николай Романов заступится за рабочих и накажет тех, кто пролил рабочую кровь. И рабочие решили написать жалобу в Петербург. На ее рассмотрение выехала сенаторская комиссия из 30 человек, во главе с сенатором Манухиным, также прибыли юристы Керенекий, Исаев, Петушинекий. Наши депутаты во главе с Боташевым были арестованы. Боясь восстания со стороны рабочих, сенатская комиссия, при настойчивом требовании Керенекого, арестованных освободила. Пользуясь этой приманкой, что, якобы, он сочувствует рабочим и идет на уступки, сенатор Манухин немедленно написал воззвание к рабочим, где говорилось: «С помощью божьей и с молитвою за царя желаю вам приступить к работе. Я не хочу видеть прииски пустынными, а хочу видеть вашу работу в действии».
   До приезда сенатской комиссии рабочим не разрешалось собираться группами более двух человек. Когда приехала комиссия, то решила навестить рабочих прямо в бараках.
   Подходя к баракам, стали рабочих звать на улицу, они заявили: «Нам не разрешают собираться группами». Представители власти ответили: «Этого больше не будет. Давайте приступайте к работе, а кто в этом виноват, мы разберемся».
   Когда рабочие вышли на улицу, Керенекий спросил:
-    Как было дело во время забастовки и расстрела, чем вызван невыход на работу. Почему организовалась такая грубая демонетрация?
Рабочие ответили:
-    Вы сказали - грубость? Это не грубость, а кровавое событие, и чем оно вызвано, Вы об этом хорошо знаете. Кто за это должен ответить?
   Члены сенатской комиссии задавали рабочим много вопросов. Вот один из них: «Говорят, что все рабочие, которые были на демонетрации, шли вооруженные камнями и другим примитивным оружием». Рабочие поясняли: «Это все ложь и выдумки Терещенко. Наша демонетрация было по ходу мирной, и мы шли с экономическими требованиями, не имея при себе ни камней, ни других предметов. Это может подтвердить окружной инженер Тульчинекий, он был с нами».
   Требование рабочих к сенатской комиссии было такое:
1.    Удовлетворить экономическое требование рабочих, т.е. произвести расчет за один час сверхурочной работы, завезти доброкачественных продуктов и ввести 8-часовой рабочий день.
2.    Наказать и осудить виновников расстрела рабочих.
3.    Освободить из тюрьмы офицера и двух солдат, которые отказались стрелять в рабочих.
   Задача сенатской комиссии состояла в том, чтобы рабочие немедленно приступили к работе, потому что прииски бездействовали, а требования рабочих, якобы, будут учтены позднее.
   Рабочие стали собираться группами, обсуждали создавшееся положение. Все свои соображения и выступления товарищей передавали руководителям забастовочного движения. Когда вопрос был всесторонне обработан, то руководители забастовки порекомендовали рабочим выйти на работу и показать свои честный труд для того, чтобы сенатская комиссия удовлетворила их требования. Но проработав две недели, рабочие поняли, что их требования никем не рассматриваются и никто не хочет в этом разбираться, поэтому рабочие опять прекратили работу. Прекратили выходить на работу люди с других приисков, потому чго наши депутаты поддерживали надежную связь с руководителями забастовочного движения других приисков. Юрист Керенекий, видя, что ход дела оборачивается не в пользу золотопромышленников, обратился к рабочим с заявлением: «Я буду ходатайствовать в вашу пользу. Передадим дело в суд, только приступайте к работе».
   Действительно, вскоре состоялся суд, на котором Терещенко, обвиняя рабочих, заявил: «Рабочие шли все с камнями, хотели учинить расправу над администрацией и властями, я был вынужден дать команду открыть огонь.
   Окружной инженер Тульчинекий на суде выступал за рабочих, он заявил: «Зачем вводить в заблуждение общественность. Я был с рабочими, требования их были экономические, шли они мирно, без камней и других предметов. Выступление Терещенко не соответствует действительности».
   В ходе судебного заседания выступали и рабочие, где просили суд найти справедливое решение и жестоко наказать тех, кто пролил безвинную рабочую кровь. Керенекий в ходе своего красноречивого выступления ничего конкретного в пользу рабочих не сказал: «Всем рабочим немедленно приступить к работе. В противном случае отправить каждого на свою Родину, предоставив бесплатный проезд до места назначения».
   На суде такого решения не принималось, но позднее было известно, что офицера и двух солдат, которые отказались стрелять в рабочих, из тюрьмы освободили.
   Рабочим стало ясно, что защиты и правды добиться они не могут, но Керенекий опять пообещал ходатайствовать с тем, чтобы экономические требования рабочих, были удовлетворены. При групповом сборе рабочих, он заявил: «Я буду ходатайствовать в международном суде, но для этого необходимы средства».
Он предложил собрать с каждого рабочего по 5 рублей денег, если у кого сейчас нет, то по прибытию домой выслать. Для денежных переводов дал специальные карточки с адресом, куда высылать деньги. Некоторые рабочие отдали деньги сразу, другие по приезду домой, отрывая последний кусок хлеба у своих детей, высылали деньги Керенекому, который и не думал помогать рабочим в борьбе за их правое дело.
   После отъезда сенатской комиссии жизнь рабочих стала еще трудней. Заработную плату не выдавали, многие семьи потеряли своих кормильцев. На каждого рабочего давали - 1.200 грамм хлеба. 0.300 мяса, на иждивенцев ничего не давали. Обстановка в семьях рабочих сложилась крайне катастрофической.
   Золотопромышленники, создавая такую тяжелую обстановку, заставляли рабочих выйти на работу. Но несмотря на такие невыносимые условия, сидя со своими семьями на голодном пайке, веру в свое правое дело не теряли и были уверены, что рано или поздно правда восторжествует, и на работу не выходили.
   Когда Ленекое золотопромышленное товарищество убедилось в том, что рабочие на работу не выйдут, решило всех бастующих с приисков удалить согласно решению суда. Был такой ветхий прииск Прокопьевский, на котором не велись работы, так как, по мнению специалистов» золоторождение на нем уже выработано. Там были ветхие бараки, когда-то в них жили рабочие. Вот товарищество, с санкции властей, и решило отправить бастующих рабочих с семьями на этот Прокопьевский прииск. Рабочие, прибывшие на новое место жительства, со своими семьями увидели не бараки, а развалины. Окна не все застеклены, крыши протекали, теснота, грязь. Рабочие не сдавались, забастовка длилась пять» месяцев. Находясь в таких нечеловеческих условиях, когда в одном бараке находилось по несколько семей, тут были женщины и дети, больные и здоровые, все переносили наши водоватовские мужики, но так и не сдались.
Водоватовцев, участвовавших в забастовке, было более 10 человек, где из них были убиты:
1. Матвеев Иван Степанович,
2. Балабин Алексей Яковлевич
Ранены:
1. Юматов Андрей Михайлович,
2. Миронов Яков Павлович
   Царские власти, видя непокорность рабочих, решили пойти на крайность, удалить бастующих с золотых приисков туда, откуда приехали.
   Ходатайство юриста Керенекого о защите прав рабочих осталось нерешенным, только семьям погибших рабочих в забастовке выдали по 400 рублей, раненным по 200 рублей.
   После этого рабочим было предложено:
«Рабочие, которые участвовали в забастовке, должны немедленно покинуть прииски и вернуться каждый на свою Родину».
   Не получив расчета за работу, рабочие добрались до Иркутска, где снова забастовали, требуя расчет за работу. Рабочие требовали губернатора г. Иркутска. Прибыв, губернатор заявил: «Помогать бастующим я не обязан, да и не желаю, расчета вам не дам, вы у меня не работали. Если будете бастовать, попрошу помощи у полиции. Я вам предлагаю помыться в бане, чтобы вас не заела вошь в дороге, и на том скажите спасибо. Если по дороге будете так вести себя, т.е. в революционном духе, то опять можете не досчитаться своих близких».    Рабочие, испытавшие царских штыков, боявшиеся за свои семьи, решили своих требований губернатору больше не предъявлять, т.к. сочли это бесполезным, помылись в бане и поехали в родные места. По дороге на станциях эшелон встречали полицейские или воинекие подразделения, власти боялись забастовщиков, рабочие, видя, что силы еще не организованы, решили ждать часа расплаты. По приезду домой их ждала нищета и бесправие. В Водоват  ове полицейский участок всегда держал в поле зрения всех участников забастовки.
 Но вскоре началась империалистическая война, которая перешла в гражданекую, потом восторжествовала Великая Октябрьская Социалистическая Революция.
Водоватовцы, участвующие в Ленских событиях
I.    Самылин Павел Васильевич.
2.    Миронов Василий Андреевич.
3.    Макаров Филипп Ермолаевич
4.    Миронов Яков Павлович.
5.    Юматов Андрей Михайлович.
6.    Гордеев Яков Иванович.
7.    Матвеев Степан Иванович.
8.    Балабин Алексей Яковлевич.
9.    Матвеев Петр Степанович.
10.    Лямин Петр Иванович.
11.    Мельников Дмитрий Григорьевич и другие.

Водоватовские суеверия

   В силу своей темноты и безграмотности, водоватовцы предавались суевериям. Эти внушения каждый помнил от своей бабушки, и они переходили из рода в род. Современному человеку, покажется это все смешным и нелепым, но это было так.
   При рождении ребенка каждый родитель желает, чтобы его сын или дочь, в первую очередь, были здоровы и счастливы. Водоватовцы это предугадывали так. Если ребенок родится в тот месяц, в котором число дней составляет три круглых десятка, т.е. 30, да если в день рождения было полнолуние, то для отца и матери это было великим счастьем, они думали, что их ребенок будет счастливым. Когда вопрос о счастье был решен, о здоровье ребенка им скажет церковная купель², где будут его крестить. Крестная мать отправлялась в церковь
со своим крестником. Родители ребенка ей строго наказывали: «Не забудь посмотреть, утонут ли в купели, срезанные с головы волосы ребенка».
² Купель - это большой, глубокий таз, в котором купают детей.
   В церкви священник, производя обряд крещения, и после небольшой литургии погружал ребенка в купель. Вынув из воды, он срезал ножницами с головы небольшую прядь волос, закатывал их в воск и бросал в купель, в воду. Если этот комок воска тонул, то ребенок жить не будет, а если будет плавать наверху, то обязательно будет жить. Но священник прекрасно знал, что воск не тонет, и ему приходилось бросать комок так, чтобы он сначала уходил на дно, а потом всплывал. Но ни одна крестная мать не знала, будет ли жить её крестник.
   Аналогичные выдумки крестьяне применяли даже в сельском хозяйстве: в канун Нового года, где-нибудь в саду, расставляли колосья разных культур, а утром смотрели, на каком колосе было больше инея, той культуры и богаче урожай.
   Были и другие самовнушения. Например, купленного поросенка нельзя было пускать в хлев без предварительной обработки. А обработка заключалась в том, что принесенного с базара поросенка, в первую очередь, нужно пустить в комнату, чтобы он побывал под столом и на кухне. После этого его несли в хлев, бросали на пол монету и ставили поросенка прямо на монету. Этим суеверием предусматривали то, что на кухне, на столе, должно быть его мясо, а брошенная монета в хлеву накапливала больше денег для хозяина.
При строительстве дома даже до наших дней сохранились такие мудрости: при заставке или закладке нового дома в углы клали монеты, а также накрывали на середине вновь строящейся комнаты стол, ставили на него вино и угощали мастеров и строителей, пил и сам хозяин. Это предвещало то, что в доме будут деньги и хороший стол, который всегда будет ломиться от яств.
   При падеже скота, крестьяне «складывали» свои небылицы:
   Если животное пало, это было великим несчастьем для семьи, и чтобы это не повторялось, труп животного зарывали во дворе стоя. В дальнейшем скот стоял и не было падежа.
   Среду и пятницу считали несчастливыми. В эти дни не делали первый выгон скота и вообще этих дней боялись, не начинали ответственные работы.
   При покупке скота делали следующее: купленный или проданный скот крестьяне передавали на поводке, т.е. на веревке, на которой привязано животное. Веревку с купленным животным от продавца к покупателю передавалась не голой рукой. Продавец животного должен был обернуть свою руку в одежду, в которой он находится. Когда животное прибудет в новое хозяйство, перед заходом его во двор, в походной двери на землю расстилался пояс, и животное должно обязательно перейти через него.
   Много было разных гаданий, особенно, занимались этим девушки, которых побуждал интерес к будущему жениху или любимому, сельскому пареньку. С давних времен гадание проводили, как всегда, в ночь под Новый год. Со двора на улицу, через ворота, бросали валенки. Если валенки ступней лежали к дороге, то эта девушка должна выйти замуж, и такое ожидание могло длиться несколько лет, а ввиду плохой сознательности валенка некоторые девушки вообще оставались незамужними.
   Вечерами ходили гурьбой по улице. Подходя к окнам дома, спрашивали: «Как звать жениха?». Иногда, не поняв вопроса, хозяйка дома отвечала: «Что вам нужно?», и они, с девичьей стыдливостью, разбегались по сторонам.
   Гадание проходило и на кольцах. Приносили со двора курицу, к этому времени снимали с пальцев кольца, раскладывали на полу и каждая из девушек в свое кольцо клали по одному зернышку. После этого пускали курицу и смотрели, с чьего кольца курица возьмет зерно, то та девушка выйдет замуж.
   Смешное и глупое было гадание - «кусание» углов. Девушке, чтобы увидеть во сне своего жениха, нужно было проделать следующее. На улице выбрать 12 домов, в которых поживают ребята, и от каждого угла, нужно отгрызть зубами «щепочку» дерева. Если был каменный дом, то нужно кусать кирпич. Все эти кусания девушка должна была делать перед сном, и эти кусочки положить под подушку, тогда во сне увидишь своего нареченного жениха.
   Можно было перечислить множество водоватовских суеверий, в которых царила отсталость и невежество. Крестьяне не жили, а волочили свое существование, изнуряли себя тяжкой работой и не видели на столе сытого обеда, хотя всю свою жизнь мечтали и гадали только о хорошем.

Первая партийная ячейка

   С 1910 года у нас в Водоватове работала церковно-приходская школа, где учителем математики и русского языка был Масленников Степан Иванович, а Закон Божий преподавал священник Надежин. Надёжин прибыл в Водоватово на место священника Александра. Тот после жестокого избиения и смерти супруги, потерял свой авторитет среди населения и в вышестоящих духовных кругах. Духовные власти были вынуждены перевести его на работу в небогатый в то время приход, с. Костылиху, в качестве священника, потом он заканчивал свою духовную карьеру в деревне Майна.
   Надежин по приходу в Водоватово показал себя более грамотным и культурным, чем его предшественник. При своем доме он содержал частную аптеку и лечил крестьян. Было ли у него какое-либо медицинекое образование, сказать трудно, но в некоторых вещах по медицине он разбирался, и его крестьяне считали медиком. У него был хороший сад, где держал пчел, и так как неплохо разбирался в столярном деле, как односельчане утверждают, ульи для пчел делал сам, не доверял эту работу никому. Держал хороших лошадей и продуктивных коров, за которым ухаживали работники. До его прихода водоватовцы не имели представления о сеялках. Для того, чтобы обмолачивать свой хлеб, он построил молотилку и завез две семирядные сеялки, крестьяне были удивлены, что можно сеять машиной. Надежин имел немалые массивы земли и лугов, которые крестьяне, совместно с его работником, обрабатывали бесплатно. Иногда он проявлял щедрость, разрешал крестьянам производить обмолот хлебов на его молотилке, конечно не бесплатно. Люди, когда заболеют, всегда обращались к нему, лечил он мелкие, наружные болезни, тем самым заслужил авторитет среди крестьян. Проходя мимо, все ему низко кланялись. Старожилы говорят, что когда Надежин привез в село сеялку, то все мужики собрались смотреть на это чудо. Вот этот-то «мудрый» священник и преподавал Закон Божий водоватовским детям.    Учитель математики и русского языка Масленников Степан Иванович в душе был против царского самодержавия, он нелегально доставал и пользовался запрещенной литературой, всегда привлекал к себе передовых крестьян, конечной целью его разговоров была политика тех дней.
   Постепенно Степан Иванович завоевал себе авторитет населения, его стали уважать взрослые и дети. Спустя некоторое время, передовые крестьяне стали посещать его квартиру по вечерам. В ходе задушевных бесед у него появились единомышленники, с которыми он читал газеты и запрещенную литературу. Позднее был организован кружок нелегальной группы.
   Часть литературы приобретал Масленников сам, помогал ему приобретать листовки и прокламации Щелков Николай Алексеевич. Щелков по специальности был плотник и вел частные работы в Арзамасе, где и познакомился с культурной и грамотной семьей Крюковых, которые были против царского самодержавия. Когда Щелков вошел в доверие Крюковым, они его познакомили с людьми, которые состояли в подпольной организации по распространению листовок и запрещенной литературы.
   В Арзамасе в то время существовало так называемое общество «Трезвость». Сюда приходили люди читать газеты, журналы, книги. Приходил сюда и Щелков, по установленному паролю ему вручали нелегальную литературу и листовки, которые он доставлял в Водоватово. Группа Масленникова всю прибывшую литературу прорабатывала и доводила до передовых крестьян. Его дочь, Сорокина (Щелкова) Анна Николаевна, рассказывала, что принесенные отцом листовки, которые оказались нераспространенными по неизвестным причинам, были схоронены в соломенную крышу двора и были обнаружены, когда ломали двор под новое строительство, но ввиду длительного хранения они подверглись порче, и их содержание разобрать было невозможно.
   Масленников со своими учениками на уроках также часто касался политики, хоть и аккуратно, но все же внушал ученикам несправедливость царской власти к народу. Ученики быстро его полюбили и считали его по образованию выше, чем священника Надежина. Степан Иванович, как педагог, мог найти ключ к каждому детскому сердцу, на его уроках дети всегда сидели тихо, слушали его внимательно, по окончанию урока все толпой подходили к нему с разными вопросами, а он охотно отвечал. Жизнь учеников была неразрывно связана со Степаном Ивановичем, после школы дети всегда ждали своего учителя и вместе шли домой. Учитель знал про каждого ученика, чем занимаются его родители, с которыми всегда держал постоянную связь. Для детей он был хорошим наставником в школе и большим другом на улице.
   Когда приходил давать уроки священник Надёжин, то дети шумели и не хотели его слушать. Не было такого урока, чтобы он когонибудь не ставил на колени, но такие наказания учеников только раздражали, и дисциплина постоянно ухудшалась. Видя такое положение, он решил поговорить с родителями, которым заявил: «Ваши дети плохо учат Закон Божий, и если с вашей стороны не будет постоянного внушения, то я буду вынужден часть учеников исключить из школы». После такого серьезного разговора с родителями Надежин думал, что положение исправиться, но этого не последовало. Ученики как вели себя развязано, так и вели. Священник первое время колебался, не мог понять, что повлияло на учеников. Почему они с каждым днем делаются грубее? И священник решил послушать у двери, как его ученики ведут себя на уроках Масленникова. И подходя к двери класса, он услышал тишину, дети сидели тихо, внимательно слушали учителя. Он был удивлен, и после этого Надежин стал подозревать Масленникова в подрыве своего авторитета и установил за ним слежку. Но Степан Иванович про это очень быстро узнал и стал вести себя аккуратно. Работа Масленникова усиливалась с каждым днем, он стал проводить не только читку запрещенной литературы, но и кружковые собрания.
На нелегальные собрания к Масленникову ходили:
I.    Щелков Николай Алексеевич.
2.    Щелков Андрей Алексеевич.
3.    Усимов Федор Данилович.
4.    Юматов Павел Степанович.
5.    Юматов Алексей Семенович.
6.    Комаров Даниил Якимович.
7.    Целоухов Степан Федорович и другие.
   Как бы учитель Масленников не собирался тайно со своими единомышленниками, но священник Надежин все же узнал. Сначала, он предупредил Степана Ивановича, чтобы он бросил заниматься политикой, в противном случае он доложит властям.
С этого время работа усложнилась, но Масленников ее не бросал. До 1915 года он вел широкую разъяснительную работу среди населения и руководил первой группой передовых крестьян против царского самодержавия.
   В 1915 году, по доносу священника Надежина, Масленникова как учителя из Водоватова убрали. С 1915 года, после ухода Масленникова, в селе организовалась, из более сознательных крестьян ячейка по изучению и читке запрещенной литературы. Участники или члены ячейки считали себя коммунистами, хотя в тот период в Во-доватове, членом партии никто не был.
В первую такую ячейку вошли следующие товарищи:
I.     Щелков Степан Федорович.
2.    Щелков Андрей Алексеевич.
3.    Юматов Павел Степанович.
4.    Юматов Алексей Семенович.
5.    Комаров Даниил Акимович.
6.    Целоухов Михаил Степанович.
   Руководил первой ячейкой Целоухов Степан Федорович. Эти сознательные товарищи на местах проводили работу и готовились к тяжелым испытаниям. Но первые большевики больше всего боялись священника Надежина, потому что тот в любую минуту мог донести властям о работе ячейки.

ЗОРИ ВЕЛИКОГО ОКТЯБРЯ

   На заре человеческой цивилизации мудрый Архимед произнес свой крылатый афоризм: «Дайте мне точку опоры, и я переверну землю».
   С тех седых времен прошло много веков. Строй рабовладельческий был заменен феодальным, а потом капиталистическим. Но до начала нашего столетия (XX в. - Примеч. ред.) оставалось нетронутым одно: эксплуатация и угнетение меньшинетвом огромного большинетва людей.
   Как перевернуть эти порядки, уничтожить несправедливость на земле? Над таким вопросом в разные эпохи задумывались лучшие умы человечества. Однако не хватало одного - точки опоры. Но человечество её обрело.
Верной опорой для разрушения мира насилия стало гениальное учение «Марксизм-Ленинизм». А могучим рычагом, повернувшим ход истории к светлому и прекрасному - социализму и коммунизму, явилась    Весть о падении самодержавия пришла в Арзамас 28 февраля старого стиля. Примем во внимание, что Великая Российская революция низвергла в феврале царскую власть, а в октябре - власть помещиков и капиталистов.
   В Арзамаском уезде единетвенным правомочным правительственным органом явился Арзамасский Совет рабочих, крестьянеких и солдатских депутатов. Образование Советской Власти в Арзамасе началось 18 ноября (1 декабря) 1917 года.
   Великий Октябрь охватил своим светом и наше Водоватово. В селе беспартийные большевики (так себя считали первые коммунисты нашего села) сразу же собрали заседание своей группы, где всесторонне обсудили радостную весть о свержении Временного правительства.
   Первое организованное собрание ячейки, наметило ряд мероприятий по восстановлению Советской власти на селе. 28 октября (стар. ст.) в газете «Известия» № 209, а также и в других газетах за подписью В.И. Ленина был обнародован декрет о земле:
   «Помещичья собственность на землю отменяется немедленно, без всякого выкупа».
Мечты бедняков сбылись, первая мужицкая дума об устройстве земли совершилась. На широких крестьянеких сходах, по деревням, большевистские агитаторы доходчиво объясняли суть ленинеких декретов о земле.
В первые недели Советской власти в Водоватве все руководство и ответственность лежала на военных комиссарах, они и выполняли всю работу, с практической помощью местных коммунистов. Первым военным комиссаром был Д.А. Комаров.
   Местные кулаки и противники Советов всюду мстили комиссарам. Комаров сначала не мог ночью находиться в комнате своего дома и уходил спать к соседям или в подполье. Находясь по ночам в подполье, он слышал, как около его дома пели «похабные » песни и кидали камни в его окна. На основании этого, товарищи долго работать не могли, и за короткий период эту должность занимали: Д А. Комаров, Н.В. Тазалов, В.С. Сорокин, А.Я. Матвеев и другие.
   29 декабря 1917 года исполком принял решение: «Приступить к избранию Волостных исполкомов Советов» и разослал инетрукции по организации Советов. В ней рекомендовалось избрать на крестьянеких сходах уполномоченных которым надлежало выбирать тайным голосованием волисполкомы во главе с председателем. Рекомендовалось также выбирать волостные суды и заведующих отделами земельным, продовольственным и народного образования. Для проведения избирательной компании комитет партии и исполкома отправили в деревни своих представителей: Н.С. Березина, П.П. Цыпина и других.
   1 января 1918 года в Водоватово прибыл П.П. Цыбышев, собрали крестьянекий сход, на котором отстранили сельского старосту и вынесли резолюцию о признании СОВЕТА РАБОЧИХ, КРЕСТЬЯнеКИХ И СОЛДАТСКИХ ДЕПУТАТОВ.
   На сходе был избран исполком Водоватовского сельского совета и его председатель. Членами исполкома стали:
1.    Волков Иван Семенович.
2.    Целоухов Степан Федорович.
3.    Щелков Андрей Алексеевич.
4.    Комаров Даниил Акимович.
5.    Столяров Осип Иванович.
6.    Юматов Павел Степанович.
7.    Комаров Матвей Егорович.
Председателем был избран Целоухов С.Ф.
   Помещения под сельский совет не было, решили его разместить в доме Комарова Д.А.
   Целоухов С.Ф. проработал председателем Сельского Совета до 15 марта 1919 года, потом был переведен в волисполком, после него должность председателя занимали Шуштанов Василий Алексеевич, потом эту работу выполнял Сорокин Василий Семенович.
   При создании сельского совета гонения и преследования на коммунистов усилились.
Офицер царской армии, поручик И.М. Аргентов, в это время находился в Водоватове и вел широкую работу против молодой Советской республики, а в первую очередь против коммунистов-односельчан. В его работу входило:
1.    «Тормозить» раздел земли.
2.    Отдавать все силы на срыв мобилизации крестьян.
3.    Организовать противостоящие силы Советской власти и вести борьбу с коммунистами села, вплоть до полного их уничтожения.
   Согласно планам, он решил созвать общее собрание крестьян, коммунисты и сельский совет этого не знали. Он хотел выступить перед народом и вести массы за собой. Послал по селу мужиков, которые созывали на собрание, особенно велась сильная агитация крестьян первого участка села. Место сбора такого собрания Аргентов наметил у дома своего отца.
Парод стекался к месту' собрания со всех улиц. Степан Федорович Целоухов, проходя случайно, увидел это сборище, вскоре к местy собрания подошли Щелков А.А. и другие. Со своей антисоветской речью выступил Аргентов, призывая крестьян не отдавать землю, дезертировать с фронта и не защищать Советскую власть, стоять грудью за правое дело Керенекого и его министров. Призывал крестьян учинять расправы над сельскими коммунистами, заявляя, что они смутьяны, смутили всю Россию, просил всех земляков опомниться и вступить в ряды борющихся против Советской власти. Зажиточная кучка крестьян (кулаки) и часть середняков, которые имели небольшие клочки своей собственной земли, в ответ кричали: «Правильно». После этого стал говорить С.Ф. Целоухов:
- Товарищи односельчане, патриоты своей рабоче-крестьянекой Родины. Разве вам не известно, что царское самодержавие под натиском сил революции рухнуло? Временное правительство Керенекого арестовано, вся власть принадлежит рабоче-крестьянеким и солдатским депутатам.    С.Ф. Целоухов стал доказывать, как велика будет разница в жизни, когда окончательно восторжествует Советская власть. Призывал к немедленному разделу земли и защите молодой Советской республики.
- Товарищи крестьяне, пусть нас не пугают, что мы не сумеем разделить землю, что тут нужны будут землемеры. Товарищи, никаких землемеров нам не нужно, мы все размерим волокушами, выходите завтра делить землю.
Большинетво крестьян кричало: «Правильно! Завтра делим землю».
   Крестьянекая толпа заколыхалась, актив села и коммунисты, давали отпор белогвардейцу, а основная масса крестьян не знала, что делать, куда примкнуть: за Советскую власть или против? Тогда из годны послышались выкрики: «Кто за Советскую власть, отходите в правую сторону». Бушующая толпа с криком и руганью, стала делиться на две группы, что-то сказать крестьянам было невозможно. Поднялся такой шум, гам, людская толпа заходила как бушующее море. Из толпы поднимались руки, сжатые в кулаки, делая неизвестно кому угрозы.
Белогвардеец Аргентов был вооружен, на правой стороне офицерского мундира висела кобура с наганом, и взгляды крестьян были прикованы к его движениям. Коммунисты в это время оружия не имели и, боясь среди крестьян жертв, отошли в сторону. Более сознательные крестьяне подходили к своим революционерам, но большая часть стояла в стороне и не знала, куда пойти.
   Аргентова поддерживали его единомышленники, которые открыто соглашались с его выступлениями. Он подошел к ним и стал вести среди них агитацию, чтобы учинить публичную расправу над коммунистами села. Прошло не более 3-5 минут, как ударили в набат, это был сигнал для начала расправы, но после установили, что звонил в колокол Сергей Николаев.
   Некоторые крестьяне из-за своей безграмотности и темноты, не разбираясь и не понимая, что им несет Советская власть, веря выступлению Аргентова, стали подходить к коммунистам с угрозой, до кулачного боя оставалась считанные минуты. Снова ударили в набат, это был повторный сигнал к учинению расправы. Члены ячейки, видя такое положение, которое могло привести к драке своих односельчан, сочли необходимым и целесообразным покинуть собрание.
   24 ноября 1917 года на общем собрании Арзамасского уездного совета проходили выборы членов исполкома. Было принято решение об организации в уезде Красной Гвардии, за которую социалисты-революционеры голосовали против. Задача Красной Гвардии - это борьба с контррреволюцией.
Наш односельчанин, Семен Дмитриевич Безроднов, в начале 1918 года явился в Арзамасский уездный комитет партии и заявил: «Мне 27 лет. Сил и энергии у меня хватит защищать Советскую власть, прошу зачислить меня как добровольца в отряд Красной Гвардии». Он был принят и зачислен рядовым бойцом. Командовал этим отрядом М.Е. Чувырин.
-    Когда мы шли с собрания, которое возглавил белогвардеец Аргентов, - вспоминает Целоухов С.Ф., - догнавшая нас женщина, сейчас я её не вспомню, сказала:
-    Я сейчас слышала, как эти сволочи. Аргентов и другие, договаривались вас сегодня ночью уничтожить.
В результате такой обостренной обстановки некоторые коммунисты решили временно покинуть село, а другие проводили ночи у соседей или родных. Напуганные семьи коммунистов этими «Варфоломеевскими ночами», о которых твердили кулаки, уходили ночевать к близким.
   Когда Аргентов сколотил около себя, по его мнению, надежную группу противников Советской власти, то решил покинуть село и выбыл в другие населенные пункты для организации таких же групп, которые смогли бы вести борьбу против Советской власти. Такие группы были созданы в Каменке, Коваксе и Слизневе.
   Когда, Аргентов уехал из Водоватова, преследования коммунистов ослабли, и в это время партийная ячейка решила созвать партийное собрание граждан, чтобы разрешить вопрос о разделе земли. Как всегда народ собрался па площади, коммунисты уже своим влиянием действовали на односельчан, большая часть населения считала их своими вожаками и относились к ним уже с доверием и уважением. Темные силы Аргенгова опять хотели сорвать собрание, и когда народ собрался, снова ударили в набат, на что народ отреагировал с усмешкой.
   Собрание открыл С.Ф. Целоухов:
- Товарищи крестьяне! Советская власть вам принесла свободу, землю, луга, леса, фабрики и заводы. Вся власть принадлежит вам, труженикам родной земли и рабочему классу. Так берите землю и делите её, помогайте нам в борьбе с темными силами, которые борются против Советской власти. Вступайте в наши большевистские ряды и ряды Красной гвардии.    После такого выступления крестьяне, которые имели большие участки земли, стали кричать: «Нет! Такого не будет! Землю мы не отдадим!» Особенно много было шуму от Щелкова Василия Михайловича, Тузова Осипа Ивановича. Братья Масловы, Александр, Дмитрий и Петр, которые «вечной» земли не имели, но подстрекаемые зажиточной кучкой крестьян, также кричали, что это не правильно.
   Щелков В.М. встал на возвышение и сказал:
«Нет, этого не будет! Да и нет такого закона, чтобы отбирать свою собственную землю, которая нам передана от своих отцов и ледов. Жить нужно уметь, мы не виноваты, что они голобрюхие и голодные (показывая на бедных крестьян). Они - лодыри и не могут жить. Землю мы не отдадим, она наша и мы ей хозяева».
Бедные крестьяне стали собираться в одну сторону, крича: «Хватит, поработали на вас! Отъелись за счет наших трудов. Землю будем делить и баста!».    Толпа гудела, слышались со всех сторон выкрики и грубая брань, люди самопроизвольно делились на две группы и старались друг друга перекричать. Коммунисты заняли ведущее положение в ходе собрания, они выступали за немедленный раздел земли, хотя в таком шуме не все могли услышать, что они говорили. Крестьяне во время споров доходили до того, что брали друг друга за грудь, сжав зубы, поднимая над головой кулаки, пытались перейти в драку. Илья Аргентов на этом собрание не присутствовал. Как бы толпа не волновалась, но вопрос был решен - разделить землю между крестьянами по едокам, женщин и детей считать равноправными гражданами и землю делить на всех.
   Крестьяне, которые имели большие участки земли, покидали собрание, и, отходя от народа, они оглядывались на толпу, поднимая кулаки, кричали, что произведут счеты с теми, кто посягнет на их землю. С шумом и гамом обиженная кучка зажиточных крестьян шла по улице с собрания и наводила страсти на бедноту, заявляя: «Попробуйте подойдите к нашей земле, получите вилами в бок!».
   Беднота была обрадована тем, что им дала Советская власть землю, о которой всю жизнь мечтал. Вопрос о земле был решен окончательно и бесповоротно.
   На следующее утро приступили к разделу земли, без землемеров, своим крестьянеким мерилом - саженью и волокушей.
   Во время раздела земли у крестьян обнаруживались удивительные способности. Вот взять, например, Молькова Семена Григорьевича, который совершенно безграмотен, не мог даже расписаться, а вел сложные в тот период расчеты. Обмеренную площадь земли, а земельные участки как всегда разные, нужно было распределить по наличию едоков, и такую арифметическую задачу всегда решал в уме Мольков Семен Григорьевич. Узнав, сколько составляет ширина участка, немного подумает и скажет: «Наделяйте на каждого едока одну сажень или волокушу и два лаптя».
   В обмере земли «лапоть» занимал видную роль, крестьяне не говорили, что намерять надо на каждого едока одну сажень, т.е. два метра и примерно 20 см., а говорили: «Намерять волокушу и два лаптя», вот как размеряли землю после Ленинекого декрета о земле. И лавное заключалось в том, что неграмотный мужик, который не мог писать ни одной цифры, вел разные подсчеты и не ошибался.

Борьба Красной Гвардии с белогвардейцами

   Уездным комитетом партии и исполкомом было намечено провести волостное собрание в селе Семеново, с участием сел Четвертаково, Водоватово, Туманово, Слизнево и Степаново. Конечная цель созыва собрания - мобилизация крестьян нескольких возрастов для пополнения рядов Красной Армии. Намечено было на 18 августа 1918 года.
   Водоватовец Безроднов С.Д. был зачислен в Красногвардейский отряд города Арзамаса, командиром отряда
был М.Е. Чувырин.
.    Арзамас в то время находился в осадном положении, всюду свирепствовали белогвардейские банды. В 21 час было запрещено появляться на улицах города, а также собираться группам в домах.
   Из рассказа С.Д. Безроднова:
   «При несение патрульной службы мы вдвоем с товарищем шли по городу. Друг был вооружен винтовкой, я - клинком и наганом. Время было 23 часа, и в городе стояла исключительная тишина. Жители Арзамаса в это время боялись заглянуть в свой собственный двор. Подходя к одному из домов, мы заметили замаскированный в окнах свет. Ранее нам было известно, что здесь собирались женщины легкого поведения, и мы решили этот дом осмотреть. На наш стук в дверь вышла женщина и спросила: «Кого вам нужно?». Мы потребовали, чтобы нас впустили. Заходя в комнату, мы увидели двух шикарно одетых мужчин и около них двух дам, один из мужчин сидел в кресле, другой лежал на кровати. Переступая порог дома, мы сразу потребовали их документы, но они ответили нам с усмешкой и иронией: «Кто вам дал право заходить в чужой дом и беспокоить?» Но мы потребовали стойностью выполнить наши указания, в противном случае мы будем вынуждены отправить к начальнику отряда. После этого один из них показал документ, который нас удовлетворил, второй отказался, мы ему предложили следовать за нами. Он встал с кровати, быстро подошел к своему пальто и хотел взять оружие, но мой товарищ уже заранее осмотрел пальто и изъял из кармана наган. Мы ему спокойно ответили: «Ваше оружие у нас. Мы его вам вернем в нашем отряде, а сейчас следуйте за нами». Выйдя на улицу, друг шел спереди, а я - сзади. Я заметил, что наш пленник быстро ускорил шаг при повороте в переулок, догнав моего товарища, уже сбил его с ног, старался вырвать винтовку, но патрульный не уступал, и завязалась драка. Стрелять в задержанного я побоялся, так как мог попасть в своего товарища. Но потом товарищ быстро оправился от удара и сильным ударом приклада сшиб с ног задержанного. После этого он встал и пытался бежать. На расстоянии 6 метров передний патрульный выстрелил из нагана и попал задержанному в полость живота, потом дал еще шесть выстрелов, но задержанный, ухватившись за живот, продолжал бежать».
У Безроднова все патроны закончились, а изъятый наган и винтовка были у товарища. Тогда Семен Дмитриевич крикнул товарищу: «Бей из винтовки!». Товарищ с колена сделал выстрел, после чего задержапный упал. При доставке в госпиталь оказалось, что это был офицер царской армии.
   Отряд красногвардейцев вел борьбу не только в Арзамасе, но и и его окрестностях. Отряд направляли по уезду и за его окрестности.
   Вспоминает Безроднов С.Д.: «Однажды в селе Понетаевке свирепствовали белогвардейские банды. Перед красногвардейцами была поставлена задача: изловить и уничтожить банду. Когда задача была выполнена, мы с товарищем решили возвращаться домой через Шатки, а из Шатков до Арзамаса полагали доехать на поезде. Когда мы вышли из Понетаевки, в поле нам повстречался солдат, был он без оружия и в порванной рубахе. Подходя к нам, он спросил: «Вы куда?». Мы ему ответили, что идем в Шатки, на станцию. Но он нас предупредил, сказав, что там бесчинетвуют кулаки и белогвардейцы. Он нам рассказал также, что красногвардейцев поймали и посадили в баню. Мы с другом остановились, что делать? До Арзамаса далеко, а Шатки рядом. Неужели нас поймают эти проклятые банды. Но мы решили, держать путь на Шатки, а солдат пошел в Арзамас.
   Подходя к Шаткам, мы решили обойти село, чтобы нас не заметили. Все было бы хорошо, и мы уже подходили к станции, как вдруг увидели патрульных. Мы залегли. Когда они от нас удалились, и подумали, что они нас не заметили. Мы встали и пошли прямо на станцию поджидать поезд, который последует до Арзамаса. Но стоило нам зайти на станцию, как появились патрульные и, видя, что мы красногвардейцы, сказали нам, что мы арестованы. После этого к нам из охраны подошли еще несколько человек и нас обыскали, отобрали оружие. Оказывать сопротивление было бесполезно, потому что против нас были превосходящие силы.
Когда мы оказались невооруженными, нам скомандовали встать и следовать» на выход. Так мы были доставлены в волость.
   В волости, в Шатках, хозяйничали кулаки и белогвардейские приспешники. Вооруженных отрядов там не было, коммунисты ушли в подполье, но волисполком существовал.
   Председатель волисполкома, фамилия которого осталась неизвестной, во время кулацкого восстания с поста не ушел, выполнял некоторые поручения кулаков, бунтовщики сочли его своим человеком, а фактически, душой и делом, он был за Советскую власть. Ввиду сложившейся обстановки необходимо было принять такую тактику для отвода глаз.
   Возглавлял и был организатором борьбы против Советской власти в Шатках некий священник с сыном, а часть крестьян, которые были запуганы угрозами кулаков, ему подчинялась. Все эти «подонки» революции были вооружены и контролировали всю местность Шатков. Вот нас двоих и привели на допрос к председателю волсовета.
   Когда мы шли в волсовет, по дороге нас встретила женщина, которую мы хорошо знали, потому что её муж находился с нами в одном отряде. На ходу мы ей условно показали, что хотим кушать. Она вдруг исчезла, потом нас догнала и сунула на ходу кусок хлеба.
   Переступив порог волсовета, мы сразу заявили председателю: «В первую очередь мы хотим кушать».
Он посмотрел на нас, потом перевел взгляд на конвоира, вздохнул и сказал:
-    Вопрос с продовольствием у нас очень трудный.
-    Мы не должны и не обязаны кормить каждую красную сволочь, - оскорбляя нас, заявил конвоир.
Когда наш разговор по этому вопросу можно было считать законченным, мы ему ответили:
-    Наберитесь терпения, господин белогвардеец, у нас счеты с вами будут позднее, - и обращаясь к председателю, мы заявили:
-    В Арзамасе мы кормим всех, а у вас порядки другие.
-    Да, вы правы, - улыбаясь, ответил он.
   Проведя несколько минут в молчании, мы были вынуждены заговорить первыми, обратясь с таким вопрос: «Мы хотим поговорить с вами от души и на чистоту». После такого вопроса он посмотрел на сидящего рядом со мной белогвардейца и мы поняли, что искренним разговорам в присутствии конвоира не место.
Тогда председатель начал задавать нам несерьёзные вопросы, но конвоир заявил:
-    Нам нечего с ними нянчиться, их нужно расстрелять, - а сам стал усаживаться поудобнее на диване
Видя такое положение, что белогвардеец не хочет оставлять нас одних с председателем, мы были вынуждены обратиться обратно к нему, причем с сожалением, и сказали:
-    Да, мы понимаем вас, но у вас есть один выход. Чинить самосуд никто не имеет право. Мы требуем, чтобы нас осудил народ, а поэтому предлагаем вам созвать общее собрание и решить вопрос о нас.
   Мое предложение было принято с желанием, и он дал распоряжение о созыве общего собрания.
Красногвардеец, который нам повстречался по дороге, прибыл в наш отряд и доложил о случившимся: «Наш зам. нач. отряда Нейман схвачен кулаками и заперт в бане с двумя красноармейцами, а он, четвертый, бежал».
Когда в отряд поступили такие сведения, то была срочно отослана телеграмма на имя председателя Шатковского волсовета.
   Когда большая часть народа пришла на собрание, нас под конвоем доставили в зал и стали решать, что с нами делать. Одни кричали, что нас надо утопить, другие говорили, что повесить, третьи -пытать и отправить в баню. Такие речи произносил священник, его сын и часть кулаков. Основная масса крестьян молчала и смотрела с сожалением на нас.
   Смотрим, на трибуну входит человек и передает председателю какой-то пакет. Он его вскрыл и сказал:
-Тихо, товарищи!
   И предложил зачитать присланную телеграмму перед собранием.
В телеграмме говорилось: «Именем закона Советской республики. Отряд красногвардейцев предлагает немедленно освободить зам. нач. отряда Неймана и других красногвардейцев, которые захвачены белогвардейскими бандами. В противном случае вы понесете бесполезные жертвы».
   После зачитки телеграммы народ заволновался. Крестьяне стали просить слова и наперебой стали выступать. Предлагали не слушать священника, заявляя так: «Если мы это сделаем, то наше преступление никем не простится, и за это будут отвечать не только мы, но в ответе будут и наши дети».
   Но кулаки и священник настаивали отвести нас в баню и вопрос о нас решить позднее. Собрание не расходилось, нас повели в баню, где находились наши пленные.
   Открыв баню, увидели Неймана, и с ним двух красногвардейцев. У Неймана было отшиблены три пальца на правой руке, лицо было все избито, двое красногвардейцев также были изувечены до неузнаваемости. После показа баню закрыли, и нас повели обратно на собрание.
   Придя на собрание мы слышали, как председатель говорил:
-    Если мы, их не отпустим, то через 40 минут отряд будет здесь. И нам тогда всем придется держать ответ перед революцией.
   После его выступления вопрос о нас был поставлен на голосование. Большинетвом голосов решили нас отпустить вместе с теми, которые находятся в бане. Когда мы вышли с собрания, то зашли за своими товарищами в баню. Они избитые лежали на полу. Отворив дверь и рассказав о случившимся, мы вышли из бани и вместе пошли в сторону станции. По дороге кулаки нам кричали: «Мы с вами еще расправимся». Мы дождались проходящего поезда и поехали в Арзамас.
   Не доезжая до Арзамаса, мы увидели две роты солдат с двумя пушками. Мы были вынуждены спрыгнуть с поезда и узнать, куда следует отряд. Отряд прибыл из Н. Новгорода в Арзамас на подкрепление красногвардейцами в уничтожении белогвардейских банд. Нейман стал убеждать начальника отряда, что всему отряду в Шатках делать нечего. Большой вооруженной белогвардейской банды там нет, а бесчинетвует местное кулачество во главе со священником. Надо взять из Арзамаса один взвод и расправиться с кулаками.
   После этого разговора отряд вернулся в Арзамас. Убедившись, что наш отряд со своими задачами справляется и помощь ему не нужна, вернулся обратно в Нижегородский отряд. На второй день вооруженный взвод из нашего отряда был направлен в Шатки на усмирение кулаков. Зачинщики восстания были арестованы и отправ-лены в Арзамас. Нейман лично расстрелял священника с сыном, в Шатках обратно была восстановлена Советская власть.
   После всех событий, которые проходили в Арзамасском уезде, командир отряда Чувырин был переведен в Н.Новгород, а нашим отрядом стал командовать товарищ Лихачев.
   В отряд поступили сведения, что в Муроме свирепствует белогвардейская банда, наш отряд в составе трех взводов выехал в Муром.
   Прибыв в Муром, ознакомившись с обстановкой, мы узнали, что находившийся там отряд красногвардейцев в небольшом составе не может справиться с белогвардейцами и кулачеством. Им необходимо потребовалась помощь, и мы прибыли её оказать. На второй день было объявлено об осадном положении. Все улицы строго контролировались нашими красногвардейцами. Во время несения патрульной службы мы решили осмотреть один монастырь, на который пало подозрение в укрытии белогвардейцев.
   Зайдя в монастырь, мы потребовали наставницу сего заведения, когда она пришла, мы её спросили:
-    Не скрываются ли здесь, в вашей обители, белогвардейцы.
-    Я - человек еще новый, и на этот вопрос вам ответить не могу. Но по существующим законам и обычаям, мужчины не имеют права доступа в обитель.
   Тогда мы ради приличия у неё попросили разрешения произвести в монастыре обыск. Она, конечно, стала возражать, заявляя:
   Мужчины к нашей обители не имеют никакого отношения, и как наставница, не могу вам дать такого разрешения на осквернения святого места солдатским сапогом.
-    Не беспокойтесь, в вашей обители мы надолго не задержимся. Ваш воздух наши легкие не принимают, а остальные наставления поберегите для своей братии, - терпеливо выслушав её, ответили мы.
   Когда мы зашли в одну из комнат, увидели лежащего мужчину, который был чисто одет и выглядел благородно. Увидя нас, он сразу взялся за подушку. Тогда мы быстро подошли к нему и схватили его за руку, в его руке оказалось оружие. Под подушкой оказались пачки денег. После его ареста выяснилось, что он офицер царской армии.
   Вся эта белогвардейская банда, которая группами вела борьбу против Советской власти в небольших городах и селах, в том числе, и в Муроме, оказалась из московских белогвардейских отрядов. Борьба по уничтожению банд велась успешно. Большую помощь в этом оказывало население Мурома, и через 5 дней осадное положение было снято, жизнь в городе вошла в нормальное положение.
   Часть белогвардейцев была уничтожена, а большинетво арестовано и направлено в город Арзамас для расследования преступлений, некоторые бежали в саровские леса.
   После разгрома муромской банды наш отряд был направлен в Сергачский район, там также творили жестокость белогвардейцы и кулаки.
   Вот был такой случай: в одном из сел Сергачского района пришли в отпуск три красногвардейца, сроком на три дня. Кулаки их схватили, и учинили над ними расправу. Подвергли жестоким пыткам, потом казнили: отрезали им половые органы, на спинах вырезали ремни. Они в муках скончались, а их трупы зарыли на скотском кладбище.
Когда отряд прибыл в это село, его сразу же окружили. Отряду было известно, что банды вооружены винтовками и дробовиками. Когда закончилось окружение села, то одного красногвардейца послали с белым флагом на переговоры. Когда банда увидела человека с белым флагом, приближающегося к селу, притом, идущего на переговоры, то открыла по нему огонь. Он упал и был тяжело ранен. Видя такое положение, командир отряда скомандовал: «Огонь по бандитам!» После первого залпа на сельской колокольне ударили в набат, через некоторое время на той же колокольне появился белый флаг - знак капитуляции кулацкой банды. Когда отряд вступил в село, то мы увидели всюду траншеи и укрепления, в этих траншеях кучами лежали винтовки, которые бросили белогвардейцы и кулаки.
   Всю группу мы арестовали и отправили вместе с их оружием в Арзамас.
Все эти события происходили весной и летом 1918 года. После этого начальник отряда дал мне трехдневный отпуск в село Водоватово.
   Когда я пришел в село, зашел к родным, им нечем было меня накормить. Тогда я решил посетить сестру Анастасию Дмитриевну, которая мне сказала, что сегодня в селе Семеново состоится волостное собрание. Цель этого собрания - это вопрос мобилизации, но дополнительно было и то, что в некоторых населенных пунктах кулаки еще вели борьбу с разделом земли. Видя серьезность данного вопроса, я направился в село Семеново.

Первая партийная ячейка

   Необходимо добавить, что офицер-белогвардеец Аргентов в селе не проживал, но и не выезжал за пределы Арзамасского уезда. Он проводил агитацию среди крестьян прилегающих сел, создавал группы для борьбы против Советской власти (такие группы были в Каменке, Коваксе и Слизневе).
   Весна 1918 года проходила в упорной борьбе коммунистов села с кулачеством и белогвардейской бандой, которую и возглавлял Илья Аргентов.
   Для защиты Советской республики необходимы были резервы для пополнения рядов Красной Армии, и партийная ячейка вела разъяснительную работу среди населения. Аргентов со своей группой вел агитацию среди окружающих сел, чтобы крестьяне не являлись на пункты отправки. Из-за своей антисоветской работы, некоторые не понимающие конечной цели крестьяне примкнули к Аргентову. В Водоватове их набралось 12 человек, но мы не будем даже упоминать их имена. Эти 12 товарищей ушли в лес, планировали достать оружие и вести борьбу с партийной ячейкой села. Для вооружения своей группы Аргентов придумал следующее. Работник железной дороги на станции Костылиха обещал остановить военный эшелон и на несколько минут задержать его, чтобы дать возможность группе Аргентова завладеть оружием. Когда Аргентов рассказал о
задуманной операции, некоторые из крестьян стали колебаться, заявляя, что такой необдуманный шаг делать опасно, и отказались. Поручик им доказывал, что без оружия они, как стадо баранов, но, убедившись, что из этой затеи ничего не выйдет, он сказал: «Вам необходимо вернуться в село и провести работу с людьми (назвал имена) чтобы они завтра прибыли сюда для решения этого вопроса». Он надеялся, что его бандитская группа пополнится, и мужики смелее примут решение. Но этого не получилось, его «надежные» люди ушли и больше не
вернулись.    На 16 августа и намечается волостное собрание, на котором будет поставлен вопрос о мобилизации. Поручик Аргентов делал все, чтобы сорвать собрание и учинить расправу над коммунистами. За, несколько дней до собрания он посетил Слизнево, Коваксу и Каменку, где подготовил людей, противостоящих Советской Власти, которые должны прибыть в Семеново. В населенных пунктах группы Аргентова пополнились, и они стали называться отрядами. Об антисоветской работе Аргентова знала не только Водоватовскоя партийная ячейка, но и Губернекий комитет партии. Коммунисты села вели разъяснительную работу по организованному приходу крестьян на собрание.
   Наступил день 16 августа, который в истории Водоватова остался в памяти как великое событие. В этот день родилась наша партийная организация, о которой мы расскажем ниже.
   Вот тогда-то вместе с жителями Водоватова в Семеново и направился и С Д. Безроднов. В Семенове Безроднов встретил своих товарищей из отряда, а начальник отряда сказал: «Взять оружие и встать в строй». Семен Дмитриевич пытался объяснить, что находится в отпуске. Но начальник отряда сказал: «Вот разобьем белогвардейцев, тогда ваш отпуск удвоим, а сейчас отпускам не время».
   На собрании выступил товарищ Леонов:
- Товарищи крестьяне! Советская Власть крепнет изо дня в день, несмотря на то, что враги революции стараются всячески задушить молодую республику.
   Так давайте, товарищи, знамя революции держать крепко в своих руках и не поддаваться на происки контрреволюции. Вы получи землю, но эту же землю у нас хотят отобрать. Этого не будет. Надо собираться в единый кулак и этим кулаком нанести смертельный удар по контрреволюции и белогвардейским бандам. Настало время, чтоб каждый спросил самого себя, что ты сделал для победы революции? Товарищи, вступайте в ряды Красной гвардии, по мобилизации с гордостью идите защищать молодую Советскую республику.
Подготовка белогвардейцев к срыву собрания действовала четко. На собрание явились руководители антисоветских групп во главе поручика Аргентова из Водоватова, Рыбкина из Четвертакова и Сонина из Семенова. После выступления Леонова стали выступать белогвардейцы. В своих речах они поддерживали Временное правительство Керенского и были против мобилизации. Они до хрипоты кричали, что Советская власть долго не продержится, потому что коммунисты не в силах воевать с отважными генералами Керенского, Колчаком, Юденичем, Мамонтовым, Деникиным и другими.
   Отряд, который был прислан для наведения порядка, состоял из 43 человек, и рядовые бойцы из отряда обратились к начальнику отряда за разрешением арестовать Аргентова. Начальник отряда сказал: «Этим заниматься здесь не следует, потому что могут произойти волнения среди крестьян, и я не даю гарантии, что не будет жертв Он от нас никуда не уйдет, мы его возьмем позднее, может быть да же дома, на постели». Отряд окружил все собрание и выставил станковый пулемет, но белогвардейцы не испугались и продолжали при думывать всякие небылицы про Власть Советов. В конце концов, собрание было сорвано. Водоватовские коммунисты не думали, что ход собрания изменится в пользу Аргентова, но получилось так. После собрания коммунисты-водоватовцы договорились немедленно провести первое партийное собрание; место сбора - недалеко от Большой дороги, у оврага «Бухало».    Прямо с собрания коммунисты выходили на Большую дорогу и шли к намеченному месту. Когда все собрались, коммунисты стали обсуждать, где лучше проводить собрания. Одни говорили, что в овраге, другие возражали, мотивируя гем, что их заметят. Решили выбрать место недалеко от Большой дороги, где-то в 250 метрах от оврага. Это место хорошо было тем, что когда товарищи сядуг на землю, то их не будет видно, а когда встанут, то видна вся окружность до Водоватова и все прилегающие дороги к селу были под наблюдением. Когда все
были в сборе, С.Ф. Целоухов открыл собрание.    Он ознакомил коммунистов со сложившийся обстановкой и добавил: «Наивно полагать, чго нам наша победа достанегся легко и все обойдется гладко. Нет, на своем пути мы встретим много трудностей и препятствий, именно против нас направили острие борьбы кулаки, возглавляемые поручиком Аргентовым и церковным священником Надежиным. Нашу партийную группу обвиняют в какой-то измене Отечеству. С этой целью они используют выступления на собраниях, с амвона церкви в наш адрес сыплются проклятия и оскорбления.    Товарищи, большевики перед трудностями не пасуют, нам нужно шаг за шагом двигаться к намеченной цели, а главная наша цель - привлечения крестьян на свою сторону».
   В ходе собрания был выбран председатель партийной ячейки С.Ф. Целоухов. Секретарем по оформлению протоколов был выбран А.А.Щелков. После окончания собрания было принято решение послать двух товарищей в УКМ партии, доложить обстановку и поставить на учет партийную организацию, потому что до 16 августа 1918
года партийная организация на учете не состояла.
   Днем рождения Водоватовской партийной организации следует считать 16 августа 1918 года.
На первом партийном собрании присутствовали:
1.    Целоухов Степан Федорович.
2.    Щелков Андрей Алексеевич.
3.    Столяров Осип Иванович.
4.    Клыков Петр Иванович.
5.    Комаров Данил Акимович.
6.    Панов Василий Родионович.
7.    Комаров Егор.
8.    Комаров Матвей Егорович.
9.    Ратин Алексей Иванович.
10.    Матвеев Андрей Яковлевич.
11.    Юматов Павел Степанович.
12.    Птицын Василий Семенович¹.
¹Количественный состав первого партийного собрания и место его сбора записано согласно письму участника этого собрания Целоухова С.Ф., которое он прислал Макарову А.Ф. 4 марта 1967 года

   После проведения первого партийного собрания вера в партийное дело всех членов партийной ячейки окрепла. Оживилась работа с населением, члены ячейки вели разъяснительную работу с крестьянами по борьбе с врагами Советской Власти. Практическим выводом из этого факта явилось усиленное вступление крестьян в ряды партийной ячейки. За короткий срок партийная организация села Водоватово насчитывала в своих рядах 80 членов партии.
   Следует заметить, что прием в члены партии организация вела без должной проверки, поэтому и выявились существенные изъяны.

Слава вам, революционеры Водоватова!

   Революционер! Есть ли имя выше этого?!
Ведь не только тот революционер, который уронил каплю своей алой крови на ступенях «Зимнего», или занес буденовскую шашку над головой деникинца. Революционеры - это Вы, которые вели смертельную борьбу с белогвардейцами и кулаками. Это Вы укрепили Советскую власть в Водоватове. Вам есть, чем гордиться. Оглядываясь назад, видно, что в деле борьбы с кулачеством и белогвардейцами Вами не было бесполезно прожито ни одного дня.
   А в Семенове в это время произошло следующее:
   После срыва кулаками и белогвардейцами волостного собрания народ разошелся. Командир красногвардейцев обратился к крестьянам с просьбой накормить отряд. Жители села на это отозвались щедро. 
 Солдаты, плотно пообедав, начали рассуждать о семеновских женщинах-красавицах, которые приносили обед.    Но вдруг патруль заметил толпу людей, которая направлялась из Слизнева в Семеново. Это были белогвардейцы и часть крестьян, которые попали пол влияние кулацкой агитации. Они были вооружены ружьями и шли в Семеново на расправу с коммунистами. Командир красногвардейцев вышел толпе на встречу, узнать в чем дело. Разъяренная толпа, подстрекаемая «кулаками», двигалась на командира. На команду: «Стой!» они ответили руганью и продолжали двигаться на отряд. Видя такое критическое положение, красногвардейцы были вынуждены открыть огонь из винтовок поверх толпы, после этого толпа остановилась и началась паника. Слышались возбужденные выкрики: «Вперед на уничтожение коммунистов! За веру царя и его Отечество». После этих слов толпа снова двинулась на красногвардейцев, и они были вынуждены открыть пулеметный огонь. Как только пули стали свистеть над головами этого сборища, то перепуганные белогвардейцы бросились бежать во все стороны.
   Такая же толпа была подготовлена белогвардейцами и кулаками из Коваксы. Уже перешли р. Тешу и подходили к тумановским лугам, как услышали пулеметную стрельбу в Семенове. Мятежники из Коваксы заявили: «Мы дальше не пойдем. Нас там ожидает явная смерть». Руководители группировки поняли, что с вооруженным отрядом они вести борьбу не в силах и вернулись в Коваксу.
   Желательно отметить, что когда кулацкое шествие из Слизнева подходило к Семенову, то на Семеновской колокольне ударили в набат - это был сигнал кулаков для учинения расправы над коммунистами. Видя такую напряженную обстановку в нашей местности, командир был вынужден оставить отряд в Семенове, и как только стемнело, вызвал к себе нашего односельчанина Безроднова Семена Дмитриевича и поставил перед ним задачу: «Вы как житель Водоватова хорошо знаете расположение дорог из своего села. Нам необходимо знать, в каком состоянии находится сейчас партийная группа водоватовцев, идите и по возвращению доложите». Коммунисты села расставили посты, но и кулаки под руководством офицера Аргентова не дремали, они составляли планы по уничтожению коммунистов.    Но планы офицера Аргентова не сбылись, хотя собрание было сорвано, даже подготовленные им люди из Слизнева, Коваксы и Каменки не смогли выполнить поставленных перед ними задач.
   Недалеко от дороги, которая вела к Водоватову, стояла мельница Шуштановых, и когда разведчик Безродной стал подходить, услышал окрик: «Стой, кто идет?». Он не знал, чей это пост, и ответил: «Свои», и его пропустили. Позднее в штабе он узнал, что пост был кулацкий, и почему его пропустили, так и осталось загадкой. Прибыв в Водоватово, Безроднов сразу направился к Павлу Степановичу Юматову. Рядом с домом Юматова его встретил патруль, который спросил, что ему нужно, Безроднов ответил: «Я послан начальником отряда к вашей группе, и мне необходимо видеть коммунистов». На эот период партийная группа насчитывала 50 человек. В беседе с коммунистами товарищ Безроднов узнал, что в Водоватове все спокойно, он также просил передать, что коммунисты в количестве 6 человек пошли в губком за оружием.    После Безроднов вернулся в Семеново и все доложил начальнику отряда. Но начальник отряда решил сам побывать в Водоватове. потому что там партийная ячейка вела жестокую борьбу с кулачеством и белогвардеец Аргентов, в свою очередь, ставил своей целью уничтожить именно коммунистов Водоватова. Начальник отряда, тов. Безроднов и милиционер Мамонов обратно пошли в Водоватово.
Со слов товарища Безроднова:
- Начальник отряда мне, очевидно, не совсем доверял, потому что я от них всегда шел впереди на расстоянии трех-четырех метров, а они с обнаженным оружием следовали за мной. Шли мы не дорогой, а прямо полем, хотя было и темно, но я в темноте хорошо ориентируюсь. Подходя к дому Юматова Н.С., нас опять встретил патруль. Без задержки мы были пропущены в квартиру. Войдя в нее, мы увидели Юматова Н.С., Щелкова А.А., Столярова О И., Николаева И.Д., Комарова Д.А., Юматова А.С. и других. Начальник переговорил с коммунистами и выяснил обстановку села Водоватова. Партийная группа, которую возглавлял Целоухов Степан Федорович, была с первых дней монолитно крепкой, но против нее стоял опытный офицер царской армии и в его отряде находились отъявленные противники Советской власти и их, как нам известно, было немало. Такая сложность обстановки требовала срочного и оперативного решения, которое было принято.
   Отряд, который находился в Семенове, нужно было срочно перебросить в Водоватово. После такого решения начальник отряда совместно с сопровождающими вернулись в село Семеново, в расположение своего отряда». На следующее утро весь отряд переехал в Водоватово и поселился в доме у отца белогвардейца Аргентова. Этой же ночью коммунисты вернулись из узкома, где им выдали боеприпасы и 12 винтовок. Они спрятали их в сеннике и поставили охрану, чтобы на следующий вечер на собрании распределить оружие.
   Илья Аргентов узнал, что отряд переехал в Водоватово и поселился у него в доме. Он написал ультиматум начальнику отряда: «Освободите дом моего отца. Не ведите бесполезной борьбы против меня и моего отряда. Если вы будете сопротивляться, то мы примем решительные меры».
   Эти угрозы были его фантазией, потому что его люди из кулачества потеряли в него веру, так как в Водоватове и других селах прочно удерживалась Советская власть.
   Когда партийная группа распределила оружие, в Водоватове объявили осадное положение. Жителям села запрещалось появляться на улице позднее 21 часа, а утром не разрешалось выходить на улицу раньше 6 часов утра. Село было разбито на участки, где день и ночь несли патрульную службу коммунисты и актив села. Огряд установил на церковной колокольне станковый пулемет.
   Перед отрядом, а также перед коммунистами села была поставлена задача изловить главаря белогвардейской банды Аргентова Илью. Партийная ячейка разбилась на группы и вела наблюдение. С отряда выехала группа красногвардейцев в коваксинские леса и выставила посты: на даче Жевакиной, в Каменке и других кордонах ве лось круглосуточное наблюдение. Группы коммунистов совместно с отрядом красногвардейцев прочесывали леса вблизи окружающих сел, но Аргентов был хитер и скрывался в неизвестном направлении. Коммунисты по целым неделям сидели в засаде, обошли все овраги, вели наблюдения по всем дорогам, но обнаружить белогвардейца не удалось. Одно время просочились слухи, что он проживает в Каменке, у одного кулака в бане, туда срочно была направлена группа, но слухи не подтвердились. Вследствие последних событий в селе было снято осадное положение, землю поделили по «едокам», т.е. земля была нарезана на каждого члена семьи и жизнь в Водоватове налаживалась.
   Отряд красногвардейцев, который размещался в доме у Аргентовых, вел себя скромно и вежливо, относился к населению с уважением, поэтому красногвардейцев полюбили не только взрослые, но и дети. В доме был хороший сад, бойцы иногда собирали упавшие яблоки и раздавали крестьянским детям, которые ежедневно стали посещать красногвардейцев и просить яблок. В доме Аргентовых в двух комнатах проживал отец Ильи - Михаил и брат Александр с семьей, они поддерживали Советскую Власть и были против замыслов своего сына и брата. Отец Ильи служил дьяконом в Водоватовской церкви, а брат Александр - учителем в церковноприходской школе (ныне Водоватовская средняя школа).
   Но однажды произошел трагический случай.
   Один из бойцов отряда ночью был на охране объекта, но винтовку взял не свою, а товарища. Придя с караула, он ее, не разрядив, поставил в пирамиду. Утром тот боец, которому принадлежала винтовка, взял и пошёл чистить её на крыльцо. Когда он вышел, то как всегда увидел группу ребятишек, которые просили яблок. Усаживаясь на ступени лестничной клетки, боец задел рукой за спусковой крючок (на предохранителе винтовка не стояла), и получился выстрел. Пуля попала в мальчика Птицына Колю, который был смертельно ранен. Отряд на второй день после этого грагического случая выехал в Арзамас на своих лошадях и отвез оружие и боеприпасы.
   Положение в Водоватове немного улучшилось, кулаки притихли, но поиски Аргентова не прекращались.
Осенью 1918 года коммунисты Шалин Иван Алексеевич, Юматов Алексей Васильевич и Столяров Осип Иванович настаивали, чтобы их послали на поиски белогвардейца. Их просьба была удовлетворена, и они три дождливые, холодные осенние ночи бродили по оврагам и лесам, осмотрели все кордоны, дачу Жевакиной, но все безрезультатно.
   Той же осенью из села Котихи в нашу партийную ячейку пришли коммунисты с просьбой: помочь провести общее собрание крестьян. Партийная ячейка в Котихе состояла из 8 человек, и озлобленные кулаки срывали все планы коммунистов. В конце сентября 1918 года группа коммунистов в количестве 12 человек под руководством Целоухова Степана Федоровича, захватив с собой оружие, направилась в Котиху. По дороге через лес Степан Федорович решил провести тактические учения группы. Коммунисты учились, как надо вести себя во время боевых действий.
   Прибыв в Котиху, первым на собрании выступил Целоухов С.Ф. Он призывал крестьян вести непримиримую борьбу с кулаками, готовить людей на защиту молодой Советской республики. Собрание прошло успешно. Кулаки, видя подкрепление водоватовцев, вели себя спокойно. После собрания котихинские коммунисты поблагодарили водоватовцев за оказанную помощь, на что те ответили: «Если вам будет трудно, обращайтесь. Мы же соседи». После этого группа вернулась в Водоватово.
   До середины 1918 года председателем сельского совета был Комаров Данил Якимович, после него работу в совете возглавил Сорокин Максим. Когда были приняты дела совета Сорокиным, встал вопрос, где разместить с/совет? До этого он находился в доме Комарова Д.Я.
   Священник Надежин был против Советской власти. Его хитрая тактика его не выдавала. Партийная группа знала замыслы священника и вела за ним наблюдение. И когда встал вопрос о помещении под с/совет, то выбор пал на его дом. Он состоял из четырех комнат, партийная группа решила конфисковать две комнаты.
   Бродяжная жизнь Аргетову надоела и, видя бесполезность своей борьбы, он решил навестить дом своих родителей, тем более отряд из дома отца выбыл в Арзамас. Илья Аргентов ночью зашел в дом отца. Но родные встретили его плохо, они стали его упрекать в несправедливой борьбе против Советской власти и заявили: «Ты позоришь нашу фамилию. Иди туда, откуда пришел, нам такой сын и брат не нужен». Сразу после этого разговора брат Ильи, Александр, пошёл к военному комиссару Сорокину М. и заявил: «Мой брат дома, что хотите, то и делайте с ним, а нашу семью не упрекайте в поддержке белогвардейцев». Сорокин немедленно сообщил об этом разговоре в партийную ячейку. И этой же ночью спящего Илью арестовали. Когда на него наставили оружие, он сказал:
- Уберите оружие, я сопротивляться не буду. Разрешите мне только помыться в бане.
   Последняя просьба была удовлегворена. Под охраной он помылся в бане, а утром его повезли в Арзамас на допрос в ЧК. Доходили слухи, что допрос вел председатель ЧК товарищ Зиновьев. На допросе Аргентов остался при своих убеждениях, после чего его расстреляли.
   Сестра Ильи Аргентова - Валентина, обратилась в партийную организацию, что бы тело Ильи разрешили взять из Арзамаса и похоронить в Водоватове. Но ей отказали.
   После ликвидации Аргентова некоторые водоватовцы всё ещё поддерживали временное правительство Керенского, которое уже фактически не существовало. Все эти противники Советской власти собирались в каком-нибудь доме и вели беседы, как бы помешать восстановлению Советов в селе.
   Однажды ночью, в доме Клыкова Алексея собрались люди, которые были недовольны Советской властью и решили провести тайное собрание. Об этом узнали активисты села. Во время обхода дома Клыкова убедились, что там действительно проходит собрание. Актив села увидел «рыдван», т.е. дрожки. Они взяли его и подвезли к лесу, положили на «рыдван» бревно и опять подвезли к дому Клыкова. Разобрали дрожки, оставив одни передки, направили бревно в сторону дома и с разгона ударили им в оконный простенок, который от удара упал прямо в комнату. После этого собрание было сорвано, и его участники разбежались. Этой операцией командовал Борисов Матвей Михайлович.
   Священник Надежин поддерживал тесную связь с людьми, которые были недовольны завоеванием Октября, и наметили в один день провести «молебен» за укрепление Временного правительства. Когда народ собрался в церкви, то в неё вошли вооруженные активисты села: Панов Алексей Андреевич, Башкиров Иван Степанович - и запрстили Надежину проводить это богослужение. Некоторые крестьяне стали на защиту Надежина. Л Разуваев Михаил и Гарасов Николай очень грубо потребовали, чтобы актив покинул церковь и не мешал проводить молебен. Молебен все же был прекращен, а эти товарищи были арестованы и отправлены в город Арзамас в органы ВЧК. Пробыв там около недели, они вернулись в Водоватово и вели себя спокойно, даже стали выступать перед народом, заявляя, что каждая власть от «бога» и ей надо повиноваться.    В январе 1919 года проходила партийная мобилизация, которая требовала от партийных работников - добровольцев. Вот так в эти тяжёлые годы партия и проверяла каждого коммуниста, как он предан своему народу и Отечеству. В то время прием в партию проходил без должного отбора наша водоватовская ячейка оказалась в нехорошем положении, так как большая часть коммунистов проявили трусость, и вышли из рядов партии. Эти последствия получились только потому, что не было серьёзного подхода и отбора к приёму в члены партии. Так выдержало экзамен наша партийная ячейка:    Остались только самые верные своему партийному долгу, надев на себя хромовые «комиссарки», пошли добровольно защищать Советскую власть:
1.    Столяров Осип Иванович.
2.    Николаев Иван Дмитриевич.
3.    Макаров Филипп Ермолаевич.
4.    Гордеев Степан Иванович
5.    Миронов Яков Павлович.
6.    Юматов Павел Андреевич.
7.    Тарасов Александр Николаевич.
8.    Пудов Негр Семёнович.
9.    Целоухов Иван Федорович.
10.    Юматов Иван Федорович.
11.    Шалин Иван Александрович.
12.    Ианов Василий Родионович.
13.    Комаров Матвей Егорович.
14.    Панов Алексей Андреевич.
15.    Конов Иван Михайлович.
16.    Волков Иван Семенович.
17.    Безроднов Матвей Якимович.
   По решению партийного собрания и узкома, данные товарищи все были зачислены добровольцами в ряды Красной Армии. Через два дня после решения все товарищи явились в губком, где получили обмундирование. После этого до отправки на фронт им разрешили три дня побыть дома. По истечении трехдневного срока состоялись проводы добровольцев, которым партийная ячейка дала напутствие на дорогу с пожеланием быстрой победы над Антантой и в добром здравии вернуться домой, в родное село. После этого последовал приказ о призыве мужчин всех возрастов, которые могли находиться в рядах Красной Армии. Семьям добровольцев, которые ушли защищать Советскую власть, было уделено особое внимание, так как в этот период материальное положение данных семей было плохим. 1918-1919 гг. были не урожайными, крестьянам хлеба хватало до ноября, вследствие этого семьи добровольцев находились в крайне тяжёлых условиях.

Вопрос о хлебе

   Перед партийной ячейкой встал продовольственный вопрос. Народ в селе голодал, семьи добровольцев нуждались в конкретной помощи. Молодая Советская Республика переживала тяжелые дни революции, армия нуждалась в оружии, обмундировании и продовольствии. Некоторые солдаты воевали в лаптях, фронту нужен был ХЛЕБ. Сельский совет всю власть взял в свои руки, часто проходили собрания и выносились решения, не как раньше в комнате П.С. Юматова, а решал исполком совета. Каждый день в сельский совет стекалось много народу, который интересовался решением исполкома. В коридоре стояли и сидели крестьяне, они чадили своими «самокрутками», от которых дым шел на улицу, как из топящих изб, всем хотелось услышать о состоянии дел на фронте. Исполком сельского совета выносил решения одно за другим. Нужно было изыскать, дров семьям красноармейцам и привезти их. В период лета оказывали помощь семьям добровольцев в обработке земельных участков. Заставляли крестьян, которые имели лошадь, сеять и перевозить собранный урожай с поля семьей, у которых мужья или сыновья ушли на фронт.
   Водоватово и близлежащие села контролировались уездным военным комиссаром. Для этой цели в каждой волости были выбраны волостные военные комиссары. Наше село Водоватово в тот период принадлежало к Семёновской волости, и комиссаром волостного управления был избран Сорокин Максим Семёнович. Обязанность и цель его работы - это борьба с дезертирством и уклонением от армии в военное время. Но основной вопрос - это продовольствие. Хлеб нужен был всюду, как для фронта, так и семьям бедняков, а кулаки и зажиточная часть населения использовали это народное горе в своих целях. В селе и уезде развилась спекуляция хлебом, его вывозили днем и ночью на рынки города Арзамаса, деревень Стексова, Ардатова и в другие места. В то же время государство закупало хлеб у крестьян, а зажиточные крестьяне хлеб государству не продавали, а сбывали его на рынках по более высокой цене. Для решения такого сложного вопроса были созданы военные продовольственные отряды. Для этой цели к нам в Водоватово, прибыл отряд в составе 12 красноармейцев. Перед отрядом совместно с активом села стояла задача учесть, сколько у населения хлеба, а излишки должны быть проданы государству, в противном случае конфискованы. В помощь отряду отозвался весь актив села, который не попал на фронт по тем или иным причинам.
   На селе началась жесткая борьба за хлеб. Кулаки из села по ночам стали вывозить хлеб, а с приходом в село отряда эта работа у кулаков активизировалась. Его не только вывозили, но и прятали кто где мог, зарывали в землю на гумнах и дворах и т.д. По всем дорогам, которые выходили из Водоватова, были выставлены посты с задачей не дать возможности спекулянтам, которых в то время оказалось очень много, вывозить хлеб из села. Село было разбито на участки, отряд и актив на группы, и работа началась. Актив села, совместно с красноармейцами, ходил но домам и выявлял излишки хлеба, каждой семье оставляли столько, сколько нужно было для прожиточного минимума, притом строго учитывали семена, а излишки предлагали сдать государству. Для приема зерна от населения в сельском совете был амбар, и туда добросовестные зажиточные крестьяне сдавали зерно. Но добровольно сдавать зерно согласились немногие, основная часть кулаков гноила свой хлеб в земле.
   Активисты села вели наблюдение не только на дорогах своего села, но выезжали на рынки и наблюдали, кто из водоватовцев торгует хлебом. Обнаруженных брали на учет или прямо на рынке хлеб конфисковывали в фонд государства. Кулаки шли на всякие хитрости и уловки. Пример: в сани укладывалось несколько мешков хлеба, а наверх наваливали сена, и как будто с сеном выезжали на базар. Но и такие уловки были очень быстро разгаданы. Теперь, выходящая из села подвода тщательно осматривалась. Сданный добровольно и конфискованный хлеб, в первую очередь, отправляли в действующую армию, а остальной раздавали голодающей бедноте по спискам. Также делали минимальную засыпку семенных фондов, а весной выдавали тем крестьянам, которым нечем было засевать свою землю.
   Летом 1919 года активисты села организовали комиссию, задача которой состояла в том, чтобы все земельные участки крестьян были засеяны. Активистам было известно, у кого сколько и какая площадь была засеяна зерновыми, на основании, чего производился учет собранного зерна. Кулаки старались хитрить, были и такие случаи: рожь не мололи и в снопах вывозили в другое село, например, в Кузьмино или в Семеново. Там производили обмол и тем самым скрывали собранный урожай. Молотили в других селах потому, что на току из отряда обязательно был поставлен учетчик по зерну, который точно знал, сколько намолочено хлеба в том или другом хозяйстве.
   В Водоватове, как и в других селах, по постановлению Совета Народных Депутатов была введена на крестьян продразвёрстка. Это предусматривало, что каждый крестьянин со своего участка земли должен сдать энное количество зерна. Неокрепшие крестьянские хозяйства сами нуждались в помощи, но материальный вопрос каждый думал решить позднее, ведь в этот момент решался вопрос о России.
    Кольцо Антанты сжимало Родину, белогвардейские генералы рвались задушить молодую Советскую республику. Фронту был нужен хлеб, и водоватовцы, отрывая последний кусок от детей, отдавали все для фронта, все для победы. Ну а с теми, кто думал или ставил свои личные интересы выше революции, продовольственный отряд, который находился в Водоватове, вел беспощадную борьбу. От «глаза» продотряда ни один кулак или зажиточный крестьянин не мог укрыть зерно. Видя такую оперативную работу продотряда, крестьяне и кулаки сочли бесполезным производить обмолот хлеба украдкой в чужих селах, так как где бы они не обмолачивали свое зерно, активисты села всегда были на чеку.

Однажды произошел такой случай.

   В Водоватове проживал Тяпин Кузьма. Его хозяйство было, как говорится, не такое уж и справное, но он всеми силами старался скрыть свое зерно, которое перевозил ночью для обмолота на молотилку в соседнее село Семеново. Эта затея уже была известна отряду. Командир вызвал к себе одного красноармейца вместе с активистом Юматовым П.С. Они направились прямо в село Семеново. Когда Кузьма их увидел, то сказал: «Никуда от вас не спрячешься. Везде найдете. Сам не буду молотить украдкой и накажу другим, а излишки будем сдавать государству».
   Для проведения огромной работы на селе для определенных граждан убеждений и агитации было не достаточно. К некоторым кулакам и зажиточным крестьянам приходилось принимать административные меры, и только при упорной борьбе добивались окончательных результатов.
   Были и такие неединичные случаи.
Рунаев Григорий кулаком на селе не был. Но хозяйство имел материально крепкое, и ему необходимо было сдать 30 пудов хлеба. По его хозяйству, по подсчету продотряда, у него должны остаться семена и солидный остаток на содержание семьи. Но Григорий сдал только два мешка и заявил: «У меня нет больше излишек хлеба», и в сдаче отказал. Тогда продотряд был вынужден произвести осмотр хозяйства, куда пригласили и активистов села. При осмотре оказалось, что в клети было захоронено зерно, которого вместе с семенами хватит его семье на весь год. После этого осмотра ему было предложено открыть уличный амбар, так как решили сделать полную проверку хозяйства. Но Григорий открыть амбар отказался, при этом заявил: «Никакого хлеба в амбаре нет». Красноармейцы предупредили Кунаева, что если он сам не откроет амбар, то они вскроют его сами, и решение было принято последнее. После вскрытия амбара хлеб был конфискован.
   Ввиду того, что водоватовцы переполнили план по сдаче хлеба, а некоторые семьи красноармейцев голодали, то было принято решение:

РАЗДАТЬ ИМЕЮЩИЙСЯ В АМБАРЕ РУНАЕВА ХЛЕБ ПО 30 ФУНТОВ СЕМЬЯМ КРАСНОАРМЕЙЦЕВ И ДРУГОМУ ГОЛОДАЮЩЕМУ НАСЕЛЕНИЮ СОГЛАСНО СОСТАВЛЕННОЙ ВЕДОМОСТИ.

   Были привезены весы, их поставили около амбара, и началась выдача хлеба. Крестьяне подходили, их вписывали в ведомость, они расписывались в получении и уходили домой. Всё наличие хлеба, которого было более 50 пудов, был роздан.
   К концу 1920 - в 1921 г. в село стали возвращаться защитники Советской власти. Они увидели послевоенную разруху, к тому же 1921 год был неурожайным.
   В этот год все зерновые были обмолочены до начала сенокоса, потому что дождей не было и нива вся засохла на корню. Зерна не могли собрать даже на семена. Но водоватовцев порадовали в этот год яровые. Собрали хороший урожай картофеля. Вот с этой картошкой крестьяне и вели своё скудное существование всей семьей. Это был не только недород, а ГОЛОД. Что только не мудрили крестьяне, собирали в лесу упавшие с дуба желуди, молотили их; толкли в ступах просяную мякину и такую муку мешали с картофелем, а потом пекли лепешки. Население испытывало нужду в самом необходимом. Страна по-прежнему находилась в тисках голода и разрухи. Неурожай, усугубленный страшной засухой, охватил территорию, в основном, Поволжья, где проживало примерно до трех миллионов человек.
   Тысячи людей умирали голодной смертью. Миллионы детей оставались сиротами. Беспризорники заполняли города, и в наше село приходили беженцы с голодных губерний.
   Водоватовцы, хоть и тяжело переживали голод, хоть и кушали желуди и мякинные лепешки, но смертности от голода не было.
   А количество беженцев с каждым днем все увеличивалось. Сельский Совет был вынужден отвести специальное помещение для ночлега беженцев, часть проживала в домах у населения. Выделенное помещение под ночлежный дом раньше принадлежал тумановскому крестьянину Соловьёву Ивану, который содержал в этом доме сельскую лавку. Дошли слухи, что якобы этот Иван Соловьёв по каким-то причинам зашел в долги, закрыл своё небогатое торговое заведение и выбыл из Водоватова в неизвестном направлении, а дом перешел в собственность сельского совета. Вот в этом-то доме и размешались беженцы. Тут были старики, дети, женщины, много было очень слабых. Медицинскую помощь было невозможно оказать, и люди часто умирали прямо на полу. Но несмотря на тяжелую обстановку с продовольствием, водоватовцы делили свой последний кусок лепешки с голодающими.

ЭТИ КОШМАРНЫЕ ДНИ ГОЛОДА НАВСЕГДА ОСТАЛИСЬ В НАМЯТИ ВОДОВАТОВЦЕВ.

   Партия и правительство приняли чрезвычайные меры по борьбе с голодом. День и ночь шли эшелоны к Волге - везли зерно и хлеб голодающим. Для детей открывались приюты, интернаты. Водоватовцы также стали получать минимальные нормы продовольствия и семян.
Пример¹:
¹ АФ ГАНО. Фонд Р.І5, Д.18, Л.16І. 1921 г.    Благодаря всенародной помощи пострадавшие были спасены. Крестьянам, пострадавшим от голода, вновь удалось засеять свои земли, а 1922 году был собран неплохой урожай. И когда проблема голода была решена, выявилось недовольство крестьян продразверсткой: они хотели свободно продавать на рынке хлеб и другие сельхозпродукты и покупать другие товары.
   Крестьяне из других деревень ходили прямо к В.И. Ленину. Он принимал крестьянских ходоков и выслушивал все нужды и запросы крестьян, но водоватовцы до Кремля не доходили.

Восстановление народного хозяйства

   Анализируя факты, сопоставляя явления, трезво, научно подходя к российской действительности, В.И.Ленин пришёл к выводу о необходимости свершить крутой поворот - ввести новую экономическую политику, заменить разверстку продовольственным налогом.
   Введение продналога вело за собой свободу торговли. Поскольку командные высоты народного хозяйства - промышленность, банки, транспорт, земля - находились в руках государства, возрождение капитализма не угрожало Советской власти. Рост кулачества ограничивался, над частным капиталом устанавливался контроль.
Весной 1923 года собрался съезд РКП(б), который принял решение о переходе от натурального налога к денежному. Вместо нескольких налогов по отдельным видам продукции был введен единый сельскохозяйственный налог. Вот в это время водоватовцы и стали расширять свои доходы и развивать свою экономику.
   Началось в селе строительство мелких заводов и частных лавок. Масляные заводы построили - Игонин Федор и Тузов Степан, крахмальный - Гришин Василий, Лямин Яков Дмитриевич, Панов Иван Алексеевич, Гагарин Александр Павлович, Сорокин Алексей Васильевич, Уланов Семен. Открыл свою частную лавку Панов Алексей Андреевич, где торговал железо-скобяными изделиями своего производства. Построил сукнотопталку Клыков Алексей Иванович, а также он имел молотилку и просушку. Крестьяне стали строить молотилки, и в течение каких-нибудь двух-трех лет они были построены у Миронова Федора Ивановича, Уланова Семена Дмитриевича, Сорокина Андрея Сергеевича, Митросова Семена Федоровича, Юматова Алексея Павловича.
   В 1921 году в Водоватове все еще проходили крестьянские разногласия, особенно в разделе лугов. Спор заключался в том, что некоторые водоватовцы требовали производить раздел лугов по едокам, другие требовали делать раздел по наличию в хозяйстве скота. Народ создал две группировки, и шла великая шумиха, которая переходила в большие споры и приносила большие неприятности. Местная власть ничего не могла сделать, проведение общих собраний не давало положительных результатов. Вот что говорится в одном из документов:
     «Необходимо принятъ меры к тем гражданам, которые не согласны производить раздел лугов по наличию скота, а требуют по едокам¹».
   После этого следует полагать, что раздел лугов произошел по наличию в каждом хозяйстве скота.
Председателем Семеновского волисполкома в это время был наш односельчанин Целоухов Степан Федорович:
   «Гражданин Целоухов Степан временно принял должность председателя Семеновского волисполкома и зачислен в сотрудники волвоенкомата 5 сентября сего года»².
Численность населения в селе Водоватово в 1923 года:
«Водоватовский сельский совет, председатель В. Сорокин, сообщает в Семеновскую волость, что едоков в Водоватове с земельным наделом 2364 человека. Отчет от 19 декабря 1923 года»³.
Восстановление народного хозяйства, в основном, было закончено к концу 1925 года. Но жизнь водоватовцев улучшилась с 1922 года, когда в селе развивалось не только с/хозяйство, а культура и быт стали занимать соответствующее положение. В селе организовался культурно-просветительный кружок, организатором которой) была учительница Водоватовской начальной школы, фамилию, к сожалению, уточнить не удалось. Она и направляла работу на внедрение культуры на селе. В этот кружок поступили - Юматов Семен Александрович, Гаранин Александр Николаевич, Мельников Алексей Дмитриевич, Сорокин Михаил Тимофеевич, Безроднов Дмитрий Матвеевич. В этот кружок привлекалась и другая крестьянекая передовая молодежь, первой задачей культурно-просветительного кружка была подготовка к празднованию пятилетия Советской власти, кружок оформлял лозунги и плакаты.
7 ноября - день Великой Октябрьской Революции - ждали вес водоватовцы. У кружка все было подготовлено, ведь работа по подготовке шла днем и ночью.
¹ АФ ГАНО. Фонд Р. 15. Д. 18. Л.46.
² АФ ГАНО. Фонд Р.15. Д.22. Л. 18 от 1920 г.
³ АФ ГАНО. Фонд Р. 15. Д.67. Опись 2.

   Праздник Великого Октября праздновали ежегодно с 1917 года, но 7 ноября 1922 года был особенным. Народ на площадь стекался со всех улиц села, всюду развивались красные флаги, транспаранты, площадь была украшена портретами вождей Революции. В центре площади была оборудовано трибуна, которую оббили красным материалом и украсили еловыми ветками. Когда все водоватовцы были в сборе, на трибуну поднялся коммунист Комаров Данил Акимович и открыл митинг. Он сказал:
-    Товарищи! Поздравляю Вас с Великим праздником Октября!
   Победа российского пролетариата в октябре 1917 года стоила огромных трудностей и больших жертв. В тот трудный период молодая Советская Республика оказалась в огненном кольце вооруженных интервентов и белогвардейцев. В течение почти трех лет рабочему классу и трудовому крестьянству страны, руководимой Коммунистической партией, пришлось с невероятным напряжением отстаивать революционные завоевания от бешеного натиска как внутренней, так и международной контрреволюции.
   29 июля 1918 года объединенное заседание ВЦИКа, по предложению В.И. Ленина, приняло решение «признать Социалистическое Отечество в опасности». Смерть или победа! Все для фронта! Всё для победы! - эти призывы были боевыми лозунгами коммунистов, всего революционного народа, в том числе и нас. Борьба коммунистов Водоватова не прошла даром. Мы одержали великую победу. Товарищи! - показал рукой в правую сторону.
-    Вы видите этот пустырь, который зарос крапивой и сорняками. Поверьте мне, придет время и на этом пустыре вырастут школы, клубы и другие культурные заведения. Наши дети и внуки разобьют здесь скверы, и наше Водоватово будет их гордостью».
   После Данила Акимовича выступали и другие коммунисты, которые вспоминали тяжелые дни революции и также призывали крестьян не бояться трудностей в восстановлении родного села.
   После митинга, ликующая толпа демонстрантов с флагами и портретами вождей революции пошла по селу и запела гимн «Интернационал». Когда, демонстранты шли с революционными песнями по улицам, то к ним стало присоединяться и то население, которое не присутствовало на митинге. Было столько народа, что улицы села были заполнены сияющими лицами водоватовцев. Когда демонетрация прошла по селу, то решили навестить своих соседей и на правились в Туманово, затем Четвертаково и Семеново. На протяжении всего пути демонстранты выступали с краткими речами с примитивных трибун, используя для этой цели какие-нибудь пустые бочки или ящики.
   Когда шли по селу М. Туманово, из дома окна Ф. Сергеева, демонстранты увидели выброшенный белый флаг. Тогда демонетрация остановилась, и из толпы стали кричать: «Долой флаг! Долой!». И его быстро убрали. После такого шествия по соседним селам водоватовцы вернулись домой, в родное село.
   Члены культурно-просветительного кружка не откладывали решение задач партийной организации и сельского совета. Они принимали участие в распространении правительственных постановлений и расклеивали их на видных местах.
   Водоватовцы за короткий срок восстановили послевоенную разруху. Развивалась и культура. В 1924 году открылась изба-читальня, первым «избачом» был Усимов Виктор Иванович. Встал вопрос, где ее разместить. Средств для строительства не имелось, но ее открытие было необходимо. По такому вопросу был созван исполком с/совета, где повестка дня приняла широкое обсуждение. Предложения поступали разные, в них можно было видеть одну трудность за другой этот вопрос решали долго, но он был решен. За неправильные взгляды к Советской власти дом вместе с садом священника Надежина был конфискован, где и размещена, была изба читальня. Уже весь дом принадлежал Водоватовскому с/совету. Сад ежегодно сдавался в аренду крестьянам, которые за него платили, а урожай собирали в свою пользу.
   Вот одно из заявлений священника Надежина, которое сохранилось в Арзамасском гос. архиве.    Арзамасским уземотделом от 21 апреля с. г. за №3098 мне разрешили на усадебной земле при моем доме развести показательный огород. У меня на приусадебной земле имеется 1919 года научнообщепоказательная пасека, на что имеется, удостоверение от 1919 года за № 8432. Для изготовления пчелиных принадлежностей в моем сарае на приусадебной земле имеется мастерская со всевозможным инструментом, для изготовления рамок и рамочных ульев в сарае поставлена круглая пила с приводом, где делаются рамки и ульи. Также имеются образцы поделки ульев Блата и др., мастерская располагает правильными лекалами. Желающие стать пчеловодами под моим руководством делают рамки и рамочные ульи и к ним магазины. Пчеловоды из других сел ульи для образца берут у меня. Вчера, 6 мая с.г., гр. с. Водоватово Дмитрий Яковлевич Сорокин, безлошадный, с утра начал пахать на моей лошади при моём доме усадьбу для меня, т.е. ту землю, которая предназначена под показательный огород. Сорокин пахал, а за лошадью кормил и ухаживал я лично. Когда участок был вспахан, к нему подошел взволнованный председатель с/совета и с гневом запретил пахать усад, притом заявил, что они у меня возьмут кроме усада, и сад. Сорокин стал просить Шуштанова хотя бы заборонить, так как земля засохнет и будет непригодной к посадке, ведь ее не возможно будет разработать, но председатель сказал, что кому передадут, тот и будет это делать. После этого Сорокин был вынужден уехать с усада и оставить землю на произвол судьбы. Своим долгом считаю, заявить в волземотдел. что если не будет дождя, то я не смогу выполнить точно те мероприятия, которые должны быть выполнены при разведении огородничества. Еще раз прошу волземотдел сделать зависящее распоряжение в том, чтобы мне не чинили каких-либо препятствий во всех агрокультурных мероприятиях. При сём прилагаю две копии удостоверений уземотдела о разрешении мне вышеизложенного.
7 мая 1921 года гр. с. Водовапюво Василий Надёжин¹.
¹ ЛФ ГАНО. Фонд Р.15. Д. 18. Л. 184.

   К заявлению приложены две копии удостоверений, что он является инструктором пчеловодства, и его пасека действительно является показательной; второе удостоверение на разрешение уземотдела, что его земельный участок является показательным по выращиванию агрокультурных мероприятий. Все эти выданные ему удостоверения постепенно теряли свою силу, и за вышеуказанные взгляды у него был изъят земельный участок вместе с его садом, а позднее и дом, в котором разместился Водоватовский с/совст и изба-читальня.
Примечание:
Священник Надежин много сделал для Водоватова. Под его руководством построена красная церковь. В селе не было мед. работников, и он лечил людей и скот, никому не отказывал. Он был человеком образованным и отзывчивым.
   В Водоватове с давних времен существовал обычай, что если молодежь призывного возраста собиралась служить в армии, то осенью, по воскресениям, собирались все «рекруты», так их ранее называли, с гармошками и песнями ходили от одного дома к другому и просили яиц. Поддерживая старые традиции, ни одна хозяйка не могла отказать, и из каждого дома выносили по два яйца. Таким образом, набиралось большое количество яиц. По окончании этого сбора яйца продавали и на эти деньги покупали вина и разной закуски. К священнику Надёжину тоже заходили, и он никогда не отказывал, давал молодежи на вино. После этого молодежь устраивала попойки, которые заканчивались драками и другими неприятностями. Не голько призывники, или «рекруты», а и вообще молодежь старалась у Надежина как-то хитростью выманить деньги на гуляние. Священник материально жил неплохо, и ero водоватовцы считали богатым человеком, а молодежь, как всегда, бедна в деньгах, а щедра на гулянки, не очень долго молодые люди обдумывали, где достать деньги на следующую попойку, выбор пал на Надежина и выработали план: написать анонимное письмо священнику, в котором говорилось: «Уважаемый отец Василий! Возьмите из своих сбережений 100 рублей денег и положите их у памятника «Сосновскому». Этот памятник находился в церковной ограде и под ним был когда-то похоронен заслуженный член Водоватовского церковного совета Сосновский. Церковь, очевидно, не пожалела связанных расходов и установила ему памятник из мрамора. В данном письме было и предупреждение, что если он этого не сделает, то будет «худо» и чтоб отец Василий всё это держал в тайне.
   Утром Надёжин вышел в коридор своего дома и увидел, что на полу лежало письмо. Когда он его прочитал, то о его содержании доложил церковному совету, который, обсудив это письмо, принял решение: поручить члену церковного совета Тузову Осипу Васильевичу, вести строгое наблюдение в эту ночь за памятником, и любой ценой изловить этого «хама». Как только стемнело, притаившись за оградой, вел наблюдение за памятником, денег, конечно, около которого никто не положил. Это было в сентябре, темнело быстро, тучи стали закрывать небо, и это было выгодно для обеих сторон, потому что они не могли заметить друг друга.
   Вдруг на соседней улице заиграла гармошка, и группа пьяных парней приближалась к церковной площади. Осип Иванович при приближении толпы усилил наблюдение и увидел, как через церковную ограду перелезает человек, т.к. церковный сторож пробил на колокольне 11 часов вечера и закрыл двери церковной ограды. Когда человек стал подходить к памятнику, Тузов быстро пошел ему на встречу, конечно, примитивно вооружившись. Когда подошел к нему, то узнал своего односельчанина Бочкорёва А.
- Что тебе здесь нужно? - спросил его, Осип Васильевич.
   Такая встреча видно смутила ночного посетителя, и он стоял, как безмолвное привидение, возле памятника. Осип Васильевич стал его ругать. Много было скачано острых слов в адрес ночного гостя и его группы, в которую входили не только мужчины, но и женщины. Потом со строгостью в голосе к этому еще добавил для связки дере венского разговора некоторые грубые выражения и заявил: «Если еще с вашей стороны будут такие неприглядные поступки, об этом будет доложено властям, и при другой встрече наш разговор будет намного короче».
   В Водоватове раньше были обычаи: если человек, который со вершил воровство, был в нем уличен, то ему на шею вешали эти ворованные вещи и водили по улицам села. По сторонам преступника и сзади шла толпа народа и кричала ему вслед всякие оскорбления.
   Осип Васильевич напомнил этот самосуд, после чего отпустил Тузова.
Как нам стало известно, Водоватово стало набирать темп во всех отраслях жизни. Более устойчивое стало материальное состояние крестьян, постепенно внедрялась на селе культура. Молодежь и пожилые крестьяне стали заходить в избу-читальню, брать книги, сапоги стали надевать не только в церковь, даже на вечеринках можно было встретить ребят в хромовых сапогах, а девушек в штиблетах.
   Конечно, сейчас, может быть, покажется странным, но такие отчеты волисполкома, были уже достижением Советской Власти. 1.    Кол ичсство школ    12
2.    Волбиблиотек    1
3.    Сельских библиотек    1
4.    Культ, просветов    5 1. Санитарных учреждений или медпунктов    1
Фельдшерское материальное положение улучшилось.
Эпидемических болезней нет. 1.    В волости развитие частной торговли не замечалось.
2.    Кооперативная торговля улучшилась на 50%.
3.    Цены на продукты применялись к городу Арзамасу.
¹ АФ ГАНО. Фонд Р. 15. Д.67. Л.192.
4. Кустарной промышленности в волости не обнаружено. Население относится к регистрации доброжелательно, уклонений не замечалось.
Зарегистрировано по волости:
Рождаемость - муж 86, жен 90
Смертность - муж 29, жен 5
Браков - 47, разводов - 4 Отношение духовенетва к Советской Власти среднее, население относится к духовенетву пассивно, так как всем стали ясны фарисейские проделки, за исключением стариков, которые еще не поняли обмана.
После решения XII съезда РКП (б) жизнь в стране намного улучшилась, на основании чего отпала необходимость содержать такие организации, как комитет бедноты, в которых по стране насчитывалось до 105 тысяч человек.
   В 1925 году, в селе была создана другая организация - «комитет крестьянской взаимопомощи» - ККВП. Задачи комитета бедноты, состояли, в том, чтобы оказывать всестороннюю помощь бедняцким хозяйствам, но первый и неотложный вопрос стоявший на повестке дня данной организации, - это изыскание средств для её существования. Без своих средств было немыслимо начинать такую работу, невозможно выполнить те задачи, которые перед ней стояли. Излишек земли в массивных угодьях не было, и было принято следующее решение: по трассе большой дороги, которая проходила по нашему полю, имелись большие залежи земли, т.е. дорога была шириной, около 60 метров, а заезжая часть была 25 метров и окраины дороги пустовали. И эти пустующие земли передали в ККВП, где она была распахана и собранный урожай шел в доходы комитета.
   На основании этого за один год организация окрепла и стала маломощным хозяйствам выдавать семена, при том выдавала она их уже протравленными и сортированными. Эту работу выполняли сельские комсомольцы. У священника Надёжина были конфискованы две сеялки, которые перешли в собственность комитета.    Напрашивался вопрос о приобретении комитетом молотилки. В первую очередь, она нужна была для обмолота комитетского хлеба, во вторых, остро нуждались крестьяне в машине для обмолота крестьянских хлебов, хотя частные молотилки и были, но они не могли выполнить то количество, которое требовалось народу.    Водоватовский исполнительный комитет принял решение: ходатайствовать перед РИКом о выделении в с. Водоватово трактор «Фордзон» и молотилки БДО-34 для обмолота хлеба как комитетского, так и крестьянекого.
РИК пошел навстречу водоватовцам и удовлетворил просьбу. До 1926 года водоватовцы не имели представления о тракторе и о полусложке молотилке. Когда весть разнеслась по селу, то многие крестьяне не верили, что есть такая машина, которая не только производит обмолот, но и развевает. Всем хотелось посмотреть на такую чудо-машину. Женщины говорили, что такие чудеса пошли перед концом света - это всё идет от Антихриста.
   Вот наступил долгожданный день, когда машина должна прибыть в село. Народ пошел встречать и с волнением смотрел на дорогу по направлению д. Мерлино, откуда она должна следовать. Когда силуэт трактора появился на дороге, толпа ребятишек с криком побежала на встречу. До сих пор родная земля, не слышавшая звуков мотора, от радости содрогнулась от проходящего мимо трактора. Мужчины и женщины стояли и с удивлением смотрели, как шумливый железный конь тянул за собой молотилку. И как только этот железный конь со своим прицепным орудием вступил на территорию села, как все население вышло посмотреть на чудо-машину. Старушки крестились, дети толпой бежали за трактором, а мужчины пошли к с/совету, потому что там должен остановиться трактор.
   Гордостью водоватовцев было и то, что за рулём трактора сидел их односельчанин Безроднов Пётр Максимович. В то время тракторист заслуживал такие почести и прилагал такое умение в управлении, как в наше время космонавт.
   Движущая машина подъехала к с/совету, где крестьяне толпой окружили пришедшее в Водоватово ЧУДО. Каждому хотелось не только посмотреть, но и погладить железного коня. Сколько в каждом крестьянском доме было разговоров об этой чудо-машине. Одни говорили, что её привезли только показать народу, а молотить она все равно не будет. Бабушки пророчили, что внутри неё сидит сам дьявол с огненной душой и движет все это железо, а детям запрещали дотрагиваться рукой до этого нечистого железного коня. Более сознательные крестьяне говорили так: не напрасно мы воевали за Советскую власть, она нам дала не только землю, а и облегчает нам тяжелый крестьянский труд.
   После ознакомления и просмотра машина, от с/совета направилась на место установки. Молотильный ток располагался на конце улицы Околица, ныне улица Революции.
   Когда был сделан на току навес и подготовлен агрегат к пуску, для пробы привезли комитетскую рожь и пустили её в молотьбу. На пробный пуск молотилки собрался весь актив села, не говоря уже о рядовых крестьянах, которых тоже было много, и каждый любовался чистой работой молотилки. Всех интересовало, не останется ли зерно в соломе, чисто ли она отвевает. А молотилка всем на удивление даже делила на сорта комитетскую рожь.    После обмолота комитетского урожая стали молотить всем крестьянам, даже создалась очередь.
Когда зерновая проблема у водоватовцев была решена, то они решили провести улучшение лугов. Частичные улучшения проводились и раньше. После революции происходил раздел зарослей кустарников в «Вешалках», на «Ближней», «Кутах» и на «Болоте» (старые названия луговых участков). При разделе кустарников были такие условия: каждому крестьянскому двору нарезалось от 0,20 до 0,30 то и он обязан его расчистить от кустарников и кочек, после чего он им должен пользоваться и снимать с него укосы трав, сроком 12 лет. Этот старый порядок был нарушен, и все луга делили по «едокам». Вот и назрел вопрос произвести коренное улучшение луговых угодий.
   Ранее было упомянуто, что водяная мельница Ионовых, которая была расположена на реке Теша, держала воды столько, что водой были затоплены все низкие места лугов около реки. Тогда первым долгом встал вопрос об осушке лугов. Ионовым было предложено спустить воду в реке, но они это сделать отказались в силу того, что если спустить воду, то мельница работать не будет. Тогда Самылину Максиму Павловичу поручили организовать бригаду и прорыть канаву, чтобы вода сошла в обход мельницы. Уровень воды в речке сразу спал, и мукомольный завод Ионовых больше не работал.
   В 1928 году по распоряжению РИКа была конфисковано паровая мельница у гражданина села Языково, кулака Дельцова. Водоватовский с/совет обратился в РИК с просьбой, чтобы продали эту мельницу в Водоватово комитету крестьянской взаимопомощи. РИК в просьбе не отказал. Так и была куплена водоватовцами паровая мельница в с. Языкове за 1500 рублей, перевезена и поставлена недалеко от комитетской молотилки. Механиков в Водоватове, которые могли бы работать с двигателем, еще не было. Решили пригласить специалиста из с. Языково Блинова Ивана Михайловича, с его помощью она была установлена и пущена в эксплуатацию.
ККВП за свой счет послал в город Арзамас на курсы механиков Целоухова Ивана Яковлевича и после учебы он приступил к работе. Двигатель на механической мельнице был сильно изработан, и комитет снова обратился в РИК с просьбой помочь в замене двигателя. Житель села Абрамово Марсавин имел на реке Теше крахмальный завод, его раскулачили, а его двигатель РИК передал в Водоватово на мельницу.    В связи с поступлением в село техники, крестьяне свои хлеба обмолачивали уже целое лето, на основании этого риги, в которых раньше в период зимы крестьяне производили обмолот, утратили свою необходимость. В Водоватове производила обмолот хлебов, комбедовская молотилка, да плюс к этому было более десятка кон ных молотилок у крестьян. Почему они назывались «конными»? Да потому, что их вращение проходило конной тягой, лошадь ставили на топчаг или запрягали в привод, и она приводила в движение молотилку.
   40 га земли на территории Хмелёвки принадлежала водоватовцам, но была неосвоенной до 1924 года. По собственному желанию, в 1924 году на постоянное место жительства в Хмелёвку выехало две семьи: Миронова Ивана Петровича и Ратина Василия Ивановича. Они перевезли свои дома из села, а государство оказало им помощь: выделило на строительство лесоматериала - и они приступили к разработке земли. Залежные земли было очень тяжело разрабатывать, так как лошади, которые имелись в семьях Мироновых и Разиных, не могли полностью поднять этот участок, потому что он сильно зарос не только травой, но и кустарником. Для поднятия целины Миронов Иван обратился в комитет крестьянской взаимопомощи с просьбой о выделении ему трактора для распашки земли на Хмелёвке. Конечно, часть земли они обрабатывали на лошадях, а сильно заросшие земли они поднять не смогли. Весной 1927 года комитет выделил для поднятия целины на Хмелёвке трактор, но не бесплатно, небольшая часть суммы была все же заплачена за работу машины. Трактор «Фордзон» со своим однолемешным плугом, управляемый первым трактористом Федором Максимовичем Безродновым, выехал на Хмелевку поднимать целину.
   В настоящее время считается обычным, когда мы видим, как на наших полях работают машины, но тогда было другое время. Пахать трактором - такая мысль не укладывалась в голове крестьянина, но трактор был готов к поднятию первой борозды. Когда трактор прицепил свой однолемешной плуг и направился на Хмелёвку, его окружила со всех сторон толпа крестьян и с удивлением смотрела на плуг, говоря: «Да, пришло время кормилице-сохе уступить место трактору». Пожилые крестьяне с усмешкой говорили: «Пустая затея, таким плугом землю не пашут, он только исковыряет, и после этой пашни не жди урожая».
   Когда трактор прибыл на участок, то много крестьян, не считая толпу, прибыли на Хмелевку посмотреть, как будет пахать этот большой, еще не очищенный от ржавчины плуг. Тракторист Федор Максимович заехал на первую борозду и сказал: «Это наш первый экзамен в работе, который будет не только хорошей обработкой земли, но и сбором высоких, устойчивых урожаев». После этих слов машина двинулась с места, и плуг стал переворачивать серые пласты земли, толпа шуметь перестала, только ребятишки с криком бежали за трактором.    Народ не расходился, все смотрели, как ложатся рядами пласты земли, перевернутые плугом, замерили глубину вспашки - нормальная, лошадь такую глубину поднять не смогла бы. Придирчивая комиссия крсстьян-старожил, которая стояла толпой около распаханной борозды, работу признала хорошей.
   Но следует отдать должное трактористу Федору Максимовичу Безроднову, он остановил трактор, подошел к односельчанам и с жизнерадостной улыбкой сказал:
-    Не завидуйте Ивану Петровичу Миронову, что я пашу его землю. Могу помочь и вам, только жаль, что мешают ваши межи.
   До 1932 года семьи Мироновых и Разиных проживали на Хмелёвке, где разработанная земля давала хорошие урожаи, а 1932 году обе семьи вошли в колхоз, дома обратно перевезены в Водоватово. На этом месте в летний период располагалась МТФ колхоза, для жилья животноводов был построен дом, а скот все лето находился в калде, конечно, только ночью, а днем гулял на лугах и по лесу.
   Соха в земледелии водоватовцев применялась почти до коллективизации. Летом в 1920 году в селе появилась три плуга - это у Николаева Григория Евграфовича, Уланова Семена, Николаева Сергея, крестьяне им завидовали.
-    Да ведь они пахали плугом, - часто можно было слышать такие разговоры.
   Плуг «Исаковский» для крестьян был богатством и гордостью.
   1925 году стены старой школы уже не могли вместить детей, и с/совет принял решение построить в селе Водоватово школу, конечно, при помощи населения.
   И в этом же 1925 году началось строительство одноэтажного кирпичного здания, которое было закончено в 1927 году. Теперь дети крестьян занимались в светлом и хорошем помещении, наша Водоватовскоя начальная школа была одной из лучших школ в округе.
   В 1925 году в Водоватове открылся медицинекий пункт. Первым фельдшером был наш односельчанин, Безроднов Матвей Яковлевич, он принимал больных прямо на дому, так как помещения под медицинский пункт не было.    До 1928 года в Водоватове не было почтового отделения, корреспонденция доставлялась из Абрамова, даже на её подвоз не всегда выделялся транспорт. Почтальон был вынужден носить письма и газеты на себе, из чего нам видно, сколько Водоватово в тот период получало газет и журналов.
   В этом же 1928 году к нам в село пришло кино. Звуковых фильмов ещё не было, и эти завезенные кинофильмы водоватовцы называли «туманные картины», потом, позднее, стали называть «живые картины». Ввиду отсутствия клуба их ставили в школе. Первым киномехаником был Сорокин Михаил Тимофеевич. Электричества не было, и для движения киноаппарата вращали ручную динамо машину. Вращение этой динамо-ручки было нелегким, и для этой цели киномеханик пускал бесплатно в зал трёх человек, чтобы они вращали динамо во время сеанеа и в то же время смотрели «живые картины». В детстве я завидовал своим сверстникам, кого бесплатно пускали в зал крутить ручку динамо, а мы стояли у окна и смотрели, на них потому что родители нам денег на кино не давали. Простаивая под окном до конца сеанса, мы видели, как выходили те товарищи, которые вращали динамо, лица у них были красные и от них шел пар, надо полагать, как они смотрели кино?!
   Сорокин Михаил Тимофеевич был не только хорошим мастером своего дела как киномеханик, но и хорошим агитатором и пропагандистом. Он рекламировал картину за несколько дней, проводил с населением беседы по теме картины и всем рекомендовал её посмотреть. На просмотр сеансов собиралось очень много народу, не всегда вмещали стены школы. А Михаил Тимофеевич привлекал население и тем, что во время сеанса сам и рассказывал зрителям всё содержание кинокартины. Водоватовцы любили своего киномеханика, Сорокина М.Т., и по сей день вспоминают его как талантливого организатора и пропагандиста.
   В то время работа по внедрению культуры сталкивалась с большими трудностями. Если Михаил Тимофеевич пропагандировал будущий кинофильм, то бабушки пророчили, чтобы никто не ходил, потому что все эти живые существа посланы дьяволом и смотреть на них грех.

Из истории первой Водоватовской комсомольской ячейки

   В 1924 году, в день смерти В.И. Ленина, в Водоватове впервые, была создана комсомольская ячейка, в количестве 4 человек. Первым секретарем был избран Мельников Алексей. Члены ячейки: Безроднов Дмитрий Матвеевич, Шуштанов Егор Андреевич, Лямин Дмитрий Яковлевич. Первые шаги работы комсомольской ячейки - это культурно-массовая работа на селе, постановка спектаклей, выпуск настенных газет и другое.    Комсомольская ячейка принимала активное участие в подготовке семян, как яровых, так и озимых культур, т.е. вела протравливание зерна - эта работа проводилась во дворе священника Надежина. Вот что писал первый секретарь комсомольской ячейки Мельников А.Д. нашему односельчанину Сорокину И.И. 6 октября 1966 года:
   «Я радуюсь за развитие и культурный рост родного села Водоватово, которое стало неузнаваемо. Но я не могу забыть то протравливание семян во дворе священника и тот формалин, которым мы протравливали зерно, потому что мы ходили за ним в Арзамас и в мешках на себе несли его в село».
   Также Алексей Дмитриевич в письме сообщает: «Средств для финанеирования комсомольской работы совершенно не было, и комитет бедноты, который возглавлял Балабин Григорий Сергеевич, выделял нам семенного лука, который мы сажали у священника в саду. Всю работу производили силами ячейки, даже привлекали своих родственников, а на средства после реализации покупали материал для работы - красный материал для спектаклей и другой инвентарь. Партийная ячейка оказывала огромную помощь в нашей работе».
   С организацией комсомольской ячейки культурно-массовая работа на селе оживилась. Население считало ячейку вожаками масс, потому что комсомольцы были примером у односельчан как в поведении, так и в работе. Большая работа проводилась по подготовке спектаклей. Так как клуба еще не было, их ставили в школе. Стоило только сделать рекламу, как население передавало друг другу, что сегодня или завтра будет показан спектакль, на который приходило очень много народу. Спектакль на селе так вошел в моду, что люди часто спрашивали: «Когда кружок будет готов к выступлению?».
   Исполнителем главных ролей был всегда Сорокин Михаил Тимофеевич, он с таким искусством исполнял свою роль, что только стоило ему появиться на сцене, как зал громко аплодировал. Комсомольцы привлекали к своей работе учителей, передовую молодежь и весь кружок культурно-массовой работы.    Слава о первых комсомольцах сохранилась до наших дней. Это они были первыми помощниками нашей первой партийной ячейки.
   Это они несли культуру в наше село. Так не померкнет же слава наших первых комсомольцев в летописи родного села.
   Далее приведем фрагменты переписки Безроднова Д.М. с ребятами Водоваговской средней школы и отрывок из его очерка:
   Здравствуйте, дорогие ребята!
Получил ваше письмо и очень был взволнован. Да и как не волноваться, оно вскрыло в моей памяти далёкое детство. 45 лет тому назад, в 1924 году, почти в таком же возрасте, как и вы, я был самый молодой. Мне шел тогда 16 год. С такими же, как и у вас, с пылкими и юношескими сердцами мы организовывали в нашем родном селе комсомольскую ячейку. Много с тех пор утекло воды. Много произошло событий. Много мне за этот 45-летний отрезок жизни пришлось увидеть и пережить. И те далекие дни юности, которые прошли на Родине, всегда казались самыми дорогими и интересными, хотя юность нашего поколения проходила в голодные и военные годы. Не буду описывать, как мы тогда жили. Вы это знаете из книг, рассказов отцов и матерей, а больше всего от дедушек и бабушек, ведь они мои ровесники. У вас, конечно, сейчас другие заботы и мечты.
   Дорогие ребята. Зная ваши нетерпеливые сердца, посылаю вам две фотографии. На одной из них первые комсомольцы села и организаторы комсомольской ячейки. Сфотографировались, мы в Москве, в июне 1949 года. Это четверть века, со дня организации ячейки. Лямин Дмитрий, в это время служил в Советской Армии, в чине майора. Мельников Алексей, работал начальником политического отдела МТС, а я - заместитель министра государственного контроля РСФСР.
   И еще свою фотографию в мою бытность секретарём одного из райкомов комсомола в городе Иванове, в 1929 году. Все это для меня не составляет труда, не требует много времени. С историей этого дела будет немного посложней, тут придется немного подумать. На это потребуется время. История должна быть объективной и правдивой. Тем более она пишется впервые.
Особо не беспокойтесь, не обману.
С приветом Д. Безроднов. 18 февраля 1969 год».

«Многоуважаемый директор школы! (Извините, что так обращаюсь к Вам. я не знаю вашей фамилии).
В феврале ко мне обратились ученики 6 класса Вашей школы с просьбой, чтобы я выслал фотографию и написал, как организовывалась в нашем селе комсомольская организация. Я послал фотографии, позднее на Ваше имя очерк из «Истории организации и работы Водоватовской ячейки комсомола». Прошло более месяца, и мне никто не сообщил, получили ли вы это или нет. Если Вас не затруднит, то сообщите, пожалуйста, об этом, а также фамилии учеников инициаторов уголка «История организации комсомольской ячейки села Водоватово».
С приветом, Д. Безроднов.
12 мая 1969 год. Москва, Г-121, Ростовская набережная, дом 3, кв. 82 Безроднову Д.М.

«Люди нашего села встретили Февральскую, а затем и Великую Октябрьскую революцию с большим подъемом¹.
¹ Из очерка Д. Безроднова «Из истории организации и работы Водоватовской ячейки комсомола». Март 1969 г.
Причинами для этого, на мой взгляд, были два решающих обстоятельства. Первое: в селе мало было зажиточных крестьян. Была большая прослойка бедняков, да и середняцкая часть села, по своим материальным возможностям, больше тяготела к бедняцкой части. Были в селе отходники-каменщики, плотники, пильщики, печники и другие. Второе: еще до революции в селе существовала социал-демократическая группа, в которую входили Масленников (учитель). Целоухов Степан, Щелков Андрей, Усимов, Безроднов Матвей и другие. В Революцию большинство из них стали большевиками и организовали в селе партийную ячейку. Вот поэтому в дни Октября было так празднично. Проходило много собраний, митингов. На площади была сооружена большая трибуна, украшенная гирляндами из еловых веток. На зелени развивались ярко-красные флаги и лозунги. В центре, наверху был установлен портрет вождя В.И. Ленина. Активисты села организовали демонетрацию с флагами, лозунгами, портретами и с революционными песнями прошли по селу, а потом пошли в сёла Семеново, Туманове. Помню, шли из Семенова лугами. День был морозный, снега было мало, ветер гнал позёмку, но люди были веселые, смеялись, пели песни, не чувствуя холода. Их тогда согревало горячие дыхание пролетарской революции. Мне, кто-то из взрослых передал портрет В.И. Ленина на древке. Я с гордостью нес его до самого села Семеново, коченели руки, но мне никому не хотелось отдавать Ильича. В Семенове много было зажиточных крестьян. Они встретили нас недружелюбно. Обзывали нас голопузыми, голодранцами. Кто-то из них крикнул, что мы на флаги порвали последние сарафаны у своих жен. Но мы не обращали на них внимания, пели песни, приветствовали революцию и победным шагом шли дальше.
   Вскоре после революции в селе был организован культурно-просветительный кружок. Сельские ребята называли его «Просветилкой». Организаторами и участниками кружка были учителя Крылов, Бельская, Михаил Иванович Аргентов, Анна Ивановна Серкина. Аргентов М.И., для кружка отдал свою личную библиотеку. Из сельской молодежи участвовали в кружке: Панов Иван Андреевич, Гаранин Александр Николаевич, Комаров, Юматов С.П. и его брат Иван, Щелков Николай, Самылина (Вафкова) Евдокия, Ратин (Горбунов) Николай и др.
Культурно-просветительный кружок размешался в доме Соловьевых. Собирались кружковцы по вечерам, а по воскресеньям и праздничным дням - днём. В то время открылась библиотека, обменивались книгами, а в другом углу проводилась их читка, читали учителя. Члены драм кружка читали и разучивали пьесы, а попозднее, когда библиотека закрывалась, проводили репетиции. Спектакли ставили в школе, иногда выезжали с постановкой в Семеново, Туманово. Молодежь, вначале мало посещала кружок, а затем все чаще и чаще.
   «Нелегко было первым кружковцам, - вспоминает Елизавета Матвеевна Безроднова - Храмова. Не считаясь ни с какими церковными праздниками и постами, кружковцы готовили и ставили спектакли, а тогда религия в семьях была в силе и считалось большим грехом проводить репетиции и вообще собираться в просветкружке, а особенно во время «всенощной, в субботу».
   Однажды, в Великий пост на страстной недели, когда я уходила на репетицию, у меня была война с мамашей. До Великого четверга я кое-как отвоевывала свое право пойти на репетицию, а потом мамаша совсем взбунтовалась и не хотела меня пускать в последние дни страстной недели. Тогда мне пришлось идти на обман. Я ложилась Спать, а когда мамаша засыпала, я вставала, делала на постели имитацию, что здесь лежит человек, и дедушка меня украдкой провожал и встречал с репетиции. По приходу с репетиции я дедушке стучала в чуланное окно, чтобы он мне открыл».
   Началась гражданская война, и почти весь состав культурно-просветительного кружка ушел на фронт. Спустя некоторое время ехали в Арзамас на учебу Щелоков Николай, Безроднова Елизавета и Панова Анастасия. Там они вступили в комсомол. Они не теряли связи с культурником. Во время зимних и летних каникул, как и прежде, принимали в его работе активное участие.
   Молодежь села подрастала и пополняла состав кружка. В нем начали принимать участие Мельников Алексей,
Шуштанов Егор, позднее Лямин Дмитрий, я и другие.    В 1923 или 1924 году, в феврале или марте, в село, на зимние каникулы приехал Щелоков Николай, Безроднова Елизавета, Панова Анастасия, с ними приехал Салтанов Сергей - секретарь комсомольской организации города Арзамаса. Впоследствии он стал секретарём укома и Горьковского обкома комсомола, а потом секретарем ЦК ВЛКСМ. Он хотел познакомиться с работой культурно-просветительного кружка и прозондировать почву в селе по организации в селе комсомольской ячейки. После этого летом, будучи в селе, Щелоков Николай разговаривал с Мельниковым Алексеем о его вступлении в комсомол.
   Мельников дал согласие и Щелоков тут же ему поручил организовать ячейку. Но для ее создания нужно было три человека. Мельников сначала поговорил об этом с Шуштановым Егором, а потом со мной. Мы дали согласие. Состоялось первое собрание, секретарём ячейки избрали Мельникова Алексея, и он ездил в город Арзамас утверждать её. Позднее в комсомол вступил Лямин Дмитрий.
   Сначала я в семье скрывал принадлежность к комсомолу, но это продолжалось недолго. Во время молотьбы на току, у Пановой риги, раскрыл тайну мой двоюродный брат - Безроднов Александр Андреевич. В этот же день, во время посадки снопов, в ригу вошёл дед по матери, Панов Михаил Иванович, очень набожный человек. Он затеял со мной разговор о природе и о боге. В ходе беседы он задал мне вопрос:
- А кто же, по-твоему, создал твердь (небо), землю и всё, что есть на ней?
   Невелик я в то время был грамматей и задержался с ответом, обдумывал. Я же был теперь комсомолец, хотел, поумней и более правильно и убедительно высказать свою мысль. И дед Михаил, сам в категоричной форме ответил: «Всё это - создал Бог».
- А кто Бога создал? - с опозданием ответил я, на вопрос вопросом.
   Это несколько озадачило деда, но и возмутило до глубины души.
- Ах ты, щенок. - закричал на всю ригу, - ты ещё спрашиваешь, кто самого создателя создал? - и, схватив первый попавшийся колосник, с силой трижды огрел меня им. Так началось моё явное пребывание в комсомоле.
   Зимой меня избрали секретарем комсомольской ячейки, а Мельникова утвердили редактором стенной газеты и руководителем реорганизованного кружка, а по сути, вновь организованного. Газета у нас была интересная и острая. Часто выходила в стихотворной форме, богата иллюстрациями. Как же ей быть не интересной?! Мельников - от природы остряк и художник, а я - стихоплет и тоже художник. Огромный лист ватмана исписывали от руки красивым, печатным шрифтом. В газету попадали церковники, пьяницы, лентяи, самогонщики, спекулянты и хулиганы. Мы с Алексеем Мельниковым сидели над оформлением газеты, ночами. Газета была настолько острой и популярной, что многие в дни её выхода приходили и сидели в зале с/совета, ожидая, когда мы её вывесим.
   Однажды мы составили и поместили в стихах фельетон, как церковный староста Безроднов (Юркин) ворует церковные свечи и деньги. Когда ему сказали об этом, он пришел в с/совег и попросил, чтобы ему прочитали написанное о нем. Хоть он и возмущался, а от смеха не удержался, но все равно пошел жаловаться на меня к отцу или деду Якову Ивановичу, который доводился родственником и крестным. Дед Яков в церковь не ходил, и молебны в доме мать принимала в его отсутствие. Мне кажется, что он был не в ладах с церковниками, а может быть, и с самим Богом. Мы обедали, когда к нам пришел Безроднов (Юркин). Он помолился на образа. Потом сделал поклон в сторону сидящих за столом и сказал:
-    Хлеб да соль!
-    Милости просим, садись с нами, - пригласил дед Яков.
Юркин не сел, а, глядя на меня, сердито сказал:
-    Крестный, почто этот твой сопляк, - показывая на меня кивком головы и обозвав еще непристойным словом, - прописал меня в газетке, что я вор!
   Я сидел ни жив, ни мертв, ожидая скандала, а то и оплеух. К счастью отца не было дома. А дед Яков на мое удивление с явным раздражением сказал:
-    Дым без огня, крестник, не бывает. Об этом по селу давно идет слушок. В газету не один он пишет, их там много. И она у них хорошая, сам хожу, слушаю, когда её читают.
-    Ты, крестный, из ума выживать стал, вместо храма божьего на антихристово кривляние, ходишь смотреть». Пора бы ходить в церковь, как все старики грехи замаливать, а ты с ума сошел, на какие-то дьявольские спекуляции ходишь любуешься. Богохульник. Вот и внук весь в тебя. Его батюшка анафеме предал, а тебя от храма отлучить надо.
   Дед Яков вскипел. Бросил ложку на стол и крикнул:
- Ну и отлучайте, мои молитвы бог и без вас услышит, а куда мне ходить, не твоего ума дело. Я хожу туда, куда мне нужно. Замаливать мне нечего, я не ворую ни у людей, ни у бога. Ты воруешь, так и бей своим лбом церковные плиты. Но вряд ли бог простит тебя, я бы на его месте не простил.
   Юркин ушел от нас не солоно хлебавши. Вскоре это номер газеты украли. Острая газета была, многим не давала покоя. Но комсомольцы выпустили другой номер, более острый и красочный. Газета продолжала жить и разить всех нарушителей порядка.
   Несмотря на то, что комсомольская ячейка была немногочисленна, она развернула большую культурно-массовую работу на селе. Был создан большой драматический кружок, в котором участвовали более 10 человек. Каждый вечер шли репетиции, один раз в месяц и во все большие праздники ставили спектакли, шли преимущественно пьесы Островского: «Лес», «Свои люди сочтемся», «Бедность не порок» и ряд других. Режиссером был бродячий актёр, называвший себя Жаном Вронским, а по-русски, и на самом деле - Воронков Иван Иванович. Он был актер-профессионал, очень деятельный. Пробыл он у нас на селе около двух лет и принес большую пользу в организации культурно-массовой работы. Хотя было и трудно, но мы выезжали с постановками спектаклей в другие села, в Семеново, Туманово, чтобы заработать немного денег на содержание Жана Вронского и на приобретение реквизитов и другого инвентаря, книг.
   Однажды зимой мы поехали с постановкой спектакля в село Семеново. Я за тридцать минут до отъезда труппы приехал из Коваксы, из леса. По пути домой у дровней сломалась оглобля. Лес пришлось сваливать, а потом снова водружать на дровни, делать это надо было не один раз, измучился. Приехал домой усталый, мокрый и голодный. Быстро переоделся, на ходу съел кусок хлеба. Приехали в Семеново, быстро оборудовали сцену. Я играл старика. По ходу пьесы должен лежать на лежанке, а учительница Сорокина Лина Ивановна играла старуху. При открытии занавеса, она собирала посуду на стол и должна была произнести слова: «Вставай, отец, поужинай». А я, кряхтя, по-стариковски, слезая с лежанки, должен ответить: «Иду, голубка, иду». Но с момента моего устройства, или как говорят, приземления на лежанку до слов «моей старухи» прошло порядочно времени, и я успел заснуть. Суфлер повторял пять раз мои слова, но я безмятежно спал. Анна Ивановна, растерялась и не знала, что делать. Суфлер из-за кулис шептал ей, чтобы она с теми же словами подошла и разбудила меня. Но пока до нее дошло, время шло, а в такие моменты время измеряется сек., публика почувствовала nayзу - заминку и еще не могла понять, в чем дело. И когда Анна Ивановна стала подходить ко мне со словами «Вставай...», у меня в этот момент отпотела и отвалилась борода, приклеенная наспех, и я вместо ответа издал густой храп.
-    Он спит! - крикнули сразу несколько голосов. В зале начался свист, смех и топанье ногами.
-    Занавес! - крикнул во всю мощь Жан Вронский.
   Ребята с силой дернули шнур, он соскочил с роликов и не двигался. Когда я проснулся от свиста и шума, то увидел, как по сцене бегает Анна Ивановна с моей бородой в руке и свирепо закрываем занавес Жан Вронский. Скандал был ужасный. С трудом водворили порядок, потом начали всё сначала, и спектакль прошел успешно, но потом кружковцы меня крепко ругали.
   На базе небольшой библиотеки, подаренной Аргентовым Михаилом Ивановичем, за счет средств потребительской кооперации (на селе её звали потребилка) и на заработанные деньги от спектаклей в Семенове и Туманове (в своём селе спектакли показывали бесплатно) мы создали по тому времени хорошую библиотеку. Вокруг библиотеки сгруппировалось ядро актива из любителей книг, которое организовывало громкие читки, популяризацию книг, проводило литературные встречи. В то время много шло на переплетение книг Луиса Заколе, Майна Рида, Луи Буссенара, Жуля Верна и других.
   При библиотеке организовывали кружок переплетения, для чего приобрели в Арзамасе два переплётных станочка. По воскресеньям, между спектаклями, в школе по вечерам проводились беседы, лекции, доклады, к которым привлекалась местная интеллигенция из Арзамаса и приезжающих в село отдыхать из разных городов.
Не помню где, но достали «волшебный фонарь» - так называли проекционный аппарат, но он был менее совершенный и показывал гуманные картинки - диапозитивы, как это сейчас называется.
   Легко сказать, проводили спектакли, показывали гуманные картины, проводили беседы и доклады. Все это проводилось в школе, и прежде, чем всё это показать, надо было попросить директора школы. Потом аккуратно вытаскать в сарай 40 штук длинных и тяжелых парт, собрать сцену, сделать подмостки, постелить на них доски, установить кулисы, а потом всё это разобрать, вынести мусор, втащить парты и поставить их на место. Надо было найти докладчика, уговорить, чтобы он дал согласие, чтобы не сорвали намеченное мероприятие, достать диапозитивы. И на всё на это надо было время и энергию.
   Культурно-массовая работа принимала все больший размах. Для проведения ряда мероприятий требовалось не только энтузиазм и желание, но и материальные затраты, нужны были деньги. Для того, чтобы увеличить их поступление, мы попросили с/совет передать в наше владение сад попа Надежина. К саду был пригорожен открытый участок земли, где-то с полгектара. Поп сажал на нем картофель. А лук в селе у нас сажали немногие. Мы достали в селе Кичанзине севок, посадили, вырастили лук, продали, а деньги пошли на культурно-просветительные дела. Наш сад и лук охранял мой дедушка Яков Иванович. Много нам помогал и опекал председатель с/совета Сорокин Василий Семенович. Эти два человека обладали удивительным чувством нового.
   Много у нас отнимала времени и сил борьба с самогоноварением. Она создавала много трудностей в работе комсомольской организации и настраивала против нас взрослое население. Водки тогда не было, и самогон гнали многие, особенно к праздникам, свадьбам, а некоторые гнали и на продажу. Делали его тогда из хлеба, а борьба за хлеб была борьбой за социализм.
   На страстной недели я заболел, лежал на печи. К нам в дом зашел начальник волостной милиции.
-    Секретарь комсомольской ячейки здесь живет? - спросил он.
-    Да. Вон он на печи лежит, заболел, - ответила мать.
-    Нам с ним некогда болеть, - шутя, ответил он.
-    Ну, что у тебя? - спросил меня начальник.
-    Знобит, голова как после угара болит, - ответил я.
-    Надо пойти со мной по баням, искать самогонщиков. Если сможешь, то одевайся.
-    Могу, - сказал я.
   Пошли мы улицей, в Калтай. Оттуда задами нашего порядка проверили бани Мироновых, Холодновых, Павловых, Шуштановых, Безродновых-Юркиных. Мне было холодно, весь дрожал и когда дошли до нашего двора, попросил разрешения у начальника пойти домой.
-    Сегодня, видно, еще рано, завтра начнут, - сказал я.
Начальник, вглядываясь в темноту, сказал:
-    Смотри, вон в той бане, что рядом с вашей, светится огонь.
Действительно, в бане соседа Василия Степановича Курочкина искрилась маленькая точка. Обитатели бани, видно, неаккуратно заткнули окно.
-    Пошли, - скомандовал мне начальник.
Он с силой толкнул дверь предбанника, она была закрыта слабой заверткой. На полу, на соломе, напротив друг друга, лежали два приятеля, Григорий Курочкин - наш сосед и мой брат Иван. Они были в сильном опьянении. Рядом с ними стояла миска с огурцами, в ней лежали куски крупно порезанного сала, а около миски валялись куски хлеба. Из аппарата, поставленного в большую эмалированную кружку, медленно текла тонкая струйка желто-мутной жидкости. Увидев нас, брат Иван сразу схватил кружку и у нас на глазах одним махом проглотил содержимое, сморщился и откусил кусок огурца. Тогда я сорвал с места самогонный аппарат и стал его ломать, Иван «львом» пошел на меня и сказал:
-    Брат, не ломай, он не наш и нам за него придется отдавать три пуда хлеба.
   Он весь дрожал, казалось, и хмель из него разом вышел. Но я, был неумолим. Уж слишком осточертел, нам это самогон, да и перед начальником было стыдно делать исключение из правил. Дня через три брат с большим скандалом отдал за аппарат хлеб, да и отец на меня был сильно обижен за хлеб.
   Однажды зимой, часов в 12 ночи, нам сообщили, что у Вавиловых в бане гонят самогон. Мы оформляли очередную стенгазету, и послали к Вавиловым Егора Шуштанова, чтобы он изломал аппарат и вылил самогон. Егор не вернулся, а утром в дым пьяного Егора Вавилов провез в санях по селу, с позором. Как нам не тяжело было, но мы вынуждены были исключить Егора Шуштанова из комсомола.
   Во многие дела привлекали комсомольцев, уж такое было тогда время. В те далёкие годы быть комсомольцем было нелегко. Народ наш, тогда был в культурном отношении отсталым. Многие наши дела вызывали недовольство и злобу, в особенности антирелигиозная пропаганда, агитация за закрытие церкви, борьба с самогоноварением, да и за сыновей и дочерей своих, которые вместо.церкви и посиделок, тянулись к нам, тоже злились на нас, не случайно поп Надёжин предал нас анафеме.
   Первое время нас не пускали на посиделки, с нами не хотели дружить девушки из нашего села, бывало, нас даже и били. Однажды, в какой-то религиозный, летний праздник, Тазалов Виктор, Курочкин Григорий уговорили меня пойти вечером погулять в село Семеново, у них там были знакомые девушки, к которым они ходили. Когда семеновские ребята, узнали, что я нахожусь у них в селе, решили меня избить, об этом нас предупредила одна девушка. Мы бежали из села, а семеновские ребята с кольями преследовали нас до часовни. А когда Мельников Алексей, Лямин Дмитрий и я шли поздно вечером из города Арзамаса с совещания в Мерлино, нас узнали и на выходе из деревни завязалась драка, нас крепко побили. Но мы тоже в долгу не остались.
   Организация всех проводимых нами культурно-массовых мероприятий, требовало много сил и времени. Мы не могли быть полноценными работниками в личном хозяйстве, а оно в то время было индивидуальное. Это вызывало большое недовольство родителей, особенно у меня в семье. Детей у нашего отца было 10, а позднее 12 человек. Я был самым старшим по возрасту, да и не хватало сил, чтобы справиться со своими хозяйственными делами. На этой почве у меня с отцом часто были ссоры. Зимой 1925 года надо было возить лес и дрова из леса, а нас с Мельниковым вызвали в Арзамас на десятидневные курсы, на которые надо было ехать со своими продуктами, а мне отец не разрешил ничего брать. Мать дала что-то украдкой, но этого хватило на два дня. Запасы Мельникова тоже были невелики, и для того, что бы их пополнить и дотянуть до конца курсов, нам пришлось после занятий ходить в Выездное и Пушкарку, просить милостыню. Помещение, где проходили курсы, топили плохо, не было дров, на постелях, где мы жили, были только матрацы. Свет в помещении был слабый и вечером нельзя было читать газеты и книги. За время пребывания на курсах мы несколько раз ходили за три километра, в рощу и таскали себе дрова. И все же мы были беспредельно довольны. Мы тогда на курсах столько для себя нового узнали и увидели.
   По возвращении домой отношения с отцом у меня ухудшались. В конце мая или в начале июня 1926 года мы выпускали газету, и я пришел домой в два или три часа ночи, а в пять мы должны были ехать с отцом в поле, пахать. Утром он никак не мог меня разбудить, он снял одеяло и вылил на меня ведро воды. Я почти в бессознательном состоянии вскочил с постели и грудью сбил отца с ног. Он меня за это ударил ведром по голове и пробил её до крови. Спустя пять дней я один поехал пахать на Базланиху. Время шло к обеду Ходя за плугом, я сочинил стихотворение и, чтобы записать его, остановил лошадь, отошел в сторону, сел, достал самодельную записную книжку и занялся поэзией. Моя лошадь, про которую я забыл, ушла к телеге, стояла и ела сено. Закончив записывать стихотворение, встал и увидел у телеги лошадь с плугом и отца с палкой. Спрятав драгоценную для меня книжку, пошел к телеге. Отец за то, что вместо работы я занимаюсь всякой ерундой, как он говорил, жестоко избил и прогнал меня. Я ушел в Ичаргу, в то время это был глубокий овраг, на дне которого были большие и глубокие бокалдины с водой. Я сел около одной из них и, плача стал читать только что написанное стихотворение:
Высоко-высоко солнце на небе,
Отдохнуть бы пора - жарок день.
Улетели все в лес с поля ястребы
И потух у телеги пылающий пень.
И вспотела Карюха, подруга работ,
Отдохнуть бы сейчас не мешало,
И она меня взглядом к телеге зовёт,
Бороздою шагая устало.
Но ведь надо закончить полоску земли,
Перебраться к другому загону.
Люди сено сухое с лугов повезли,
Друг за другом везут по прогону.
Нужно с ними работать, за ними поспеть,
Одного я села поселянин.
Хотя молод, гулять бы да песни попеть.
Но судьба - я такой же крестьянин.
Ну, тащись, Карюха, зимой отдохнем,
Ведь зимою поменьше работы.
Тебе сена побольше, овса запасем.
Да и будем гулять без заботы.

   Мне было тогда 17 лет и я любил свою Родину, мать, деда и друзей. Мне жалко было со всем этим расставаться, но я понимал, что дальше оставаться в доме нельзя. Я высказал свои мысли дедушке Якову, он одобрил мое решение. В это время из нашего села в город Шую уезжал Лямин Петр Иванович, я упросил его взять меня с собой.
   Вечером 25 июня 1926 года я сказал матери, что уезжаю, и попросил её разбудить меня утром, со стадом. В этот же вечер мать сказала отцу, я слышал это:
-    Митя завтра утром уезжает от нас совсем, - сказала мать.
-    Ну и пусть едет, где-нибудь сломает себе голову, - ответил грубо отец.
   Утром я проснулся сам, у изголовья вся в слезах сидела мать, она, видно, не сомкнула всю ночь глаз. Её материнекое сердце чувствовало мою волю уйти из дома и разлуку со мной на долгие годы.
   В те годы в городах была безработица. Первое время я долго был без работы, голодал, плохо был одет и обут. Я часто приходил на станцию и с тоской смотрел на поезда, которые идут в сторону моей Родины. Но моя гордость не давала мне вернуться в родное село. Потом я устроился работать временно и, в конце концов, нашел постоянную работу на фабрике, но тоска по Родине, матери и дедушке не давала мне покоя. В 1927 году весной я написал матери:
Бегут ручьи, пришла весна вторая,
Но меня нет, ты ждешь с тоскою на душе,
Не жди меня и не грусти, родная,
Приеду я лишь к будущей весне.
Когда с людьми Ивановского края
Построим новый и большой завод,
Мы строим дружно, дня не пропускаем,
Сегодня миновал второй, ударный год.
Закончим мы его весною,
Когда ручьи в полях, сверкая, потекут,
Когда цветы, омытые росою,
В саду родном, алея, зацветут.
И в эту вёсну я приеду, мама,
Так деду старому скажи,
Скажи, что б ждал меня у тала,
А мне махорки насуши.

   Не приехал я на Родину ни во вторую, ни в третью весну. Жизнь сложилась так, что только через пять долгих лет, будучи инструктором Ивановского обкома комсомола проездом в далёкое Закавказье, я заехал на три дня в родное село. Я не застал в живых любимого деда, и в селе уже не было никого из друзей юности.
   Вот так, ребята, была организована комсомольская ячейка в селе Водоватово. Так жили и работали её организаторы - первые комсомольцы нашего родного села.    Ко дню 50-летия Советской власти партийное бюро, исполком с/совста и правление колхоза поздравили первых комсомольцев с этой датой и пожелали им здоровья, личного счастья и успехов в труде.    Вот что на такое поздравление ответил первый комсомолец Дмитрий Матвеевич Безроднов.

   «Партийному бюро, исполкому с/совета и правлению колхоза».
Дорогие земляки!
Глубоко тронут Вашим поздравлением, по случаю 50-летия великого Октября. Прошло более сорока лет, как я уехал из родного села. Но где бы я не был, кем бы я не был, никогда не забывал его, да и как можно забытъ Родину, где прошло детство и юность.
   Наше село было революционно-передовым. В те далекие, пламенные годы я был мальчишкой, но революционный энтузиазм взрослых захватил меня. В 1917 году я участвовал в первой демонстрации, которая шла в соседние села. Я нес тогда портрет В. И. Ленина до Журавлихи и был очень горд. Эта демонстрация оставила в памяти неизгладимые впечатления. В 1923-1924 годах, несмотря, на трудности и гонения я участвовал в организации комсомола в Водоватове, а впоследствии был секретарём ячейки и редактором газеты. Сколько тогда было положено сил и энергии в борьбе с пережитками прошлого. Сколько проведено бессонных ночей, по выпуску газет, в подготовке спектаклей, вечеров и собраний. Всё это было направленно на политическое и культурное воспитание людей села. Мы не знали, не были тогда активными участниками Великой Ленинекой Культурной Революции.
   Спасибо, что вспомнили обо мне в день великого праздника. Желаю Вам здоровья, счастья и успехов в работе. А молодым гражданам Водоватова желаю, чтобы они были достойными носителями традиций села и организаторами всего нового, передового.

КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ КРЕСТЬЯНСКИХ ХОЗЯЙСТВ И ЖИЗНЬ ВОДОВАТОВЦЕВ, ДО ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ.

   «Пока мы живём в мелкокрестьянской стране, - писал В.И. Ленин, - для капитализма в России прочнее экономическая база, чем для коммунизма. Это необходимо запомнить. Каждый, внимательно наблюдавший за жизнью деревни, по сравнению с жизнью в городе, знает, что мы корней у капитализма не вырвали и фундамент, основу у внутреннего врага не подорвали. Последний, держится на мелком хозяйстве, и, чтобы подорвать его, есть одно средство - перевести хозяйство страны, в том числе и земледелие, на новую, техническую базу, на техническую базу современного, крупного производства».
 

Образование колхоза им. 1 Мая в с. Водоватово
 

   В декабре 1927 года XV съезд партии принял историческое решение о всероссийском развертывании коллективизации. Без этого не возможно было вывести страну на дорогу социалистического развития.
   1929 год - год великого перелома как в селе Водоватове, так и по стране. В нашем селе бедняцкие хозяйства стали объединяться в коллективные артели. Такой серьёзный вопрос требовал обдуманного подхода к делу, и для разработки плана коллективизации села собрался расширенный исполком с/совета, который по своему количеству присутствующих стихийно перешёл в общее собрание граждан. На повестке дня стоял вопрос: «Организация коллективного хозяйства в селе Водоватово».
   До 1929 года в селе существовала организация ККВП (комитет крестьянекой взаимопомощи), председателем данной организации был в то время Панов Александр Сергеевич. Он и занял ведущую роль в организации колхоза.
   На этом расширенном исполкоме подали заявления 12 активистов села, и намечено было в последующие 2-3 дня созвать общее собрание граждан по данной проблеме.
   Собрание наметили провести в школе, так как в 1927 году первый этаж Водоватовской школы был заложен из кирпича и все внутренние работы здания были закончены, теперь дети обучались в новой школе. (До строительства новой, дети обучались в старой школе, но ввиду её невместимости, приходилось обучать детей в Соловьёвом доме, даже часть детей учились в частном доме. Но теперь вопрос был решен, дети сидели за новыми партами в уютном светлом здании новой школы). Когда двери школы открылись для проведения такого важного собрания крестьян, то все граждане села постарались посетить это собрание. Пришли мужчины и женщины, даже дети толпились у стен школы. Для проведения собрания прибыл председатель РИКа. Когда народ оказался в сборе, Балабин Григорий Сергеевич открыл собрание. В президиум были выбраны наши коммунисты и уже первые колхозники: Целоухов М.С., Комаров Д.А., Юматов П.С и другие. Первое слово было предоставлено председателю РИКа, Власову Константину Васильевичу:
- Товарищи! Пришло время из мелких, раздробленных крестьянеких хозяйств перейти на крупное сельскохозяйсгвенное производство: «превратить земледелие из промысла, ведущегося бессознательно, по старинке, в промысел, который основан на науке и завоевании техники».
- Товарищи! Коллективизация крестьян - это единетвенный путь и единетвенное средство, где можно окончательно вырвать всю массу деревенекого населения из нужды, темноты, забитости и подавленности. Ведь даже в условиях Советской власти, всегда заботившейся о тружениках земли и помогавшей им как никакая иная власть в мире, мелкое, единоличное, крестьянекое хозяйство, в силу самой своей природы, обречено на прозябание, низкую продуктивность и не может обеспечить высокий уровень жизни. В то же время, мелкотоварное сельскохозяйственное производство служит плодороднейшей, питательной почвой для капитализма. Следовательно, решение крестьянского вопроса возможно лишь с переходом от раздробленного, мелкого, индивидуального хозяйства к крупным, общественным артелям. Прежде всего, нам нужно понять, что все бедняки и середняки получат большую выгоду от добровольного, производственного кооперирования, перехода от единоличного хозяйства к общественному, коллективному».
   В конце выступления затронут ряд и других вопросов, которые интересовали крестьян, и на все вопросы были даны положительные ответы.
   После этого взял слово Комаров Данил Акимович, он сказал:
-    Товарищи односельчане! Точная дата начало истинной истории крестьянства - 25 октября 1917 года.
Сразу же на втором Всероссийском съезде советов, провозгласившем переход всей государственной власти в руки советов и образовавшем рабоче-крестьянекое правительство, во главе с В.И. Лениным, принимается Декрет о земле.
   Этот декрет осуществил вековечные чаяния тружеников земли. Он отменил право частной собственности на землю, обратил её во всенародное достояние. Величайший земельный переворот был претворен в жизнь, где крестьянство обрело право на землю.
   Товарищи, мы все очевидцы прошлого, дореволюционного нашего Водоватова. Давайте вспомним, что плугов, сеялок не было, лошади были не в каждом крестьянеком дворе, а построй? Ни железных, ни тесовых, черепичных или каких-либо иных крыш, как у кулаков, не было. Все они крылись соломой, в натруску, под ногу, а чтобы ветер не раздувал солому, клали поворотник (жерди). Внутри хижина была лишена всякой мебели, кроме одной или двух деревянных скамеек, намека на какое-либо убранетво или украшение не было. После Октября мы сделали крутой поворот к лучшему, но нам этого мало. Коллективизация несет крестьянину, во-первых, облегчение в его физически тяжком труде, от сохи мы должны перейти к механизированной обработке земель, нам нужны машины, а их применение, ввиду нашей раздробленности, не мыслимо.
   Товарищи, вы можете сейчас мне не поверить, но скоро придёт время, когда на наших полях будут работать машины и управлять, этой техникой будут водоватовские мужики. Я уверен, как старый коммунист, что наши мечты сбудутся, благодаря хорошей обработке земель будут высокие и устойчивые урожаи, на основании чего возрастет материальное благосостояние односельчан.
   Я первый подал заявление в колхоз и призываю всех граждан последовать моему примеру. Да здравствует коллективизация!

   После выступления Данилы Акимовича выступали еще ряд товарищей, которые также просили принять их в колхоз, но основная масса колебалась, к председательствующему посыпались десятки вопросов.    Все крестьяне интересовались, как же быть с лошадьми, сельскохозяйственным инвентарем и кто же будет хозяин всего этого. Женщины волновались и спрашивали: «Говорят, что в колхозе будут спать под одним одеялом», и другие смешные и нелепые вопросы задавали президиуму.
   Балабин Григорий Сергеевич отвечал на все заданные вопросы:
-    Рабочую, тягловую силу, т.е. лошадей, совместно с инвентарем и упряжью необходимо объединить. Каждому крестьянину на прокорм лошади до конца полевых работ выделить корма и сдать семенной материал, согласно своему земельному участку.
   После этого опять были заданы вопросы: А где будут размещаться лошади? Кто их будет кормить? Ответ последовал такой:
-    Этот вопрос нами разрабатывается. Мы думаем, на первое время занять двор бывшего с/совста - это бывший двор Надежина, оборудовать его и поставить конюха.
   Собрание проходило в октябре, и до полевых работ оставалось еще много времени, но всех интересовало, как же пахать. Ответ дали и на этот вопрос. Всем крестьянеким хозяйствам, которые добровольно объединятся в колхоз, согласно численности населения «едоков», будет отрезан земельный участок, конечно, в близлежащих землях к селу «в одворице». Они его будут обрабатывать, и урожай, который будет собран с этой земли, будут делить по труду.
   На повестке дня встал вопрос об избрании председателя колхоза и наименовании артели. Выступил Плохов Григорий Гаврилович:
-    Я предлагаю избрать председателем нашего колхоза Балабина Григория Сергеевича.
За данную кандидатуру проголосовали единогласно, воздержавшихся не было.
   Слово взял Комаров Данила Акимович:
-    Предлагаю назвать колхоз именем 1 Мая.
   В зале послышались овации, и это имя с гордостью носят водоватовские колхозники по сей день.
   Когда в зале наступила тишина, актив и коммунисты стали устно заявлять о принятии их в колхоз. Таким образом, на этом первом собрании вступило 12 семей: Волков С.К., Юматов П.С., Столяров О.И., Бочкарев М.О., Клыков П., Белоухов М.С., Комаров М.Е., Плохов И.Г. и другие.
   Когда председательствующий обратился к крестьянам с вопросом: «Кто еще желает», то в зале стояла тишина. После небольшого спокойствия зал заволновался, особенно женщины, стали делать выкрики «В колхоз не пойдем! Чтобы спать под одним одеялом - этого не будет! Вы здесь говорите неправду, только стоит взойти в колхоз, то этого не миновать».
   Коммунисты и актив села в своих выступлениях опровергали всякие мышления женщин, они говорили:
-    Вами руководят кулацкие элементы и разносят по селу всякие антисоветские небылицы о колхозе.
Коммунисты с трибун призывали вести беспощадную борьбу с теми, кто занимается антисоветскими выступлениями, зал обратно затих. На этом же собрании был избран состав правления из семи человек и только после этого собрание было закрыто.
   На следующий день собрался исполком совета совместно с парт. активом села и вновь избранным правлением колхоза Решили: работу среди крестьян проводить убеждением и разъяснением, строго на добровольных началах.
   На этом собрании исполкома было принято в колхоз еще 10 семей. Колхозная семья стала увеличиваться изо дня в день. Кулаки и примкнувшая к ним часть середняков стали вести агитацию среди крестьян, чтобы они ни вступали в колхоз, объясняя, что эта организация от Антихриста и в неё вступать грех. К этой группе противников коллективизации еще примкнули церковники, которые также стращали крестьян колхозом.
   Работа партийной ячейки и исполкома с/совета осложнилась, тёмные силы противников тормозили коллективизацию. На основании этого кулаки не стали посещать общие собрания, а если и приходили, то занимались разложением масс.
   Несмотря на все трудности, коллективизация крестьян набирала свои темпы, и весной 1930 года насчитывалось уже в Водоватове 60 дворов колхозников.
   Во время весенне-полевых работ колхоз открыл столовую, разместили её в старом магазине, на площади им. Кирова, где все колхозники, принимавшие участие в полевых работах, могли кушать бесплатно. Весенний сев был закончен в сжатые сроки и в 1930 году был собран первый урожай.

Первые колхозные успехи

   Когда некоторые крестьяне вышли из колхоза и забрали образно своих лошадей и инвентарь, то в правлении колхоза встал вопрос о нарушении устава сельскохозяйственной артели данными гражданами. Уставом было предусмотрено, что все крестьяне вступают в колхоз на добровольных началах и также могут выйти из колхоза, но обобществленный рабочий скот остается в той артели, в которую он вступил. И поэтому, правление колхоза решило изъять лошадей у тех крестьян, которые вышли из колхоза и забрали обратно свой рабочий скот.
   Члены правления и активисты пошли по домам отбирать лошадей. Сколько было бабьих слёз и острых вульгарных слов, сказанных в адрес членов правления и активистов села, но лошади были изъяты и поставлены на конный двор. Начались судебные волокиты: те крестьяне, у которых были изъяты лошади, подали на правление колхоза в народный суд, некоторые поехали с жалобой в Москву к М.И. Калинину, но все спорные вопросы решались в пользу колхоза.
   Наряду с этим шла упорная борьба с кулачеством, назрел вопрос «о ликвидации кулачества как класса». Были подведены под эту характеристику следующие водоватовские зажиточные крестьяне, которые имели заводы и другие мелкие предприятия:
1.    Сорокин Андрей Сергеевич, который имел масляный завод и крупорушку.
2.    Клыков Алексей Иванович - молотилка и сукнотопталка.
3.    Пуштанов Андрей Алексеевич - ветряная мельница.
4.    Панов Андрей Павлович - ветряная мельница.
5.    Миронов Федор Иванович - молотилка и сукнотопталка.
6.    Панов Степан Федорович - молотилка.
7.    Уланов Семён Дмитреевич - молотилка, кирпичный и крахмальный завод и ряд других.
   Вышеуказанная часть зажиточных крестьян с теми, которые здесь не упомянуты, были обложены твёрдым налогом, т.е., подоходным, немалой суммой за доходы от содержимого предприятия или завода. Налоги они частично оплачивали или отказывались вообще, так как сумма обложения, по тем временам, была немалая.
После истечения сроков уплаты в этих хозяйствах производилась опись имущества, потом оно изымалось и пускалось в продажу. Продажа кулацких вещей производилось через Сельпо, т.е. в магазине. Так распродавалось все кулацкое имущество, а вырученные деньги от продажи вносились в кассу. За неуплату налогов тех граждан, у которых было изъято и продано имущество, позднее были конфискованы и дома совместно с надворными постройками.
   Желательно добавить, что конфискация имущества в кулацких хозяйствах производилась по решению народного суда, который судил за умышленную неуплату налогов.
   Во дворах разместили колхозных лошадей, а постройки (амбары, срубовые сенницы) были сломаны и переоборудованы под зерновые склады колхоза. Сенницы были сломаны у Миронова Ф.И., Игонина Ф.М., Балабина М.Я. и других. Амбары - у Миронова Д.И., Уланова С.Д. и других. В хозяйстве Клыкова Алексея Ивановича колхоз разместил свиноводческую ферму, где свиноводом был Кулин Степан Андреевич.
Однажды ночью противниками коллективизации, был совершен поджог колхозной свинофермы. Свиней, конечно, спасли всех, но пострадали члены колхоза, так как совместно с кулацким домом Клыкова сгорели шесть домов колхозников.
   Назревал вопрос об изоляции кулацких семей из села, и в мае 1933 года в Водоватово прибыл председатель Арзамасского РИКа Власов Константин Васильевич с товарищем из органов МГБ.
   Произвели арест глав кулацких семей, и этой же ночью они были вывезены в Арзамас. Цель ареста состояла в том, чтобы семьи кулаков не могли по своему желанию выехать за пределы Арзамасского района.
   Спустя месяц все кулацкие семьи были вывезены из села в Челябинекую область. Эта работа была проделана согласно решению общего собрания колхозников, но в Водоватове за это решение мало кто голосовал. Были вывезены: Ионов А.Н., Срокин А.С., Клыков Н.И., Панов Л.П., Шуштанов А.А., Гагарин А.П., Панов С.Ф.
   В 1931 году появились первые постройки животноводческих ферм. Конфискованная у Ионовых мельница была перевезена и оборудована под телятник, рядом с ней развернулось строительство деревянного коровника, а в 1932 году был выложен из кирпича конный двор. 
   Помещение для работников животноводства было куплено в конце 1931 года в селе Абрамово, где оно было конфисковано у жителя с. Абрамово Марсавина.    Сельское потребительское общество в Водоватове организовалось в 1921-1922 гг. и размещалось оно в ветхом здании около пруда, на площади. Первым председателем Водоватовского сельпо был избран Миронов Андрей Федорович, первый продавец - Тазалов Павел Прокопьевич.
   В 1933 году конфискованный дом у Панова Андрея Павловича был сломан и переоборудован на площади имени Кирова в сельмаг.    Луковыми культурами водоватовцы начали заниматься с 1924 года, а колхоз с 1933 года. Сплошная коллективизация в Водоватове прошла в 1935 году.
   В 1935 году у водоватовцев возникла идея осуществить мечты по улучшению лугов и добиться хороших урожаев трав. Такие желания начались еще в 1924-1925 гг. Было принято на общем собрании граждан произвести раскорчевку кустарников и произвести посевы трав. Работа проводилась так.
   Все безугодицы, т.е. луга, которые не дают надлежащего урожая трав, были поделены по едокам на паи. сроком на 12 лет, где каждый хозяин своего участка должен срезать кустарник, расчистить кочки и засеять травой, семенной материал выдавался бесплатно из ГОС-СТРАХСОРТФОНДА.
   В 1935 году, который явился годом сплошной коллективизации водоватовцев, решили начать коренное улучшение лугов. Их мечты при артельном хозяйстве начали осуществляться.
   Председателем колхоза был Рослов Егор Леонтьевич. Было организовано «мелиоративное товарищество», председателем этого товарищества был избран Миронов Яков Павлович, он и начал возглавлять работы по улучшению лугов. Для этой цели государство выделило средства и специалистов. Первый агроном-луговод, который заложил много труда по улучшению водоватовских лугов, - это Кудина Елизавета Ивановна. Когда мелиоративное товарищество было обеспечено средствами и укомплектовано специалистами, тогда и начались осушительные работы на лугах. Рабочим, занятым на осушке лугов, выдавалась бесплатно спецодежда, по дешевым расценкам отпускали продукты питания: сахар, хлеб.
   Ежедневно до 100 человек водоватовцев выходило на рытье канав, на сухих луговых участках для срезания кочек и мелкого кустарника пустили трактора. Водоватовцы по настоящее время вспоминают первый луговой трактор иностранной марки «Катерпиллер», который выехал пахать участок «Слесаревый» и стал своим прицепным агрегатом срезать кочки, от вращающегося барабана прицепного орудия земля полетела на 10 метров. Крестьяне-колхозники собрались толпой и с любопытством смотрели, как работала машина: после её прохода не оставалось ни одной кочки. Потом производили распашку и засевали культурными травами. Такие улучшения лугов происходили на площади более 400 га.
   В 1936 году в бригаде № 3, которой руководил Волков Федор Иванович, было организовано стахановское звено по выращиванию высоких урожаев трав. Звеном руководил Тузов Николай Дмитриевич. Звено взяло обязательство: на площади 5 га вырастить урожай трав по 100 центнеров, после подкормки и ряда проведенных работ звено собрало 101 центнер с гектара (Стахановский участок был на лугах «Крыло»), С остальных обработанных участков колхоз собрал по 50-60 центнеров с гектара доброкачественного сена. За хорошую 
работу, звено получило премию, а колхозу предоставили быть участником Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве. Звено, а также и колхоз получили широкую славу по выращиванию высоких урожаев трав не только в Горьковской области, но и за ее пределами.
   Забегая вперед, добавим, что в 1950 году председатель колхоза Галкин Николай Иванович, организовал луговую бригаду, которой руководил Сорокин Василий Тимофеевич. Эта бригада добилась неплохих результатов. Московская студия документальных фильмов приехала в Водоватово и провела съемки работ колхоза имени Кирова на лугах. Позднее этот документальный фильм и журнал «Арзамасские луговоды» смотрели наши односельчане в своем клубе, который был построен в 1934 году.

   В 1934 году Водоватово было связано сетью связи телефоном. Не стали по каждой мелочи ездить в Арзамас, ведь пришла на помощь связь.
   Так же в 1934 году пришли звуковые кинофильмы. Народ не верил, что есть такая техника, которая бы заставила говорить картины. Но такое чудо пришло и к нам в село. Сегодня мы считаем вполне естественным и не удивляемся этим, как говорили ранее, «живым» да притом говорящим картинам.    После сплошной коллективизации Водоватово зажило новой жизнью: материальное состояние крестьян улучшилось, жизнь стала богаче и веселее. Девушки уже не брали на вечеринки пеньки-кудельки и не пряли там свою пряжу. Ребята не плели на посиделках лаптей, а одеваться стали шикарнее, вести себя - культурнее.
Тяжелое время прошло, стало быстро забываться тяжелое прошлое, радостная жизнь набирала свои темпы. Веселье на гуляниях проходило до утра, а если была свадьба, то гуляли не один день, а неделю, и на всех свадьбах и вечеринках была в почете тульская гармонь. Идя по улице, часто можно было услышать доносившиеся мелодичные переливы удалой русской песни. Сразу узнавали Балабина Михаила Васильевича: его рука, его игра. Так по голосу узнают любимых певцов, по нескольким строкам стихов или прозы - любимого писателя.
   Михаил Васильевич - гармонист. Нет, он не профессионал, гармонь для него не инструмент, помогающий добывать хлеб насущный, гармонь - его вторая душа. В молодости маршруты его гармони, были замысловаты и неожиданны. Он то появлялся на вечеринках у девушек, то на сельской свадьбе, то веселил в Петровке на лугах молодежь. К слову сказать, нравилась нашим девчатам его тульская гармонь.
   Вспоминается мне детство: летний вечер тихо накрыл наше Водоватово, разлил вокруг запах луговых цветов, успокоил птичье щебетанье. Матери загоняли нас, неумытых и босоногих, спать. Но разве можно уснуть в душной и тесной избе, если за окном июльская благодать, если рядом, на соседней улице, поёт-заливается гармонь. И мы тайком пробирались к окну, выскакивали на улицу и с завистью смотрели на своих старших братьев и сестер. А особенно мы смотрели на гармониста - эх, вот бы так научиться! А Михаил Васильевич, чуть склонив голову на бок, будто прислушивался к басам, перебирая пальцами пуговичные клавиши, растягивал и сжимал мехи, и гармонь в его руках была, как живая. «Барыня» сменялась «чечеткой», за «Амурскими волнами» следовала «Коробочка». Пение как-то само собой переходило в танцы, а затем уставшие, но довольные девчата окружали гармониста, и тишину улицы оглашали частушки. После этого гармонь уводила весь хоровод на площадь, а мы расходились по домам, но долго еще не могли уснуть, прислушиваясь к звукам простой и чарующей музыки, а гармошка всё пела почти до утра. Тогда я не думал об этом, а сейчас удивляюсь, когда же девчата и парни успевали отдыхать? Ведь утром они поднимались вместе с первыми петухами и шли вязать снопы, косить граву, сеять выполнять нелегкую, крестьянекую работу.
   У Сергея Есенина есть чудесные слова о русской гармони:
Эх, гармошка, смерть - отрава,
Знать, с того под этот вой
не одна лихая слава
Пропадала трын-травой.
   Славы Михаилу Васильевичу гармошка не принесла. Он не сделался каким-то прославленным музыкантом, не выступал на подмостках эстрады, не играл на концертах, но он её любил и не только он, но и его сын, Василий, пошел по его стонам. Окончил музыкальную консерваторию, он много выступал на сценах. Внучок Саша, от роду шести лет, уже играл замечательно на гармошке.
   В 1936 году в Водоватове в каждую семью пришла радость. Собирали хорошие урожаи зерновых и яровых культур, немало получали на заработанные трудодни в колхозе. В этом же году была сломана церковная ограда, из кирпича которой выложили второй этаж школы. Строили конные дворы, устанавливали молотилки. Жизнь приносила радость, набирались силы к будущей, счастливой и зажиточной жизни.
   Но постепенно стали сгущаться тучи над нашей Родиной. К концу 1930 года военная машина фашисткой Германии ждала только сигнала для броска за пределы страны, в соответствии с генеральной установкой нацистских главарей - завоевывать мир для расы господ. В тот период решался вопрос: Куда сначала двинуть орды вермахта: на запад или на восток? Над народом нависла большая опасность.
   С помощью щедрых займов и кредитов с запада, фашистские хищники быстро нарастили военный потенциал, заострили копи. Они проглотили Эфиопию, Австрию. На Мюнхенской конференции осенью 1938 года, получили от правительства Англии и Франции, при благосклонном содействии Вашингтона ключи к захвату Чехословакии, а потом набросились на Албанию. Отторгли от Литвы Клайпеду, расправились с республикой Испанией, где в действии были испробованы их танки, самолеты, артиллерия. Дипломаты, магнаты биржи и банков, светская монархия, папские нунции, прожженные политиканы - вся эта эксплуататорская верхушка Запада, обуревая ненавистью к первому в мире Рабоче-крестьянскому государству, к силам прогресса, объединила усилия в лихорадочных попытках направить фашистких агрессоров против Советского Союза.
   Летом на реке Халхин-гол, развернулись ожесточенные бои: с нашей помощью революционно-народная армия Монгольской народной республики разгромила японских самураев.
   После долгих и тщетных переговоров с правительством Англии и Франции, наше правительство убедилось, что они не желают сотрудничать с нашей страной, а руководствуются чёрным замыслом столкнуть СССР и Германию. У советского правительства не осталось другого выхода, как принять предложение Германии о заключении пакта о ненападении. Но было ясно, что рано или поздно Гиглеровская Германия развяжет войну против СССР.
   Летом 1940 года Гитлер приказал форсировать планы нападения на нашу страну.
Несмотря на это, произошел перелом в сторону активизации сил отпора фашизму, чего не было раньше.
В мае 1940 года в Англии пал кабинет Н. Чемберлена - одного из самых активных и упорных организаторов Мюнхенекой политики. Общественность США все больше склонялась к мысли, о необходимости противодействовать агрессорам. В оккупированных странах Европы крепло движение - сопротивление захватчикам.

РАЗДЕЛ ПЯТЫЙ

ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1941-1945 гг.

   У А.С. Грибоедова в комедии « Горе от ума» есть такие слова:
Судьба проказница, шалунья
Определила так сама:
Всем глупым - счастье от безумья,
А умным - горе от ума.
   Так вот и в нашем селе проживал глупый, все звали его Миденька Жучков. Но настоящая его фамилия - Сорокин. Он ходил по селу и собирал милостыню. Когда он шел по улице, то говорил одно и то же: «Гитлер прет на границу сорок бомбов и сорок газов». Это было в 1937-1939 годах. Его слова считали все глупостью, и никто не обращал на них внимания. Но пришел 1941 год, когда Германия вероломно напала на нас, его слова сбылись. Позднее народ часто вспоминал этого прозорливого глупца. (Потом он попал в село Мерлино на свадьбу, где его сильно напоили, и он скончался.)
   Несмотря на то, что между СССР и Германией был заключен пакт о ненападении, в четыре часа утра 22 июня 1941 года без объявления войны гитлеровская армия нарушила западную границу и вторглась в пределы нашей Великой Родины.    В воскресение 22 июня водоватовцы все были на работе. В этот день все трудоспособное население выехало на воскресник - строительство трассы, которая проходила от Арзамаса до Ардатова.
   Как за другими колхозами, так и за нашим был закреплен участок строительства, который находился от Веригина до Кузьмин-Усада.
   Выход на работу всех членов колхоза прошел организованно. С восходом солнца водоватовцы запрягли лошадей и уложили свой немудреный инструмент в повозки.
   Ранние лучи солнца видели, как фашистские самолёты несли свои смертные грузы на наши города и села. В эти минуты наши отважные пограничники вели смертельный бой с превосходящими силами врага. Но водоватовцы этого не знали, занятые своим повседневным трудом, они ехали и шли строить дорогу. Спокойное и погожее водоватовское утро предвещало жаркий день. Только стоило выехать за село, как девчата запели свои задушевные песни. Высоко в небе, над обозом, слышны были трели жаворонка. Мужчины, шедшие сзади повозок, смотрели на свои труды, потому что вдоль дороги была посеяна озимая пшеница, которая стояла стеной и предвещала богатый урожай.
   По дороге между озимым и яровым полем так же двигался конный обоз колхозников, оттуда были слышны переливы гармошки и складный голос паренька, который пел какую-то песню. Всюду слышались шутки, смех и радость. Водоватовцы могут все - петь песни, веселиться, обрабатывать свою землю лучше других, любить и ненавидеть, защищать свое Отечество, не щадя своей жизни.
   Как только лошади подошли к месту работы, так все стали разбирать носилки, лопаты и быстро принялись за работу. Землю на полотно дороги возили на лошадях и на носилках, на всем участке дороги, где работали водоватовцы, кипела жаркая работа.
   Колхоз заранее проделал подготовительные работы по приему людей. Была оборудована кухня, где все члены артели могли бы получить горячую пищу, а сложить свой рабочий инетрумент могли в сделанный для этих целей сарай. Закрепленный участок за колхозом был разбит на отдельные рабочие бригады.
   В каждой бригаде был свой штаб, который руководил работой, и в го же время руководители этого штаба принимали непосредственное участие в работе наравне со всеми колхозниками. Для этого воскресника из колхоза были выделены люди, примерно 150 человек, которые на трассе работали ежедневно, а в воскресение 22 июня из села вышло на воскресник до 100 человек.
   Когда в артели спорится работа, то время проходит быстрее. И на этот раз время обедать подошло незаметно.
Одним из участков руководил Птицын Андрей Михайлович, который перед обедом, неизвестно по каким причинам, был в селе Beригино, и там узнал, что началась война, так как в село пришла машина из Арзамаса и сообщила, что Германия напала на Советским Союз.
   Когда Птицын вышел из села, ему на встречу попалась колхозница Бочкарева Мария Петровна, которая тоже работала на трассе. Он ей сказал: «Объявлена война». Как услышала Мария слово «война», её словно парализовало: она несколько минут стояла молча и смотрела своими расширенными глазами на Андрея Михайловича, потом повернулась и побежала к работающим односельчанам с криком «Война!».
   Бригада Андрея Михайловича находилась около Веригина, и это известие могли услышать только члены его бригады. Остальные бригады вели работы по направлению Кузьмин-Усада и ничего не знали. Время, как раз было обеденное, большинство сидели и кушали, некоторые еще были в кюветах, укладывали свои носилки и собирались идти обедать. Но когда Мария крикнула, то большинетво ей не поверили, подошли к ней и стали спрашивать, с чего это она взяла и где слышала, она ответила: «Мне сказал Птицын Андрей Михайлович», который так же подходил к бригаде. Когда Андрей Михайлович подошел к народу, то ему сразу стали задавать вопросы: «Правда, что война, или Мария умом тронулась?» Как бы Птицыну не тяжело было говорить эти слова, но промолчать было нельзя. Он подумал и сказал:
-    Да, товарищи, Мария сказала правду. Мы находимся в состоянии войны с фашистской Германией. Сегодня, в 4 часа утра Германия напала на Советский Союз.
   Услышав эти слова, сидящий на земле Разуваев Семен Филиппович, бросив свою миску в сторону, сказал:
-    Не могу больше кушать.
   Вдруг по дороге из Арзамаса показалась легковая машина и, подъехав к колхозникам, она остановилась. Вышедшие из машины товарищи попросили собрать народ. Когда все собрались, они сказали:
-    Германия вероломно, без объявления войны, напала на нашу Родину.
Призываем вести себя без паники и переживать все трудности мужественно. (Эти товарищи были из горкома партии, фамилии их не установлены.)
   После такого страшного слова «Война» женщины заголосили, поднялся плач с нашими местными причитаниями. Одни сидели на земле и не могли подняться, заливаясь в слезах, нараспев заранее прощались со своими мужьями, добавляя «На кого ты меня покидаешь». Несмотря на плач женщин, мужчины, запрягая лошадей, готовились к отъезду и направлялись в село.
   Птицын Семен Иванович, запрягая лошадь, вспомнил, что носилки, на которых носили землю, остались в кювете, и решил пойти на трассу за носилками, которая находилась примерно в 25 метрах. Жена Антонина, видя, что он пошел за носилками, ему закричала:
-    Семен, зачем тебе эти носилки, вряд ли они нам будут нужны?
-    Антонина, да все-таки жалко, - ответил он и, выехав на пыльную дорогу, быстро поехал догонять свою бригаду.
   От конских копыт и колёс по дороге поднялись столбы пыли, каждый спешил домой. Мужчины спешили проститься со своими женами и детьми, они знали, что сегодня же им будут вручены мобилизационные повестки, и они пойдут защищать свою Родину.
   Люди, огорошенные печальной вестью о войне, не слышали, как пел над их головами жаворонок, песнь которого не заглушалась стуком колес и плачем женщин, но он в своей песне, предвещал водоватовцам тяжелое испытание и большое горе.
   Въезжавших в село отцов и матерей встречали дети со слезами. Они своим чутким детским сердцем чувствовали близкую разлуку со своими братьями и отцами. В сельском совете на столе лежали повестки о мобилизации граждан. Председатель с/совета, Волков Федор Иванович, с секретарем Матвеевым Степаном Семеновичем, вели оперативную работу по отправке людей в Арзамасский горвоенкомат. В этот же день, к вечеру, десятки водоватовцев покинули свое родное село, а посыльные сельского совета все разносили и разносили повестки мужчинам всех возрастов. Село надело печальный траур, всюду был слышен плач.
Некоторые матери и жены не могли мужественно перенести разлуку со своими сыновьями и мужьями, падали в обморок, и к их головам привязывали полотенца, намоченные в холодной воде. Другие падали на колени перед своими любимыми, ухватившись ему за ноги, просили чаще писать письма, а он в то же время наказывал беречь детей. Потом поднимал свою жену с колен, горячо её целовал и уходил пыльной дорогой в горвоенкомат. Отходя от села, каждый оглядывался на родное село и думал, приведет ли судьба вернуться или нет.
В магазине продажа водки была запрещена с часа объявления войны. Люди были серьезны, никому ни приходило в голову справлять проводы какой-либо пьянкой, у всех было одно - жалость к семьям и ненависть к врагу.
   До конца июня месяца, Водоватово покинуло 500 человек.
   Село перешло на военную обстановку. Несмотря на то, что линия фронта находилась далеко, все равно принимались меры предосторожности. Нельзя было зажигать свет в комнате, если нет маскировки на окнах.
Фашистские самолёты часто пролетали над нашим селом по направлению к Горькому, где они хотели вывести из строя наш Горьковский автозавод, который, несмотря на некоторые бомбёжки, удвоил выпуск своей военной продукции для фронта.
   До войны в колхозе находились так называемые фондовские лошади, которые из колхоза не изымались, но состояли на воинском учете. На второй день они были изъяты на фронт.
   На фронт отправляли не только фондовских, холеных колхозными конюхами коней, а и тех лошадей, которые нужны были фронту. Отравлялись с бричками и упряжью, в горвоенкомат. Несмотря на то, что из Водоватова за первый год войны на фронт ушло до 580 человек. 500 девушек покинули село и ушли на трудовой фронт.
Наши водоватовские девушки были всюду на фронтах Великой Отечественной войны. Сражались: Шечкова Анастасия Михайловна, Серякова Мария Егоровна, Ульянова - Панова Мария Никитична, Огородникова Анна Александровна, Кулина Мария Степановна, Медведева - Панова Татьяна Андреевна, Рунаева Александра Григорьевна, Сорокина Евдокия Николаевна, Щелкова - Безроднова Анна Васильевна, Борисова Александра Павловна. Работали на военных заводах - Горьком, Сормове, Муроме, на торфоразработках - Балахне и Кулебаках, на тяжелых лесозаготовках. Много можно еще перечислять и других работ, где ковали победу наши девушки.
   Трудоспособное население чуть ли не полностью покинуло село, остались только стар да млад, а ФРОНТУ НУЖЕН БЫЛ ХЛЕБ.
   В 1942 году фашисты имели некоторые успехи на фронтах и подходили к столице нашей Родины. Водоватовцы почувствовали особую напряженность, были созданы наблюдательные посты, как наземные, так и воздушные.
Воздушный пост был в сельском совете. Для наблюдения воздушной обороны были присланы 12 красноармейцев из военной части, которые и вели круглосуточное наблюдение.
   В лесу, на участке «Хмелевка», стояла дивизия наших красноармейцев, где они проводили учения и готовились для пополнения фронта. Стояла она все лето 1942 года, но и по сей день еще видны учебные окопы воинов того времени.
   Водоватовцы к воинам относились с глубоким уважением. Женщины ходили к солдатам на луга и спрашивали, в чем они нуждаются, много носили молока, яиц, табаку-самосаду и др.
   Поле, в войну ты казалось большим и обширным. На твоих просторах, не слышно было гула тракторов, иногда нарушал твою тишину двигатель самолета, который, расправив свои крылья, пролетал над тобой. Стоило только уловить звук самолета, как все поднимали свои головы к небу и неопытным взглядом, каждый определял, чьи идут: наши или фашистские.
   Поле, ты нуждалось в сильных и крепких заботливых руках. Тяжело и горько вспомнить те годы, когда женщина при 40-градусном морозе выезжала в три часа ночи на лошади в лес, за Коваксу. На её ногах донашивались последние лапти, и одета она была в фуфайку, грела свои озябшие руки у себя на груди, но колхозный наряд выполняла и продолжала свой путь. Сидя на своих санях-розвальнях, она смотрела на утренний восход и думала об одном: что там на фронте? Может быть, в эти минуты её любимый муж или жених идет в атаку или лежит вот на таком морозе раненый, и истекает кровью. Мысли не давали покоя, пестрились воспоминаниями счастливая довоенная жизнь, она ж думала: «...A может быть, я уже вдова или та невеста, которая не дождется своего жениха?». После таких мыслей у нашей гордой, трудолюбивой крестьянки, на ресницах показывались крупные капли слез. Эти мысли не покидали ни один крестьянский дом, на голове матери с каждым днем прибавлялось седых волос, темные ночи проходили в бессоннице и слезах.
   Почту ждешь и боишься, что она принесет? Когда почтальон, Настя Башкирова, подходила к окну любого дома, то страх превышал радость. Что лежало в сумке почтальона? Похоронная или радостная, долгожданная весточка с передовой от сына или мужа, со знакомым почерком и коротким содержанием, что он жив и здоров.
Колхозными бригадами, которых было восемь, руководили почти все женщины. Вот наши бригадиры военного времени:
I.    Комарова Е.И.
2.    Птицына А.Г.
3.    Щелкова М.Ф.
4.    Безроднова З.А. 
5.    Борисова Е.Ф.
6.    Сорокина Е.М.
7.    Тузова Е.Д.
   Весь рабочий скот был закреплен за женщинами и детьми. Вспоминая тяжелые военные годы, Федор Павлович Юматов, работавший, в те годы конюхом, рассказывал:
«После того, как лошади были накормлены, я ждал своих ездовых. В этот ранний час детский сон был очень крепок. Заботливые и беспокойные мамы подходили к постели своего сына сначала погладить его детскую головку, только потом начинали будить от крепкого сна. Детский сон! До чего ты сладок. Матери ни один раз приходилось подходить к постели своего сына. Встав с постели, покушав без аппетита, он направлялся на конный двор, где его ждала я, а бригадир тем временем давал другие наряды на другие работы».
   Федор Петрович, как конюх, был в ответе не только за подготовку коня к полевым и другим работам, но на его совести была организаторская работа ездовых - детей и женщин. Когда дети приходили на конный двор, он помогал им запрягать лошадей, делал им нехитрые крестьянские наказы, а после завтрака обещал прибыть к ним в поле. Свое слово он всегда сдерживал. Приходя к ним на конюшню, он с ходу видел все неисправности. Одному устанавливал плуг, другому подвязывал подстройку, которая оказалась длиннее другой.
   Наступал обед. Федор Петрович так же был с ними. Уставшие дети и женщины, покушав черный хлеб с молоком, или другой не хитрый крестьянекий обед, ложились на телегу и в один миг засыпали, как мертвые. Федор Петрович, кормя лошадей и смотря на спящих детей, думал о многом. Он проклинал Гитлера и фашистскую Германию. Представлял горящие города и села, жаркие бои, в которых участвуют водоватовцы, и тысячи таких же сирот, которые лежат перед его глазами на телеге. Потом он вставал и ходил от одной телеги к другой, смотрел на неокрепшие детские руки, которым предстоял тяжкий и непосильный крестьянский труд. Время обеда истекало, и он, подходя к каждому, будил их с отцовской жалостью. Они были послушны, вставая, брали свой плуг и шагали по влажной борозде, разминая своими лаптями упавшие в борозду крушья. Посмотрев им в след, Федор Петрович уходил на конный двор, ему нужно было заготовить кормов для очередного кормления, но он шел довольный и был уверен, что поле, все же посеют и уберут, с такими женщинами и детьми падать духом не следует.
   Сенокос считается самым тяжелым мужским прудом. Но теперь все делали старики, женщины и дети. До войны не одна водоватовская женщина не брала косу в руки - это дело было мужское, но сейчас нужно было справляться и с этой работой. На покос трав выходили в три часа утра. Командовали этим трудовым фронтом оставшиеся старики, а до выхода на покос они присаживали и отбивали косы тем косцам, которые впервые взяли в руки сложный отцовский инструмент. Приходя на луговой участок, старики давали инструктаж детям - какой нужно делать размах косой, как её прижимать к земле, как нужно точить, чтобы не обрезать руку. После этого женщины и дети становились на свои рабочие места, но и тут старики проявляли свою мудрость - детей и женщин ставили в середине умелых косцов, для того, чтобы те смотрели за ними во время работы и точили им косы. Так начинался трудовой рабочий день на сенокосе.
   Затем начиналась сушка и скирдование сена, и опять старики были наверху клади «омёта», они не доверяли молодежи это ответственное дело, так как были уверены, что сложенное сено руками старожилов не прольёт ни один дождь. Тем временем женщины и дети накладывали душистое сено на воза и подвозили к месту стогования. Сколько было неприятностей и слез у этой неумелой женской и детской толпы. Наложенный воз сена получался всегда на один бок тяжелее, и при первом небрежном повороте он падал, не доезжая до места стогования. Наложенные воза падали и во время их укладки или навивки, стоило только встать ногами на один край воза, как дитё-навивальщик падал вместе с возом на землю. После таких неудач детям было стыдно, и на глазах у них появлялись слезы, ведь они себя считали взрослыми, а ведь им было по 12-14 лет.
   Несмотря на такой возраст, среди них были и замечательные работники: пахари, севцы и косцы. К примеру, Усимов Николай Дмитриевич, 1930 года рождения. С первых дней войны работал на лошади, косил и был одним из лучших севцов колхоза. Таких тружеников в Водоватове насчитывалось десятки только детей, не считая женщин. Недаром Водоватовские колхозники, более ста человек, были награждены медалями «За доблестный труд во время Великой Отечественной войне».
   Из-за нехватки рабочего скота, подростки обучали бычков, и на них обрабатывали землю, ездили в лес и выполняли другие работы. Старики сеяли все поле под ногу, из лукошка, но хлеб родился на славу - этим трудом каждый ковал грядущую Победу.
   Наше село ничем не отличалось от других сел, в семьях росли и растут обычные ребята и девушки. Они не отличники, не хулиганы, не комсомольские активисты. Росли, как и все другие. Еще мало знали мир, но они трудились во имя Победы и заслужили в тяжелые годы немеркнущую трудовую славу. Они шли дорогой отцов, которые на этой земле трудились всю свою жизнь. Не боялись самого тяжелого труда и никогда и ни на что не жаловались.
   Как было не трудно, но водоватовцы под руководством партийной организации, которой в войну руководила Матрёна Ефимовна Василёнкова, с работой справлялись.
   Заведующей животноводческой фермой в годы войны была Матвеева Мария Андреевна, она комплектовала кадры работников и под её руководством выполнялись планы молока и мяса для нашей непобедимой Советской армии.
...Когда фашистские орды подходили к Москве, у работников животноводства разрабатывались планы эвакуации из Водоватова всего колхозного стада в отдаленные тылы нашей Родины.
   Мария Андреевна не раз собирала работников животноводства на товарищеские беседы и совещания. Знакомила их с тяжелой обстановкой и ставила перед ними задачи, связанные с эвакуацией скота. В этой работе принимали участие и старый коммунист Целоухов Михаил Степанович. Он говорил так:
- Животноводы! Я всегда буду с вами. Как бы нам трудно не было, но мы должны сохранить общественное поголовье при любой обстановке.
   Конечно, эвакуации скота не было, хотя к этому все было готово. Каждый работник животноводства знал свое место, задачу, и по сигналу эвакуации, каждый мог выполнить свои боевые обязанности. Секретарь райкома партии Чиженков Григорий Николаевич*
* Примечание В. Щавлева. Отчество указано не правильно, Чиженков Григорий Андреевич.
Председатель Арзамасского РИКа Болонин Пётр Федорович
Председатели колхоза с 1941 - 1945 гг.:
1. Сорокин Василий Антонович.
2. Лапин Павел Никифорович.
3. Тузов Степан Васильевич.
Председатели Водоватовского сельского совета:
1. Волков Федор Иванович.
2. Птицын Андрей Михайлович.
3. Матвеев Степан Семенович.
   Тяжесть работ военного времени ощущалась не только женщинами и детьми. Перед руководящим составом также возникали трудности в работе. Фронту была нужна помощь во всем. Необходимо было воздвигать укрепления, рыть окопы, восстанавливать разрушенные заводы, вести торфоразработки, лесозаготовки, убирать поля, снабжать всем необходимым действующую армию, от крепкого тыла зависела фронтовая обстановка. И наши руководители, совместно с народом, с этой тяжелой задачей справились.
   В 1942 году водоватовцы переживали тяжелые дни. Семьи колхозников сами нуждались в продовольствии, но, несмотря на это, был спущен план закупа хлеба для колхоза и колхозников. Колхозу план был доведен отдельно, а членам колхоза нужно было сдать хлеба в количестве 60 тонн.
   Прежде чем приступить к этой компании, сельский совет совместно с партийной организацией создал план работы с населением, по которому были проведены беседы и доклады о создавшемся продовольственном положении в нашей стране. Каждый колхозник знал, что все высокоурожайные области нашей Родины находились под временной оккупацией фашистских орд, а хлеб был необходим фронту- Эта добровольная закупка хлеба от населения нашла широкий отклик у водоватовцев. Хлеб принимали в зерновом складе, где создались большие очереди. Каждому колхознику хотелось, чтобы его мешок хлеба попал быстрее на фронт или находящемуся в блокаде ленинградцу.
   Были неединичные случаи в селе, когда у некоторых колхозников в своем доме в наличии зерна не было. Был мешок или два на мельнице, который они хотели размолоть и выпекать хлеб во время тяжелых полевых работ и сенокоса. Но когда все колхозники повезли сдавать зерно на склад, то те граждане приходили на мельницу и за бирали обратно свое последнее зерно для того, чтобы сдать в закуп.
   Водоватовцы для победы отдавали не только зерно. Женщины зимними вечерами вязали теплые перчатки, девушки вышивали носовые платки и шили кисеты, собирали по колхозным дворам табак-самосад, и после этого все посылали на фронт. Некоторые женщины, вспоминая своего мужа, который по праздникам любил выпить, клали в посылку четвертушку водки.
   Этого водоватовцам казалось мало, они приходили в сберкассу и отдавали свои приобретенные облигации в Фонд обороны.
   При сдаче хлеба в госзакуп особенно отличились следующие товарищи:
Юматов Алексей Павлович - сдал 20 пудов хлеба.
Алексеев Александр Павлович - сдал 15 пудов хлеба.
Николаев Петр Николаевич - сдал 20 пудов хлеба.
Гришин Василий Дмитриевич - сдал 20 пудов хлеба.
Самылин Павел Васильевич -сдал 15 пудов хлеба, и много других односельчан.
   Государственные планы по закупу хлеба были доведены и до правления колхоза, но чтобы выполнить план, требовалось решение общего собрания членов колхоза. Для этой цели было созвано общее собрание колхозников, где единогласно проголосовали за сдачу зерна в госзакуп.
   Годы войны в Водоватове не прошли и без шероховатостей. Как бы наши труженики: женщины, дети, старики и инвалиды - не трудились на колхозных полях, как бы не защищали наши односельчане своей грудью Отечество, а в Водоватове нашлись и дезертиры.
   Безроднов Иван Андреевич, 1916 года рождения, вместо защиты Отечества, которое находилось в опасности, дезертировал и жил у гражданки села Водоватово, Безродновой Анны Ивановны. Нелегально она его укрывала, примерно, в течение года. Колхозники, которые заметили, что кто-то у неё проживает, письменно донесли в органы милиции. На проверку письма в Водоватово выехали сотрудники милиции, и при обыске на чердаке дома Безродновой А.И. был обнаружен дезертир Безроднов И.А.. При обыске задержанного оружия при нем не оказалось. Чтобы он не мог свободно работать руками, на брюках ему обрезали крючки-«застежки», после чего ему предложили проследовать в сельский совет. По дороге в сельский совет дезертир, держа свои брюки руками, смотрел в землю: ему было стыдно встречаться глазами со своими односельчанами. После недолгого разговора в с/совете он был направлен г. Арзамас для дальнейшего расследования.
   Аналогичный тяжелый поступок перед Родиной и односельчанами сделал некий водоватовец Зубрилин Василий Александрович, ушедший вместе со всеми в ряды Советской Армии. Через некоторое время он появился в Водоватове в военной форме, да еще и с товарищем. Свободно разгуливал по селу, заявляя: «Я на несколько дней прибыл в отпуск». Сельский совет осмотрел его документы, но не смог придраться к его фальшивым бумагам. А он и его товарищ вели себя так, как будто на самом деле находятся в отпуске. Но через некоторое время в сельский совет поступил сигнал, что Зубрилин опять дома. Тогда у председателя сельского совета Матвеева Степана Семеновича сложилось справедливое мнение, что он дезертировал. После этого сигнала было решено сделать обыск в доме Зубрилиных, где был обнаружен на чердаке дома Василий Александрович. Тогда его доставили в сельский совет и поместили в одну из комнат. Вечером он заявил, что якобы хочет в туалет. Такую необходимость ему разрешили, и на его побег не рассчитывали. Но после он не вернулся, т.е. сбежал, и все сожалели, что пустили его без охраны. Спустя некоторый период времени, он был задержан органами вне Водоватова. Его товарищ-дезертир остался один и стал посещать молочнотоварную ферму, которая располагалась на Хмелевке. Задача сельского совета была такова: любой ценой поймать дезертира.
   В один прекрасный день решено было устроить засаду на Хмелёвке. В группу захвата входили: .Матвеев Степан Семенович, Матвеева Мария Андреевна, Тазалов Михаил Николаевич, Гришин Иван Сергеевич, всего было 7 человек. Они выехали на лошади в расположение Хмелевки, и конечно вооружились дробовиками. Ехали через Гарину лесом. Заехали с северной стороны дома животноводов, где им сообщили, что он в комнате. Тогда входя в дверь, они скомандовали: «Руки вверх!» и направили на него дуло дробовика. Он повиновался, и отряд произвел обыск. После этого привезли его в сельский совет, затем отправили в Арзамас, там он признался в своем дезертирстве.
   С фронта в сельский совет приходили патриотические письма от односельчан. Вот, к примеру, Усимов Иван Федорович, офицер действующей армии, писал:
   «Дорогие земляки! Трудитесь во имя нашей победы, мы свое слово сдержим. Враг будет разбит. Победа будет за нами!».
   Советские воины, не щадившие себя ради победы над врагом, спасали жизни многих миллионов людей, которые неминуемо стали бы жертвой чудовищных планов германских империалистов. С самого начала войны солдаты и офицеры нашей армии проявили выдающиеся мужество и стойкость, массовый героизм стал неизменной нормой их поведения. Они ни складывали орудия в самых тяжелых условиях: ни перед надвигавшимся на них вражескими танками, ни в полном окружении и отрыве от своих войск.
   1941 год навсегда остался в памяти народов не только как год горьких неудач, но и как год первой военной Победы над фашизмом. Именно у стен Москвы в результате разгрома немецких войск стал постепенно вырисовываться победоносный исход войны. В развитии военных событий обозначился поворот.
   Летом - осенью 1942 года советские войска удержали плацдарм в Сталинграде. Героическая оборона города на Волге - выдающийся пример человеческого мужества и безотказной стойкости. Разгром гитлеровской армии под Сталинградом потряс до основания фашистскую империю. В огне битвы на Волге взошла заря освобождения народов, от фашистского ига.
   Начался коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. В оборонительных боях на Курской дуге, летом 1943 года, на пути гитлеровцев, которые всё поставили на карту, был воздвигнут непреодолимый барьер. Эти бои создали необходимые предпосылки для перехода советских войск в наступление, развернувшееся на всем советско-германеком фронте.
   Коренной перелом в ходе войны был завершен. Теперь уже Красная Армия безостановочно и всё стремительнее шла на запад, неся за собой свободу для советского, и многих других народов. Её не могли задержать ни бетонные укрепления немцев, ни горные кручи Карпат, ни глубокие воды Днепра. Украина и Белоруссия, Прибалтика и Крым, Польша и Румыния, Чехословакия и Болгария получили от советских солдат и офицеров долгожданную победу. Война была завершена полным разгромом остатков вражеской армии в самом её разбойничьем логове - Берлине.
   В центре Берлина, над рейхстагом, развевалось красное знамя Победы. Как крысы, метались в подземных убежищах гитлеровские главари, затеявшие по воле монополий войну. Некоторые из них были пойманы и представлены перед судом, другие, включая Гитлера, в страхе перед заслуженным возмездием покончили с собой.
   Большую роль над Германией сыграли и союзники СССР - Англия и США. Но решающие события войны протекали на советско-германском фронте, где сосредотачивалась подавляющая часть вражеских сил. На этом фронте, они и были разгромлены. За 47 месяцев ожесточенных боев Красная Армия уничтожила, взяла в плен и полностью вывела из строя - 507 немецко-фашистских дивизий и 100 дивизий союзников Германии. На всех фронтах войны с Англией и США за 1941 - 1945 гг. Германия и её союзники потеряли 176 дивизий.
Свои боевые операции Красная Армия завершила на берегах Тихого океана.
   8 августа 1945 года Советский Союз опубликовал заявление о вступлении в войну с Японией. К этому обязывал долг перед союзниками, перед порабощенными империалистической Японией, народами Азии. Разгром отборных сил японской военщины армией Страны Советов привел к капитуляции Японии и освобождению от её ига многих стран и народов Азии, включая и китайский народ.
   Большой вклад в дело борьбы и победы над Германией внесли советские партизаны. Их борьба носила подлинно всенародный характер. Она направлялась подпольными партийными организациями. Вооруженные действия партизан и борьба советского подполья, которые возглавляла Коммунистическая партия, сыграла важную роль в разгроме фашизма и явилась ярким примером и свидетельством патриотизма и самоотверженности всего советского народ в защите социалистического Отечества.

Героические подвиги водоватовцев

   Говорят, что война рождает героев. Да, в войнах прошлого было немало примеров героизма. Но в мировой истории нет другой такой войны, в которой героизм стал бы повседневным делом не одиночек и даже не тысяч, а многих десятков миллионов людей.
   Героическими были и подвиги тружеников советского тыла. Этот героизм - не стихийный порыв, не случайность. Он имел глубокие корни, возникшие на основе Победы социализма в СССР, морально-политического единетва, дружбы народов, их вдохновенного советского патриотизма.
   Патриотизм был повсюду. Водоватовцы не только трудились, отдавая вес силы Победе, они и храбро дрались с врагом, не жалея себя. Вот одна из цитат «Арзамасской правды» №72, от 5 мая, 1968 года.

«Герой-Богатырь, пулеметчик Птицын.
   Лето 1942 года. Бои под Воронежем. В одной из частей воюет водоватовский парень Андрей Птицын. Молодой колхозник, затем старший пионервожатый местной школы. Он был горячим советским патриотом. Андрей хотел знать больше и учился в вечерней школе.
   В 1940 году его призвали в армию. Уходя, он сказал: «Если случится война, воевать буду так: либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Сказал полушутя, подумал всерьёз. 30 июня 1942 года он встретил свой смертный час.
Вот заметка из фронтовой газеты:
   «Пусть эта краткая история о геройской жизни и героической смерти пулеметчика Андрея Птицына послужит примером для всех бойцов: несколько комбинированных атак вражеских танков и мотопехоты разбилось о стойкость наших бойцов. Наконец, фашистским танкам удалось продвинуться немного вперед. Пропустив танки, мы решили расправиться с немецкими пехотинцами, чтобы потом, всей мощью своего огня, обрушиться на вражеские танки. Видя, что танки прошли вперед, фашисты уже ликовали, думая, что путь свободен. Развернутым строем, тремя цепями, они шли по полю, даже не подозревая, что впереди засел со своим «Максимом» наш знатный пулеметчик, старший сержант Птицын. Он хладнокровно выждал, пока немцы приблизятся. И сразу заговорил его пулемет. Первой же длинной очередью он скосил большую часть бандитов. Гитлеровцы забегали. А пулеметчик, не давая поднять головы, поливал фрицев градом горячего свинца. Искусно маневрируя под огнем врага, он методически наносил противнику губительный урон, оставаясь сам неуязвим. Несколько лент выпустил по врагу наш герой, три раза сливал он из кожуха кипящую воду и все косил и косил немцев, отбивая их яростные атаки.    120 гитлеровских трупов насчитали бойцы на том месте, где сражался наш герой-богатырь Птицын. Вражеская пуля оборвала прекрасную жизнь героя в тот момент, когда товарищ Птицын собрался в четвертый раз сменить закипевшую в кожухе воду. Крепко держа в руке коробку из-под лент, наполненную студеной водой, он лежал возле своего пулемета лицом на запад.    Пусть каждый из нас поклянется, над свежей могилой героя богатыря, что в боях за родную землю, мы так же стойко и храбро будем уничтожать фашистских собак, как наш герой АНДРЕИ ПТИЦЫН! .
Примечание от редакции «Арзамасской правды»:
Когда верстался номер
   Вчера днем сотрудники справочно-библиографическою отдела областной библиотеки, к которому мы обратились за справкой, сообшили по телефону, что 31 июля 1942 года «Правда» напечатала заметку: «Бои в районе Воронежа», и в ней говорилось:
   «Пулеметчик Птицын героически отражал контратаки врага. Когда вражеская пехота двинулась в контратаку, Птицын открыл меткий огонь. Сто трупов осталось близ пулеметного гнезда. Доблестный пулеметчик отстаивал рубеж до последнего патрона, до последнего дыхания».
   Вот письмо, адресованное водоватовцу Птицыну Ивану Андреевичу от 18 марта 1943 года, от Ильина Ивана Андреевича, полевая почта 919, в/ч 274.

«За смерть Вашего отца, дорогого Андрея Михайловича, мы по клялись отомстить фашистам. И если тебе придется участвовать в бою, то бей беспощадно немецкую чуму.
   А Вашего папу, Андрея Михайловича Птицына, который погиб в 6 часов вечера 2 марта, похоронили с честью.
Сделали гроб, вырыли могилу и под салют карабинов опустили его в могилу.
За нашего друга и товарища мы врагу не простим!».    Передо мной лежит пожелтевший от времени лист бумаги. Не ровный шрифт букв свидетельствует, что человек, писавший эти строки, был возбужден и расстроен. Адресовано оно было: Арзамас, Водоватово, Макаровой Анастасии Дмитриевне. Это письмо хранилось, как реликвия, 23 года и читалось не один десяток раз. Оно было закапано слезами, бережливо свертывалось в разных формах, но старательно сохранялось. Время сделало свое. Сейчас можно разобрать не все слова, Но мать, Анастасия, бережет его потому, что в этой бумаге судьба ее сына, Ивана Филипповича.
   В 1944 году Анастасия Макарова получила открытку от сына, чем была обрадована, ведь у неё четыре сына: Николай, Андрей, Иван и Александр, - которые защищали Родину. Она ежедневно ждала от них весточку, как и все матери.
   Взяв в руки открытку, прочла: «Если кто есть родственники у Ивана Филипповича Макарова, прошу сообщить: г. Полтава, улица Ворошилова, дом №... (неразборчиво). Показ Анастасии».
   Она срочно написала ответ, на который Анастасия Показ ответила:
«Дорогая Анастасия Дмитриевна, здравствуйте!
Одно время я тоже проживала в вашем городе Арзамасе, и мне было приятно, когда я повстречала вашего сына Ивана. Вот что он мне рассказал:
   В одном из ожесточенных боев на Сталинградском направление, он был ранен и взят в плен. После голода и жестоких обращений немцев с военнопленными, ему удалось бежать вместе с пятью товарищами. После долгих скитаний, он меня встретил на одном из хуторов, в который я попала к сестре, чтобы взять у неё своего ребенка. При первой встрече сухо сказал, что он из Арзамаса. Я ему ответила, что тоже когда-то жила в Арзамасе. После чего у нас завязалась беседа. В ходе разговора он мне рассказал, что с ним еще пять товарищей, а он пришел попросить продуктов. Ко мне Иван обратился, как к землячке, и попросил оказать помощь. Я ему ответила: «Я живу в Полтаве. Дом мой на окраине, у меня во дворе есть хорошее укрытие. Приходите ко мне, а о продуктах не беспокойтесь. Позднее наладим связь с партизанами».
   В одну из темных дождливых осенних, ночей я услышала тихий стук, в окно. Когда вышла, то увидела Ивана Филипповича, который мне сказал:
-    Ну, вот и пришли гости, наверное, не ждала?
   Я быстро открыла дверь и проводила их в подвал. В подвале только заметила, что они вооружены и их не шесть человек, а семь. Отходя с Иваном в сторону, я ему задала вопрос: «Почему вас не шесть, а семь человек?»
-    Мы приняли еще одного, - ответил Иван.
   Прожили они в подвале где-то две недели. Они восстановили свои силы, залечили раны, потом их седьмой товарищ без всякого задания ушел и не вернулся. Подозрения возникали разные. Одни говорили о предательстве. Другие заверяли, что он этого не сделает, а просто по неосторожности, наверное, попал в полицейский участок. Но на следующий день все стало ясно, потому что утром к дому подошла машина, на которой находился взвод вооруженных полицейских и с ними предатель по имени Костя.
   Дом сразу был оцеплен. Офицер с двумя солдатами зашел в дом и схватив меня за грудь, стал спрашивать, где хоронятся красноармейцы — партизаны, а сам сжимал другой рукой мне горло, да так, что не только говорить, но и дышать было невозможно. Когда офицер меня отпустил, то я быстро схватила на руки своего ребенка, но два солдата подошли ко мне и стали тянуть на выход. Когда я оказалась в коридоре, меня отпустили. Сами зашли в комнату и стали обливать все керосином и подожгли. Потом подошли ко мне и когда я уже была на крыльце, вырвали у меня ребенка, бросили его в коридор и закрыли дверь. Огня в коридоре еще не было, но оставались считанные минуты, когда пламя будет и в коридоре, а ведь там мой ребенок. Офицер тянул меня на улицу, а я царапала лицо и рвала на себе волосы. Вдруг слышу, открылась стрельба, и офицер меня бросил, тогда я бросилась к двери, открыв её, в дыму нашла ребенка и выбежала на улицу. Оказавшись на улице, увидела, что горит и двор, а ведь там красноармейцы. Но они уже вышли из своего убежища, и вели перестрелку с полицейскими.
   Я была сильно растеряна, но говорят, что с обоих сторон были жертвы, а предатель был убит.
   После этого я попала в гестапо, а красноармейцев посадили на машину и увезли на чулочную фабрику, потому что всех «неблагонадежных» немцы забирали туда.
   На второй день чулочную фабрику облили бензином и подожгли Там были не только партизаны и красноармейцы, но и гражданское население.
   Меня в гестапо продержали всего три дня, по сложившимся обстоятельствам я была на свободе. После этого я посетила то ужасное место, где были сожжены наши товарищи. Некоторые находили своих близких по металлическим предметам: пряжкам или чему-то другому, а опознать трупы было невозможно, потому что они были обгоревшие.
   Я Ивана Филипповича не нашла и о дальнейшей его судьбе мне ничего не известно, но соседка, которая его знала, мне говорила, что она видела, до этого ужасного зрелища, как его посадили в машину и увезли в неизвестном направлении.
   Хочу добавить, что они делали в Полтаве и какие стояли перед ними задачи, мне об этом ничего не известно.
Я по специальности учитель. Сейчас живу в чужом доме, со своим ребенком. Но в заключение хочу сказать, что ваш сын Иван в долгу перед Родиной не остался, а если погиб, то как патриот своего народа. Мать Анастасия, гордись своим сыном!    По этой истории имеются дополнительные сведения.
   Водоватовец Яшнов Василий Иванович рассказывает:
   «По сложившимся обстоятельствам я попал в плен. Первое время работал в Германии у одного богатого немца, по сельскому хозяйству. Потом меня перебросили в Рейнскую область, город Эссен, на угольные шахты № 3/4.
   В расположении этих шахт были лагеря военнопленных. Тут были румыны, поляки, французы, но наш лагерь, примерно из 500 человек, состоял из национальностей СССР. Это было в конце 1943 года или в начале 1944 года.
   Переступив колючую проволоку лагеря, я увидел измученных, рванных, истощенных, русских военнопленных. Они ходили, как тени, опуская глаза в землю, некоторые лежали и не могли подняться.
   Переночевали в бараке, «на топчане», так мы называли наши кровати - «нары», на которых кроме нестроганых досок ничего не было. К вечеру пошли получать «баланду», так мы называли суп, который был сварен из какой-то отвратительной зелени, хлеба нам не давали. Когда я, получил суп, через край миски его выпил. Тем временем, за нами встали в очередь пленные, которые только, что поднялись из шахты, и они, не отрывая глаз, смотрели на повара, который разливал черпаком по мискам этот мутно-желтый суп.
   Я не мог перебороть свой голод, решил встать к очереди шахтеров, чтобы получить вторично порцию этой мути. Тогда я подошел к одному пленному, который стоял на ногах, и встал за ним в очередь. Видя меня, он сказал:
- Что это такое? Почему ты встал вторично, значит, одному товарищу не хватит, уходи.
   И стал меня толкать из очереди. Я не выдержал и ударил его миской по голове, и между нами завязалась драка.
   Полицейский, видя, что произошло нарушение в очереди, приказал нам отойти в сторону и стал нас обоих бить. После этого, нас обоих повели в карцер, и мой товарищ, не получив обеда, зашел в холодную, цементную комнату карцера, сел в угол, обхватив руками голову, а я сел в другой угол. Наше молчание продолжалось около часа. Мы сидели и не смотрели друг на друга, в душе у нас была горечь обиды за унижение человеческого достоинетва, ведь немцы нас читали хуже скота. Тогда я встал и достал из кармана табак, который остался чудом, т.е. при обыске у меня его немец не обнаружил, и закурил. Товарищ посмотрел на меня с завистью и сказал:
- Дай закурю. Не серчай, ведь мы оба русские.
- Не дам, я получил побои и карцер из-за вас, - ответил я.
Тогда, он, усевшись поудобнее на пол, сказал:
- А вы откуда?
- Горьковский, - ответил я.
- Я тоже горьковский, а района Арзамасского, - привстав, ответил он.
-Из Арзамасского, - ответил я.
- Село Водоватово, - сказал он.
- Да что ты? Я тоже водоватовский, - ответил я.
Тогда я, спросил:
- А вы чей, как фамилия?
- Знаешь Макарова Ивана Филипповича, - ответил он.
- А я Яшнов Василий Иванович.
Мы подошли друг к другу, обнялись и взгрустнули. Тогда я достал из кармана последний табак и сказал:
- Иван, закуривай!
- Нет, нам одной хватит. Табак надо беречь, - ответил Иван.
    Мы с Иваном Филипповичем вели разговор всю ночь. Вспоминали фронтовую жизнь, тяготы и унижение в фашистском плену. Много говорили о своем родном Водоватове, вспоминали прошлое. Утром нас выпустили на работу, он спустился голодный в шахту, а я ушел в барак, потому что меня поставили в другую смену.
   Мы были в разных бараках, и Иван Филиппович упросил полицейского, чтобы нам разрешили находиться в одном бараке и спать рядом. Его просьба была удовлетворена, и мы были вместе.
   На расстоянии примерно 70 метров, тут же за колючей проволокой, находились военные училища немецких эсэссовцев. В этих школах они готовили отъявленных фашистских «головорезов». Тут же много было расположено казарм, в которых проживали офицеры и курсанты. Это гнездо снабжало офицерскими кадрами действующую немецкую армию.
   При открытии второго фронта союзники решили уничтожить эти учебные заведения. В одну из ночей был произведен массированный налет союзной авиации, и этот объект подвергся жестокой бомбежке.
   Я в это время был в шахте, а Иван Филиппович находился в бараке, спал. Но когда мы поднялись из шахты, то увидели: бараков как и не сущеетвовало, военный городок, где готовили фашисты командный состав, стерт с лица земли.
   В оставшихся трупах своего земляка, Ивана Филипповича, мне обнаружить не пришлось, и я его больше не видел.    А вот присланная Рунаевой Анне Григорьевне газетная статья, которую переслали товарищи ее погибшего сына, Рунаева Василия Ивановича, в 1945 году.
(Адрес редакции: полевая почта 44980 - П. Зам. ответсвенного редактора Я. Молчанов. Номера газеты установить не удалось, т. к. из газеты вырезана только статья о Рунаеве В.). «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины».
(ИСталин).
  В младшем сержанте Василии Ивановиче Рунаеве внешне не было ничего особенного. Это был простой и веселый юноша с открытыми, добродушными глазами. Он ничем особенным не выделялся среди своих товарищей. Так же, как и другие, прилежно овладевал военной специальностью, изучал коварные повадки врага, учился не навидеть его всеми силами души. Скромный, старательный, жизнерадостный, Василий снискал к себе всеобщее уважение и признательность.
   Когда грянула война против империалистической Японии, Василий Рунаев стал как-то собраннее и строже, в глазах появился блеск:
-    Друзья, — говорил он своим товарищам. - наступил момент расплаты с коварным и подлым врагом, сердца наши горят жаждой мести, сотрем с лица земли последнего агрессора.
   В первые дни войны не было серьезных сражений с врагом. Он бежал, под стремительным натиском доблестных советских воинов, и младший сержант был недоволен.
-    Бежит, подлый, ну ничего, прижмем где-нибудь, - делился впечатлениями о первых боях Василий.
   Японские самураи, отступая к крупным, населенным пунктам и городам, нередко сосредотачивали около них значительные силы, и тогда завязывались жестокие, кровопролитные бои.
   В одном из таких сражений участвовал и младший сержант Василий Рунаев. Наше стрелковое подразделение имело задачу во что бы то ни стало занять высоту, находящуюся недалеко от города Б. Японцы сопротивлялись отчаянно: они ни за что не хотели оставить господствующей над окружающей местностью высоты. Перевес в силах был явно на стороне самураев, и они держали себя сначала вызывающе.
   Под прикрытием огня станковых и ручных пулеметов стрелки, шаг за шагом, продвигались вперед. Но были такие моменты, когда отдельные выступы высоты по несколько раз переходили из рук в руки. Это там, где против одного нашего бойца дралось четыре пять японцев.
   В тяжелом положении, оказался младший сержант Рунаев. На него навалилось насколько самураев.
Василий дрался с вдохновением, с яростью. Вот от его метких пуль повалился один японец, второй, третий. А когда разъяренные самураи, подошли совсем близко, младший сержант метнул несколько гранат. Самураи попадали на землю, одни из них были ранены, другие убиты. Взглянув влево, младший сержант заметил, что к нему в тыл ползут японцы. Отважный воин немедленно открыл огонь. Но тут он почувствовал нестерпимую боль.
-    Ранили, - мелькнуло в сознании младшего сержанта.
Из руки, чуть пониже плеча, алой струйкой стекала кровь. Вскоре она промочила рукав и левый бок гимнастерки и побежала в густую траву. Не обращая внимания на рану, Рунаев, продолжал поливать врагов огнем. Голова его кружилась от большой потери крови, в глазах - оранжевые искры.
-    Неужели конец, - подумал герой. - Нет, я еще поживу, - и немного привстав, Василий, бросил в наседавших врагов еще две гранаты, и японцы завыли.
-    Не нравится, сволочи, получай еще, - неистово крикнул младший сержант, метнул гранату и снова дал очередь по самураям.
   Рана, была смертельной. Собрав последние силы, он поднялся на колени и, держась за сухую ветку здоровой рукой, перерывающимся, но сильным голосом крикнул:
—    Братцы! За Родину, за отца Сталина, вперед! Бейте подлых, японских гадов!
   И бойцы, услышав клич умирающего героя, не помня себя от нахлынувшей страшной ярости, стремительно бросились на врага. Японцы попытались пойти в контратаку, но советские богатыри сшибли их и погнали назад.
Вскоре наше подразделение овладело высотой. После боя прах героя-коммуниста, младшего сержанта Василия Рунаева. был предан земле.
Мы, русские солдаты, никогда не забудем его светлый образ. Май 1968 год.
Вот что пишет газета «Дзержинец» от 6 мая 1970 года № 89, о нашей односельчанке Балабиной Евдокии Алексеевне (Кочетковой).

Пуговка

   Собирались в Горьком, у памятника Чкалову. В одиночку, группами, подходили и подъезжали ветераны горьковской 89-й ордена Суворова Белгородско-Харьковской стрелковой дивизии.
   Горьковчане, дзержинцы, москвичи, харьковчане - да всех-то и не назвать. Собирались бывшие воины, чтобы вместе, одной фронтовой семьей, отпраздновать двадцатый День Победы.
   Евдокия Алексеевна озиралась по сторонам, не пропустить бы подруг, свой родной медсанбат. Чего доброго, не узнаешь кого? Ведь столько лет прошло... А все равно её первую узнали. Высоченный мужчина, потом уже дознались, - Голубков, фотожурналист из Moсквы, прижал к себе длиннющими руками и смеется сквозь слезы:
Дуся!.. «Пуговка»’.. Да неужели не помнишь, сестрица?! Ты же меня спасала! Первая спасла! - врачи, госпиталь - это уже потом!...
   И жена его рядом. Радостная, целует её за мужа, а глаза от удивления громадные:
- Господи! Да как же она тащила на себе такого?!
   Евдокия Алексеевна, право, не помнит, как она Голубкова спасла. Их было так много - солдат, которых удалось спасти! Но имя, свое фронтовое имя, которым за малый рост от Горького до Берлина, звали её товарищи, «Пуговка», - услышала и заплакала.    «Добрый день, Дусенька! Привет и наилучшие пожелания из Саратова!... Дуся! В этом году, в Белгороде, открылся музей боевой славы нашей дивизии. На открытии были многие ветераны - из Москвы, Харькова и других городов.
Пиши, здорова ли.
Передай привет всем боевым товарищам, особенно, Маше, Нине, Лёле.
Целую, Шура».

...Музей дивизии! Боевые товарищи! Спасибо Вам, красногалстучные! Сколько товарищей - и мертвых и живых - помогли вы отыскать. Нет, товарищества, крепче этого, спаянного кровью мертвых, верностью живых. Не разбросали дороги войны товарищей, и была о многих, только память.

   ПАМЯТЬ! ...Жила-была девочка, Дуся Балабина, в селе Водоватово, что под Арзамасом.
   Была она у матери да брат, да еще приемный братишка. Как-то так получается, что в семьях, где трудный хлеб, люди всегда добры сердцами.
   Учились ребята в вечерней школе. Днем помогали матери - работали в поле, мыли в клубе полы, топили печи в колхозной конторе. Но в 1938 году смогла Евдокия уехать в Арзамас - на курсы медицинеких сестер. Полтора года училась, курсы окончила, и в августе 1940 года уже работала на автозаводе.
   В 1941 году в июне попросила военкомат отправить добровольцем на фронт.
   Несколько эшелонов с воинами только созданной Горьковской дивизии мчали в Белоруссию, к реке Россошь, в 40-ю армию Жукова. В Белорусских лесах свершилось боевое крещение мед. сестры Евдокии Балабиной. С марша попала на передовую.
- Лес кругом, откуда огонь - не поняла. А ребята наши падают, и много уже было ранено. Что там было выяснять, где часть? где командир? - начала работать. Набрала на машину раненых, а я шустрая была, на любую машину на ходу вскакивала. Вот и остановила одну, раненых погрузила и говорю шоферу: «Гони!».
   Может, в этой первой машине с ранеными, которых вывезла сестра из-под огня, и был наш фотокорреспондент Голубков?!    «Здравствуй, дорогая Дусенька! Получила письмо твоё и фронтовые фотографии. Большое спасибо тебе - это хорошая память. У нас радость - приезжала Шура. Мы с ней о многом поговорили. Вспомнили всех наших друзей, вспоминали, как выходили из окружения....Приезжай в гости - будем так рады».

...Окружение. Это в июле, 1942 года, под Щегровом. Немец двинул танковые клинья и отрезал медсанбат от регулярных частей. К счастью для медсанбата фашисты спешили разбить свой временный успех, и у врачей и сестер была возможность увезти раненых от боя. Выбрались к Снежкам, но там началась бомбежка.
-    Я вам не могу передать, как бомбили, - прикрывает глаза. Евдокия Алексеевна, - Это надо пережить, посидеть под такой бомбежкой, чтобы понять - нет, никому не доведись больше!
   Одна за другой вспыхивали госпитальные машины. Машина Балабиной уцелела. Но только кончили бомбить, и появились танки. Помчали в сторону своих, и там уже танки в паучьих свастиках...
   Текла какая-то речушка. Спустившись к ней, затопили машину, перетащили раненых в рожь, росшую в охват глазом. До ночи таились, а ночью начала Евдокия Алексеевна ползать по полю. И много наших лежат во ржи - раненых. Перевязывала на ощупь, приказывала тихо ждать, ползла дальше. Вдруг услышала тихое:
-    «Пуговка!»
   Таня - подруга ранена в живот. Рядом Лисин, хирург, тоже раненый.
   Оказалось, что впереди уже работает Нина. Собрались на совет - раненых нельзя было больше оставлять на земле, да и рассвет был близок.
-    Необходимо идти в разведку, - сказал хирург Лисин, - пойдешь ты, Дуся. Отдай мне кандидатскую карточку и ступай. Надо найти укрытие.
   Карточку не отдала. Слышала, что три дня назад замучили девушку-коммуниста, не то связиста, не то медсестру, но не отдала. Во первых, Лисин был ранен, во вторых... Во вторых, просто не могла расстаться с этим небольшим кусочком картона. Спрягала в сапог, под стельку. Ушла.
   Часа через два осторожно перебирались в старый сарай, найденный Дусей, на грани поля и леса. Вывели и вынесли раненых. Следующей ночью, начали 100-километровый лесной рейд по тылам врага - к своим.
Через месяц под Воронежем вышли к своей дивизии. Не все, конечно. А в дивизии, никто и верить не хотел, что жив медсанбат. «Здравствуй, дорогая Дуся! Получила вашу весточку. И была так рада узнать, что Вы живы. Войну я закончила в апреле 1944-го, недалеко от города Балты. Была ранена в грудь, пулю ношу до сих пор... А как сложилась ваша жизнь, как окончила войну.
Надя».

...Нет, её облегали пули. За пять лет войны - ни царапины.
- Так я же маленькая, - смеялась сестра, - вот они и не могут попасть.
   Но порой кажется, что лучше быть раненой самой, чем видеть мучения близких людей, да когда еще ни сразу придумаешь, как им помочь...
   Бесилась пурга. И по снегу, в пургу, 13 повозкок на колесах вела через ночь гвардии старшина Балабина. В каждой повозке - по двое закутанных в спальные мешки раненых бойцов.
   Дивизия, стремительно шла вперед, и тех, которые не могли двигаться, нельзя было оставлять в медсанбате.
- Не потерять ни одной повозки! Довезти до госпиталя живых!
   Эти мысли не давали покоя. Буран, валил снег, как былинку, но она упорно шла, от первой повозки к тринадцатой, и назад, и снова -от первой к тринадцатой.
   Наконец, вышли к полевому переполненному госпиталю, который разместился в пустых крестьянских домах. Дежурный врач говорит:
-    Ни одного места. Везите дальше.
   А дальше-то - это 40 километров пути. Измученные ранами люди не доедут. Добрались до начальника госпиталя, доложила - так-то и так. Он:
-    Не могу принять.
-    Не могу везти, помрут, - сказала Дуся в ответ.
-    Кругом, везите дальше, - сказал он.
-    Ах, так! - решила Дуся, сделала кругом и в приемный покой.
-    Начальник приказал немедленно принять раненых! Вог их документы !... - сказала Дуся.
И новые боевые дни и ночи, новые повозки и машины с бойцами, жизни которых надо спасать.
   Однажды. - даже вспомнить страшно, - пришлось до генерала с жалобой дойти.
Пять машин с ранеными ночью, под обстрелом врага, вывезла с водителем артиллерийского тягача через болото. А когда тягач и машины ушли на передовую, чуть не завыла по-бабьи, в голос. Бинтов на одну перевязку, сухой паек на один день. Чем их кормить, бедных?
   Утром увидела деревню, пяток оставшихся «в живых» домов. На одной, оставленной ей машине, перевезла раненых, разместила, как могла.
   Вспоминает - пошла за водой к колодцу, уронила ведро от слабости. Потихоньку ревела, а среди своих подопечных старалась быть все той же шустрой «Пуговкой».
   Старшина из медсанбата, забыла имя, помнит, веселый человек шутник, пришел на помощь- «Раскопал» тощую корову, добыл хлеба. Прожили неделю, до подхода какого-то маленького госпиталя. Вот тут и пришлось идти к генералу, вставшему рядом с деревней со своим штабом. Госпиталь отказывался забирать её людей, а ей-то нужно было идти за новыми. Седой был генерал и ужасно строгий, но выслушал и улыбнулся доброй улыбкой: «Пуговка».
... На моих ладонях - тяжесть боевых наград.
   Алая эмаль ордена Красной звезды, медали за взятие Варшавы, Берлина, краснокрылое знамя гвардейского знака, и еще, и еще медали за победу над Германией, юбилейная - отлитая харьковчанами в день двадцатилетия освобождения своего города. Священные реликвии воина. А сам воин - Евдокия Алексеевна Кочеткова (это после войны вышла замуж, сменила фамилию) - женщина маленького роста, охватив руками голову, рассматривает снимки военных лег и не громко рассказывает о былом. Суровая грусть в её словах, когда память поднимает погибших, теплая радость - когда о живых.    Советский народ, в том числе и водоватовцы, не дрогнули перед сильным и коварным врагом. По зову Коммунистической партии они поднялись на священную войну, от исхода которой зависели судьбы всех народов земного шара. И в ходе этих жестоких, кровопролитных боёв сложили свои головы на полях брани следующие водоватовцы:

Ф.И.О.    Год рожд.    Год гибели
1. Алексеев Петр Михайлович    1905    1942
2. Алексеев Александр Иванович    1919    1942
3. Балабин Федор Иванович    1909    1943
4. Балабин Иван Григорьевич    1923    1942
5. Балабин Семен Иванович    1904    1941
6. Балабин Иван Семенович    1925    1944
7. Балабин Негр Федорович    1911    1941
8. Балабин Николай Сергеевич    1910    1943
9. Балабин Александр Иванович    1910    1942
10. Башкиров Михаил Степанович    1920    1941
1 1. Башкиров Андрей Степанович    1922    1944
12. Башкиров Иван Степанович    1907    1943
13. Безроднов Николай Андреевич    1918    1942
14. Безроднов Михаил Васильевич    1922    1942
15. Борисов Михаил Осипович    1902    
16. Борисов Василий Павлович    1901    1942
17. Борисов Иван Егорович    1918    1942
18. Борисов Василий Осипович    1890    1942
19. Борисов Василий Александрович    1910    б/пропав.
20. Борисов Василий Матвеевич    1910    1941
21. Борисов Василий Александрович    1910    1945
22. Бочкарев Иван Андреевич    1907    1941
23. Бочкарев Алексей Матвеевич    1908    1943
24. Бочкарев Василий Матвеевич    1918    1943
25. Бочкарев Матвей Матвеевич    1921    1941
26. Бочкарев Андрей Матвеевич    1919    1942
27. Бочкарев Иван Матвеевич    1921    1941
28. Бочкарев Иван Михайлович    1923    1941
29. Бочкарев Иван Николаевич    1919    1942
ЗО.Бочкарев Василий Семенович    1918    б/пропав.
31. Вавилов Николай Федорович    1900    1941
32. Вавилов Яков Федорович    1907    1943
33. Вавилов Иннокен тий Федорович    1909    1944
34. Вавилов Алексей Андреевич    1920    1941
35. Волков Николай Иванович    1908    1943
36. Волков Павел Иванович    1909    1942
37. Волков Иван Иванович    1921    1941
38. Гагарин Иван Николаевич    1913    1942
39. Гаранин Алексей Сергеевич    1911    194!
40. Гордеев Михаил Федорович    1906    1942
4 1. Гордеев Александр Петрович    190!    1943
42. Гордеев Федр Иванович    1904    1943
42. Гордеев Михаил Яковлевич    1908    1941
43. Гордеев Иван Васильевич    1912    б/пропав.
44. Гордеев Виктор Степанович    1916    1941
45. Гришин Николай Андреевич    1910    1941
46. Гришин Павел Васильевич    1904    1943
47. Гришин Петр Васильевич    1919    1945
48. Гришин Василий Андреевич    1912    1942
49. Гришин Федор Сергеевич    1903    1943
50. Дунаев Алексей Михайлович    1914    1941
51. Егоров Николай Афанасьевич    1916    1943
52. Егоров Иван Афанасьевич    1911    1941
53. Зубрилин Федор Михайлович    1923    1945
54. Зубрилин Михаил Александрович    1918    1942
55. Зубрилин Алексей Федорович    1910    1941
56. Зубрилин Михаил Осипович    1913    1942
57. Зубрилин Василий Федорович    1904    1941
58. Игонин Александр Алексеевич    1918    1945
59. Игонин Михаил Михайлович    1912    1942
60. Игонин Павел Петрович    1905    1941
61. Игонин Василий Алексеевич    1909    1942
62. Ионов Александр Андреевич    1912    1941
63. Ильин Михаил Иванович    1903    1941
64. Клыков Иван Алексеевич    1914    1945
65. Клыков Алексей Алексеевич    1910    1945
66. Клыков Петр Николаевич    1905    1942
67. Клыков Василий Николаевич    1913    1942
68. Клыков Александр Николаевич    1917    1941
69. Клыков Василий Иванович    1924    1944
70. Клыков Федор Михайлович    1912    1943
71. Клыков Дмитрий Михайлович    1903    1941
72. Краснов Серафим Павлович    1921    1941
73. Курочкин Григорий Васильевич    1910    1941
74. Кусакин Иван Петрович    1905    1941
75. Кусакин Василий Васильевич    1918    1941
76. Кулин Василий Васильевич    1908    1942
77. Комаров Иван Матвеевич    1915    1943
78. Комаров Алексей Егорович    1900    1941
79. Комаров Иван Матвеевич    1912    1942
80. Комаров Николай Данилович    1903    1943
81. Лютов Сергей Андреевич    1912    1943
82. Лямин Николай Яковлевич    1908    1941
83. Лямин Александр Яковлевич    1912    1941
84. Маслов Василий Петрович    1918    1943
85. Маслов Федор Дмитриевич    1923    1943
86. Маслов Иван Александрович    1911    1943
87. Матвеев Андрей Алексеевич    1916    1942
88. Матвеев Иван Семенович    1910    1941
89. Матвеев Василий Андреевич    1923    1943
90. Маьтвсев Алексей Иванович    1919    1942
91. Макаров Николай Филиппович    1911    б/пропав.
92. Макаров Иван Филиппович    1913    б/пропав.
93. Марксов Александр Андреевич    1914    1941
94. Марксев Николай Петрович    1914    1941
95. Маркеев Василий Осипович    1906    1943
96. Маркеев Михаил Васильевич    1925    1943
97. Мельников Иван Михайлович    1919    1941
98. Медведев Иван Васильевич    1921    1941
99. Мольков Федор Семенович    1918    1941
100. Мольков Александр Степанович    1903    1943
101. Мольков Иван Александрович    1923    1943
102. Миронов Иван Иванович    1918    1943
103. Миронов Михаил Васильевич    1912    1941
104. Миронов Николай Андреевич    1912    1942
105. Миронов Иван Павлович    1907    1944
106. Миронов Василий Андреевич    1920    1941
107. Миронов Иван Андреевич    1925    1943
108. Миронов Сергей Васильевич    1925    1945
109. Митросов Василий Семенович    1919    1941
110. Митросов Иван Васильевич    1898    1945
111. Митросов Николай Васильевич    1905    1941
112. Непёкин Егор Степанович    1914    1941
113. Непёкин Василий Семенович    1910    1941
114. Непекин Федор Степанович    1918    1942
115. Непёкин Алексей Васильевич    1920    1941
1 16. Непёкин Иван Иванович    1924    1945
117. Николаев Павел Яковлевич    1925    1945
118. Николаев Иван Петрович    1908    1941
119. Николаев Василий Петрович    1913    1944
120. Николаев Василий Иванович    1914    1943
121. Огородников Иван Андреевич    1912    1941
122. ОгородниковФёдор Владимирович    1904    1941
123. Огордников Василий Павлович    1918    1945
124. Огородников Александр Ильич    1903    1942
125. Охлопков Михаил Федорович    1925    1942
126. Охлопков Федор Данилович    1904    1942
127. Охлопков Александр Данилович    1908    1941
128. Паляев Иван Филиппович    1913    1941
129. Паляев Алексей Филиппович    1925    1945
130. Паляев Александр Филиппович    1922    1943
131. Панов Иван Иванович    1915    1941
132. Панов Григорий Алексеевич    1910    1941
133. Панов Иван Федорович    1910    1941
134. Панов Иван Михайлович    1912    1941
135. Панов Михаил Григорьевич    1913    1941
136. Панов Алексей Семенович    1919    1941
137. Панов Иван Алексеевич    1895    1944
138. Панов Иван Иванович    1909    1942
139. Панов Роман Сергеевич    1921    1942
140. Панов Михаил Сергеевич    1923    1943
141. Панов Алексей Федорович    1918    1941
142. Панов Иван Павлович    1913    1939
143. Панов Павел Петрович    1906    1942
144. Плохой Василий Иванович    1923    1942
145. Плохов Александр Васильевич    1922    1943
146. Пудов Иван Павлович    1918    1942
147. Пудов Иван Михайлович    1910    1941
148. Птицын Андрей Михайлович    1896    1943
149. Птицын Андрей Андреевич    1920    1942
150. Птицын Михаил Яковлевич    1922    1942
151. Птицын Иван Михайлович    1912    1942
152. Птицын Семен Иванович    1906    1942
153. Птицын Иван Васильевич    1926    1944
154. Птицын Василий Васильевич    1932    1943
155. Птицын Александр Иванович    1919    1942
156. Птицын Иван Иванович    1905    1941
157. Птицын Александр Васильевич    1924    1944
158. Ратин Иван Васильевич    19)8    1942
159. Ратин Михаил Васильевич    1910    1042
160. Ратин Николай Александрович    1911    1943
161. Ратин Михаил Александрович    1923    1942
162. Ратаев Андрей Михайлович    1910    1944
163. Разуваев Семен Филиппович    1913    1945
164. Разуваев Михаил Филиппович    1918    1941
165. Рунаев Алексей Григорьевич    1914    1943
166. Рунаев Василий Иванович    1922    1945
167. Рытин Михаил Григорьевич    1903    1043
168. Рытин Иван Григорьевич    1913    1941
169. Рычагов Василий Семенович    1921    1944
170. Рычагов Михаил Семенович    1923    1944
171. Самылин Иван Павлович    1919    1943
172. Самылин Василий Максимович    1925    1942
173. Самылин Василий Алексеевич    1918    1941
174. Самылин Егор Васильевич    1911    1942
175. Самылин Иван Васильевич    1908    1942
176. Ссряков Иван Михайлович    1923    1941
177. Сорокин Михаил Андреевич    1903    1941
178. Сорокин Василий Ангонович    1899    1944
179. Сорокин Петр Павлович    1904    1941
180. Сорокин Николай Иванович    1913    1943
181. Сорокин Яков Андреевич    1908    1944
182. Сорокин Андрей Осипович    1903    1942
183. Сорокин Михаил Иванович    1920    1945
184. Сорокин Иван Иванович    1923    1944
185. Сорокин Василий Максимович    1911    1941
186. Сорокин Михаил Павлович    1918    б/пропав.
187. Сорокин Василий Павлович    1913    1942
188. Сорокин Федор Алексеевич    1918    1945
189. Сорокин Иван Федорович    1895    1942
190. Сорокин Михаил Тимофеевич    1903    1941
191. Сорокин Николай Сергеевич    1915    1942
192. Сорокин Алексей Александрович    1923    1945
193. Сорокин Иван Алексеевич    1922    б/пропав.
194. Столяров Иван Федорович    1919    1941
195. Столяров Николай Федорович    1902    1942
196. Столяров Федор Николаевич    1923    1942
197. Тазалов Виктор Иванович    1918    1942
198. Тазалов Николай Иванович    1924    1943
199. Тазалов Владимир Иванович    1925    1945
200. Тазалов Алексей Николаевич    1917    1941
201. Тазалов Федр Федорович    1908    1941
202. Тазалов Семен Кузьмич    1916    1941
203. Тазалов Михаил Павлович    1918    1944
204. Тазалов Николай Павлович    1922    1942
205. Тарасов Александр Николаевич    1900    б/пропав.
206. Гарасов Николай Александрович    1924    1943
207. Тузов Александр Дмитриевич    1907    1941
208. Тузов Николай Дмитриевич    1898    1943
209. Тузов Капитон Михайлович    1922    1942
210. Тузов Василий Иванович    1903    1941
211. Тузов Михаил Дмитриевич    1913    1941
212. Тузов Василий Алексеевич    1907    б/пропав.
213. Турецкой Василий Михайлович    1919    1942
214. Гуренков Иван Андреевич    1918    1944
215. Тяпин Василий Иванович    1918    1945
216. Усимов Николай Андреевич    1906    1942
217. Усимов Федор Федорович    1918    1945
218. Усимов Иван Федорович    1909    1945
219. Усимов Василий Федорович    1912    1944
220. Усимов Иван Васильевич    1910    б/пропав.
221. Усимов Василий Васильевич    1919    1943
222. Усимов Федор Алексеевич    1924    1944
223. Уланов Василий Семенович    1910    1943
224. Уланов Виктор Алексеевич    1925    1943
225. Уланов Дмитрий Иванович    1926    1944
226. Уланов Александр Семенович    1914    1945
227. Уланов I Іиколай Семенович    1920    1941
228. Уланов Иван Степанович    1901    1941
229. Ульянов Федор Петрович    1910    1942
230. Ульянов Федор Федорович    1913    1942
231. Ульянов Николай Николаевич    1901    1941
232. Ульянов Александр Федорович    1907    1942
233. Ульянов Иван Александрович    1926    1942
234. Ульянов Николай Николаевич    1901    1942
235. Ульянов Алексей Алексеевич    1915    1942
236. Цыбаков Иван Федорович    1923    1941
237. Цыбаков Павел Федорович    1907    1942
238. Цыбаков Василий Федорович    1909    1942
239. Целоухов Александр Михайлович    1914    1941
240. Целоухов Василий Иванович    1924    1942
241. Целоухов Павел Иванович    1910    1942
242. Целоухов Иван Васильевич    1924    1945
243. Целоухов Павел Федорович    1904    1945
244. Чернышов Яков Михайлович    1907    1943
245. Шаров Николай Павлович    1913    1941
246. Шаров Василий Павлович    1924    1945
247. Шаров Алексей Дмитриевич    1906    1941
248. Шаров Иван Михайлович    1913    1941
249. Шалим Василий Иванович    1922    1942
250. Шечков Николай Федорович    1920    1941
251. Шечков Капитон Федорович    1921    1942
252. Шечков Семен Семенович    1918    1942
253. Шечков Василий Михайлович    1913    1942
254. Шечков Павел Тимофеевич    1916    1941
155. Шечков Трофим Михайлович    1903    1941
256. Шечков Михаил Михайлович    1924    1943
257. Шуштанов Семен Иванович    1912    1942
258. Шуштанов Михаил Васильевич    1914    1941
259. Шуштанов Иван Андреевич    1900    1945
260. Шуштанов Петр Андреевич    1907    б/пропав.
261. Шуштанов Семен Иванович    1910    1942
262. Щелков Алексей Андреевич    1899    1942
263. Щелков Семен Федорович    1914    1942
264. Щелков Иван Федорович    1925    1945
265. Щелков Иван Павлович    1908    1941
266. Щелков Григорий Павлович    1924    1943
267. Щелков Яков Павлович    1905    1942
268. Щелков Федор Васильевич    1922    1943
269. Щелков Иван Васильевич    1925    1945
270. Щелков Федор Павлович    1916    1945
271. Щелков Михаил Павлович    1912    1942
272. Юматов Павел Андреевич    1908    б/пропав.
273. Юматов Михаил Павлович    1904    1942
274. Юматов Александр Васильевич    1926    1945
275. Юматов Алексей Васильевич    1911    1945
276. Юматов Иван Васильевич    1900    1941
277. Юматов Николай Алексеевич    1919    1943
278. Юматов Николай Семенович    1912    1941
279. Юматов Павел Андреевич    1900    1943
280. Юматов Михаил Николаевич    1917    1943
281. Юматов Иван Васильевич    1911    1942
282. Юматов Алексей Алексеевич    1915    1941
283. Юматов Николай Андреевич    1897    1942
284. Юматов Николай Андреевич    1919    1942
285. Юматов Николай Васильевич    1919    б/пропав.
286. Юматов Василий Николаевич    1900    б/пропав.
287. Усимов Петр Иванович    1906    1942
288. Усимов Иван Михайлович    1923    1942
289. Бочкарев Николай Алексеевич    1921    б/пропав.
290. Огородников Александр Иванович    1897    1942
291. Николаев Петр Васильевич    1905    б/пропав.
292. Юматов Василий Андреевич    1924    б/пропав.
293. Кулин Андрей Григорьевич    1899    б/пропав.
294. Тяпин Семен Иванович    1905    1943
295. Уланов Михаил Иванович    1922    1943
296. Козлов Николай Иванович    1913    1944
297. Тяпин Алексей Васильевич    1915    1943
298. Юматов Василий Петрович    1920    б/пропав.
299. Балабин Алексей Михайлович    1914    б/пропав.
Итого:
299 человек.
На фронтах Великой Отечественной войны сражались офицеры-водоватовцы:
1.    Целоухов Андрей Фёдорович - командир полка, полковник.
2.    Клыков Афанасий Николаевич - полковник.
3.    Тазалов Иван Павлович - подполковник.
4.    Целоухов Александр Михайлович - летчик, лейтенант.
5.    Целоухов Николай Михайлович - органы МГБ, капитан.
6.    Гаранин Михаил Сергеевич-летчик, майор.
7.    Сорокин Василий Иванович - летчик, майор.
8.    Ульянов Иван Иванович - лейтенант.
9.    Уланов Михаил Иванович - младший лейтенант.
10.    Плохов Фёдор Иванович - младший лейтенант.
11.    Гагарин Михаил Николаевич - лейтенант.
12.    Клыков Николай Иванович - старший лейтенант.
13.    Плохов Иван Григорьевич - младший лейтенант.
   Эта великая Победа над фашистской Германией стоила нам не только гибели наших близких, о которых мы со скорбью в душе вспоминаем, перечитывая траурные страницы, но и огромных средств.
   За период Великой Отечественной войны Родина потеряла не только 20 миллионов человек убитых и 7 миллионов человек раненых, но и разрушено и разграблено на нашей территории на 679 миллиардов рублей:
1.    1850 заводов и фабрик.
2.    2890 машинно-тракторных станций.
3.    1876 совхозов.
4.    98 тысяч колхозов
5.    216700 магазинов, столовых, ресторанов и буфетов.
6.    4100 железнодорожных станций.
7.    36 тысяч почтовых отделений и узлов связи.
8.    33 тысячи поликлиник.
9.    976 санаториев и 656 домов отдыха.
10.    82 тысячи школ.
11.    1520 техникумов.
12.    334 вуза.
13.    605 научно-исследовательских учреждения.
14.    427 музеев.
15.    43 тысячи библиотек.
16.    167 театров.
17.    13 тысяч железнодорожных мостов.
18.    7 миллионов лошадей.
19.    17 миллионов коров.
20.    20 миллионов свиней.
21.    27 миллионов овец.
22.    1209000 домов в городах.
23.    3,5 миллионов домов в деревнях.

СЫНОВЬЯ И ВНУКИ, НЕ ЗАБЫВАЙТЕ УЖАСЫ ФАШИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ !!!

   За период войны в село прибывали раненые, которых насчитывалось до 150 человек. На этих товарищей война наложила свои недуги: приходили без руки или ноги, со сквозными ранениями легких и ряд других тяжелых ранений. Покидая военные госпиталя, приезжая домой и немного восстановив силы, каждый старался помочь своему колхозу, по возможности, принимался за работу и своим трудом ковал победу в родном колхозе.
   В 1944 году наш водоватовский колхоз разделился на два.
Первый участок назвался именем 1 Мая, второму участку присвоили имя С.М. Кирова.
   При разделе был поделен поровну, т.е. на две равные доли, скот и инвентарь, а также сельскохозяйственные машины, которых, к сожалению, было очень мало, животноводческие постройки и другие сооружения. Массивы земли остались в старых границах, т.е. каждый колхоз пользовался той землей, которая была нарезана после Октябрьской революции, каждому участку.
   В колхозе имени 1 Мая председателем был избран Тузов Степан, а в колхозе имени Кирова - Тазалов Павел Филиппович. Между двумя сельскохозяйственными артелями завязались горячие социалистические соревнования.
   Каждый колхоз старался раньше другого закончить сев ранних зерновых, произвести быстро и без потерь уборку урожая и досрочно рассчитаться с государством. Эти задачи понимал каждый член колхоза, и под руководством партийной организации оба колхоза со своими задачами справлялись. После первого обмолота, десятки подвод направлялись на арзамасский пункт «Заготзерно» с хлебом нового урожая. На передней подводе развевался красный флаг, на второй, оборудован транспарант, на котором написано: «Все для фронта, всё для Победы».
   Тяжел и непосилен был труд хлебопашца. Старики и женщины обрабатывали наши просторные поля. Комбайнов тракторов не было. Сжиналось все серпом, скирдование хлеба происходило вручную, т.е. снопы подносили к скирде на носилках, потому что лошадей было мало, и они выполняли другую работу. Как бы не было тяжело, но водоватовцы уверенно ковали Победу над врагом потому что были убеждены, что логово фашистской Германии скоро рухнет.
   Война, предпринятая фашистскими агрессорами, унесла десятки миллионов человеческих жизней и вызвала огромные разрушения, отбросила экономику народа далеко назад. Потребовались величайшие усилия и жертвы, чтобы опрокинуть планы фашистских претендентов на мировое господство.
   Память о героях и жертвах войны с фашизмом для нас священны. Мы никогда не забудем тех, кто завоевал Победу в Великой Отечественной войне. Германия была разгромлена и советский флаг Победы был водружен над логовом фашистского гнезда - Рейхстагом.
   9 Мая 1945 года Германия признала себя побежденной и капитулировала. Советский народ торжествовал Победу.
   Водоватовцы, как и другие воины-защитники, вспомнили свое родное село, их потянуло к родной земле, к плугу. Они опять хотели слышать трель жаворонка, который когда-то пел над головой хлебороба задушевную песню.
   Когда дошла до Водовагова весть об окончании войны, радости не было конца. Но вместе с этой радостью многие вдовы и матери, у которых некого было ждать, потому что у них мужья или сыновья погибли на поле брани, заливались горькими слезами.
   В нашей обширной Родине не состоялось 20 миллионов таких встреч.
Чтобы все узнали об окончании войны в Водоватове на пожарной вышке зазвонил колокол, он разносил свой звук по селу с известием: Война окончена! Победа за нами!
   За терзание пашей Родины главных немецких военных преступников судили. В 1946 году в Нюрнбергском дворце юстиции собрался международный трибунал, который рассматривал дела военных преступников в судебном заседании 11 месяцев.
   За этот период времени были опрошены сотни свидетелей, которые доказали неопровержимые факты массового истребления советских людей. Они убили 12 миллионов человек, 7 миллионов замучили в концлагерях, по их вине 25 миллионов человек осталось без крова. Суд вынес справедливый приговор, который был одобрен всем человечеством, СМЕРТНАЯ КАЗНЬ ЧЕРЕЗ ПОВЕШЕНИЕ. В ночь на 16 октября приговор был приведён в исполнение. Исключение Геринг, который за несколько часов до казни отравился.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ХОЗЯЙСТВ ПОСЛЕ ВОЕННОЙ РАЗРУХИ И ЖИЗНЬ ВОДОВАТОВЦЕВ ДО 50-ЛЕТИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

   Как жаль, что нет до сих пор памятника крестьянам и крестьянкам военных лет. Стоял бы он в широком поле и было бы это вечным напоминанием о ПАХАРЕ, который в самый трудный час выполнил долг перед Родиной.
После разгрома Японской Квантунской армии воины-победители стали возвращаться в родное село. Встречи демобилизованных воинов с семьей сопровождались радостью и слезами.
   Мать радовалась Победе и возвращению сына, но она же оплакивала второго, погибшего. После скромного угощения в честь возвращения победителя завязывались задушевные разговоры. Всем хотелось знать, что он видел на фронте и как воевал.
   Почти ни один водоватовец не пришел в свое родное село, не имея на груди ордена или медали. Воины-фронтовики рассказывали родственникам, а также всем односельчанам о чудовищных злодеяниях фашистов над советскими людьми. Они говорили о неудачах в первый год войны, о партизанском движении, о защите родной столицы и о смелости и организованности наших командиров и рядовых бойцов; о том, как очумевшие фашисты бежали в свое логово от натиска советских войск и как наши воины добивали его в его же собственной берлоге.
   Жены и матери солдат рассказывали, как они трудились в эти тяжелые военные годы. Как они ждали весточки с передовой и радовались солдатскому треугольнику - письму. Но боялись хороших конвертов, потому что в них присылали похоронные.    В январе месяце 1968 года его жена Екатерина Дмитриевна посетила могилу и возложила на нее венок. Стоящую у могилы мужа, её под руки поддерживали женщины из колхоза, а она держала в руках платок, которым вытирала слезы, посылая проклятия фашизму.
   Жены бывших солдат после первых встречных поцелуев и объятий отходили в сторону, давая возможность произвести такую же встречу с другими родственниками и товарищами. Но глаза не могли оторваться от своего любимого, ей такая встреча часто снилась во сне. Она не утеряла ни любви, ни красоты, только руки её стали намного грубее от непосильной физической работы.
¹ Волгоградская область, Суровикинский район, совхоз «Красная звезда». Погиб 5 декабря 1942 года.

   Смотря в профиль на своего мужа, она чувствовала частое биение сердца, спазмы подступали к горлу, а лицо делалось румяным. Она была опьянена радостью, и её бабья радость перемешивалась с нежной любовью, она думала обнять своего мужа и больше никогда не выпустить из своих рук. Ей было приятно видеть его стройную фигуру, в военной форме и была горда за его боевые награды, которые были прикреплены у него на груди. Заходя в комнату, она старалась по простому производить сервировку стола, за который приглашала всех, кто принимал участие во встрече её мужа, а сама украдкой от людских глаз не могла насмотреться на своего долгожданного.
   После этого жизнь входила в свое русло. Первая и неотложная задача мобилизованных состояла в том, чтобы как можно быстрее залечить раны, нанесенные войной нашему колхозу. Водоватово хотя и не подвергалось насилию и опустошению, но дел было очень много.
   Необходимо было поднимать урожайность полей, общественный скот был слаб и его было мало, для этого требовались большие усилия и самоотверженный труд.
   Война оставила и другое. В 1944 году, когда на наших полях трудились женщины и дети, был такой случай.
Осень. Пора уборки картофеля. 13-летние дети выполняли этот нелегкий труд, и на участке первого поля - это от Мерлино к болоту, производили выпахивание картофеля Усимов Александр Дмитриевич, Юматов Василий Павлович, Маслов Иван Петрович и другие. Лемех плуга задел что-то твердое, и отвал выбросил вместе с землей на поверхность мину. Тогда все остановили лошадей, взяли её в руки, отходя в сторону, стали интересоваться этим страшным предметом. Как и все дети, они не знали, что в их руках смерть и от малейшего прикосновения с другим предметом она могла взорваться. не придавая серьезного значения, они решили стукнуть по ней лопатой, после чего произошел взрыв. Все дети с ужасом и криком упали на землю. Этот взрыв услышали неподалеку работавшие колхозники. Подходя к месту взрыва, они увидели: Усимов Саша смертельно ранен осколками мины, которые попали ему в полость живота, и из-под ситцевой рубахи сочилась кровь, а в отверстие раны был виден кишечник. Юматову Васе осколок попал в глаз, другие дети получили лёгкие телесные повреждения.
   По дороге в больницу Усимов скончался, а Юматов остался инвалидом на всю жизнь.
   Как мина попала на поле, осталось загадкой, но надо полагать, что находившиеся неподалеку воинские части, по каким-то неизвестным причинам оставили её на этом участке.
   В 1946 году партийная организация пополнилась. Многие демобилизованные воины с фронта пришли коммунистами, и все тяжелые участки работы, были поручены членам партии, которых насчитывалось 45 человек.
   Под руководством партийной организации правления колхозов неплохо справлялись со своими поставленными задачами. Хорошо закончили подготовку к весеннему севу, много было заложено труда в восстановление тягла (лошадей), которые были слабые и им выделялись дополнительные корма.
   Весна 1946 года была сравнительно неплохой: сев ранних зерновых был закончен вовремя, озимые дружно пошли в рост, посадку картофеля произвели в сжатые сроки, но колхозники впали в уныние. В мае - июне не было дождя. В конце июля выпал небольшой дождь, который не дал положительных результатов, и поле стало засыхать. Засухой было охвачено много областей нашей Родины, и колхозники оказались в критическом положении.
   Осенью колхозникам выдавали по 0,200 грамм зерна на трудодень, в прямом смысле слова - каждой семье приходилось голодать. Правда, некоторые хозяйства, которые имели запасы, от прошлых лет, не ощущали голод, но таких было немного.
   Для общественного поголовья скота выделялись незначительные рационы концентрированных кормов, что приводило животных к истощению и падежу. За период зимы пало 30% лошадей, а которые были живы, то не могли выполнять работу, часть висели на веревках и не могли встать. В колхозах создалось угрожающее положение. Правда, семена были засыпаны полностью на всю площадь, но нужно было завозить минеральные удобрения, которые находились на станции Арзамас I, но слабое конское тягло такую работу выполнить не могло. Лошади, которые способны были выполнять работу, были закреплены на подвозке кормов к фермам и вывозке из них навоза, в остальном работа была парализована.
   Секретарь партийного бюро Мольков Григорий Степанович, председатель колхоза имени Кирова Моисеев Андрей Иванович, зам.председателя колхоза Макаров Андрей Филиппович в один из зимних вечеров тяжелого 1946-1947 гг. собрались вечером в правлении колхоза и стали обсуждать, создавшееся положение. Секретарь партийного бюро Мольков Григорий Степанович, он же агроном - полевод колхоза, сказал:
-    Для подготовки такого серьезного вопроса в создавшемся положении в колхозе нужно немедленно созвать заседание партийного бюро, где и обсудим данный вопрос.
   На следующий день было созвано партийное бюро, где Григорий Степанович Мольков сказал:
-    Товарищи, члены бюро! Тяжелая обстановка, создавшаяся в нашем колхозе, требует от нас, коммунистов, напряженной работы. Несмотря на то, что часть лошадей пала, а остальные не могут выполнять тяжелую работу, а нам нужно строить свинарник и завозить минеральные удобрения со станции Арзамас I. Сохранение поголовья скота и повышение урожайности является для нас, коммунистов, первостепенной задачей.
В ходе заседания было принято решение созвать партийное собрание, с приглашением актива села и членов правления колхоза.
   Когда было созвано партийное собрание и председатель колхоза, доложил о положении дел, коммунисты стали выступать один за другим, заявляя, что если потребуется, то они первыми поедут на салазках в Арзамас за удобрением. После больших прений было принято решение обратиться за помощью к членам колхоза и на добровольных началах, принять участие в перевозке удобрений на салазках, со станции Арзамас 1.
Также правлению колхоза требовалось принять срочные меры к изысканию дополнительного корма для увеличения рациона лошадей.
   Бригадиры дополнительно провели беседы с населением, и народ положительно на это отозвался.
На следующий день был выделен наряд, и в Арзамас на салазках выехало 70 человек. Выполняя этот тяжелый, физический труд, не считаясь с плохим питанием, которое мы опишем ниже, каждый отдавал все - ради повышения урожайности. Такие наряды делались не один раз, и таким непосильным трудом колхозники завезли не один десяток тонн калийных удобрений. Потом, сделали воскресник по перевозке кирпича для строительства свинарника от колхозного двора к МТФ.
   Правление колхоза из своих скудных возможностей усилило кормление животных, и стали изыскивать средства на покупку автомашины или трактора. По разнарядке или плану машин колхозам еще не давали, и приходилось покупать незаконно где-то на стороне. Таким образом, колхозом имени Кирова был куплен старый, некачественно отремонтированный трактор, а колхоз имени 1 Мая купил струю автомашину (полуторку), т.е. машина возила груз не более 1,5 тонн. В настоящее время трактор, который был куплен в городе Люберцы, отвезли на утиль, а тому трактору радовалось всё село и от него ждали большой работы.
   Наступила весна. Общественное поголовье находилось в очень тяжелом состоянии. Лошади выполняли или производили пахоту колхозного поля частично, а в основном, были истощены и не запрягались в упряжь.
Создавалась большая угроза в отношении продовольствия, население голодало. Только растаял снег, как большинетво колхозников пошли в поле, но не на работу, а собирать прошлогодний, замерший картофель, который во время уборки, в малом количестве, остался по недосмотру в земле. Этот картофель, перезимовав в мерзлой земле, превратился в мягкую, черную массу, похожую на крахмал. Но колхозники все равно ходили по полю с лопатами и рыли землю, где в прошлом году был посажен картофель. Ходили по полю - мужчины, женщины, дети. Набрав этой посиневшей, с противным запахом гнили несли домой. Вспоминая этот тяжелый год, осталось свежо в намяти то, как колхозник нес в корзине этот гнилой крахмал, а грязная вода, выделенная из картофеля, текла по его спине, и от неё все было мокрое - пиджак, рубаха и брюки. От одежды, в которой производилась эта работа, неделями шел отвратительный запах. Придя домой, этот картофель, очищали от кожуры, разламывали на мелкие кусочки и клали сушить кто где мог - на крышу коридора или печь. После сушки, её толкли в ступах, просеивали и пекли лепешки, которые называли «смолевками» или «удавлениками». Надо сказать, что это кушанье было не из последних, потому что лепешки, испеченные из толченного конского щавеля, были еще хуже, а в основном население питалось этим. От такого питания у некоторых стали отекать ноги, появлялись желудочные заболевания, но народ на работу все же выходил. Трудность выхода на работу колхозников включалось не только в плохом питании, но и в другом.
   Весной на приусадебном участке для его обработки лошадей не выделяли. Все члены артели копали лопатой, или 6-7 человек впрягались в конский плуг, укрепляя к нему веревки, и тянули на себе. На усадьбе колхозников можно было часто наблюдать картину, где выбившиеся из сил люди тянули на себе плуг.    Поле, ты нуждалось в рабочей силе, но люди ослабли, этим создались великие трудности и угроза будущему урожаю. Купленный трактор, работал с большими перебоями, часто ломался, но работал круглосуточно. Ездовые на лошадях, которые работали на весеннем севе, выходили на работу в 2 часа ночи, в поле приезжали иногда затемно и на борозде ждали рассвета.
   Ранние зерновые с опозданием, но были закончены. Серьёзную угрозу предвещала посадка картофеля. Поле под зябь было не вспахано, эти участки лежали целиной, а время истекало. Колхозники, видя такое критическое положение, решили пойти в поле с лопатами, разбивали на нормы и копали эту засохшую землю или же впрягались по 6-7 человек и пахали колхозное поле на себе.
   Водоватовцы вспоминали старую русскую пословицу «Поми-рай, а поле засевай», правда от голода пикто не умер, но пережить, этот год было очень трудно.    Хлеборобы-водоватовцы, любящие свою землю, с трудностями справились, хотя и были голодные, но ранние зерновые и посадку картофеля завершили почти вовремя.
   Весной в селе появились беженцы из других областей, которые несли с собой всякую рухлядь - пальто, платки, платья и т.д. Им каждому хотелось выменять что-то на какое-то продовольствие. За пять стаканов пшена отдавали хорошие пальто, за стакан грязного крахмала, который был набран в поле, можно было купить или выменять хороший платок. Со слов беженцев было ясно, что те области, из которых шло голодающее население к нам в село, переживали еще страшнее нас.
   Подходила пора уборки трав - сенокос. Кто не знает этот физический, тяжелый, крестьянский труд? Население, в подавляющем большинстве от недоедания, ослабло. Народ ходил по лугам и срезал ножом спелые головки конского щавеля, молотили его прямо на лугах, и кто в мешке, кто в платке, несли узлами домой. В этот год трудно даже было найти этот щавель, а где он рос, то уже был срезан и обточен на корню. В селе появилось много своих примитивных мельниц, так называемые жернова. Клали два небольших камня, вес каждого составлял, примерно, не менее 40 кг, укрепляли их - нижний укреплялся, а верхний вертели, и на этой мельнице, молотили кто что мог.
   Сенокос - пора горячая. Правление колхоза задумалось, чем и как помочь людям, которые будут заняты на покосе трав. Председатель колхоза Моисеев Л.И. решил перезанять до нового урожая хотя бы несколько мешков муки и помочь косцам, хлебом.
   Урожай 1947 года предвещал быть неплохим. Озимые и яровые радовали колхозников, а рожь и пшеница уже наливала свое золотое зерно. Правление колхоза гарантировало тем колхозникам, кто выделит из своего хозяйства взаимообразно зерна или муки до нового урожая, вернуть аккуратно сортированным зерном. Таких колхозников было мало, но все же были, и председатель колхоза пошел к ним. Это были Иван Дмитриевич Николаев и Лина Александровна Николаева (по уличному Аннушка Петряшина).
   Андрей Иванович, заходя в дом к Ивану Дмитриевичу, рассказал о создавшемся положении и просил помочь общему делу, т.е. выдать взаимообразно колхозу зерна или муки, сколько тот сможет. Иван Дмитриевич как старый революционер не мог пройти мимо, когда общее дело находилось в тяжелом положении, и он сказал:
-    Я бы мог с хлебом в настоящее время сделать что угодно, т.е продать за большие деньги, выменять, на что я пожелаю. Но я его берег, я это знал. За общее дело, за Советскую власть я отдавал жизнь и пошел защищать её добровольцем. А не отдать излишки хлеба своему народу я не имею права, и моя совесть этого не позволит. Приходите, а вернее приезжайте, и все излишки я отдаю, а сколько будет, там сами завешаете.
   После этого разговора Андрей Иванович посетил Анну Александровну, та оказалась много скупее. Она. конечно, не отказывала но хотела получить с процентами. Выслушав сё, Андрей Иванович сказал:
-    Анна Александровна, я бы Вам посоветовал не пользоваться своим положением. Мы в Великую Октябрьскую революцию вырвали с корнём эксплуататорские классы. Позднее вели жестокую борьбу с такими ростовщиками, о которых ты мне намекаешь. 'Этого делать нельзя, и такие сделки заключать я неуполномочен.
Потом Андрей Иванович добавил:
-    Вы поймите, до нового урожая осталось 20 дней, и если Вы не дадите народу излишки хлеба, то мы найдем у других, нам не откажут (но у других найти было невозможно). Но после всего этого, как народ будет на Вас смотреть, а ведь это я обязательно расскажу народу.
-    Андрей Иванович, ты меня прости. Я смотрю, с вами всякие шутки излишни. Я отказывать не думала, а о процентах ты, пожалуйста, никому не говори. Сам знаешь «у бабы волос долог, да ум короток». Приезжайте хоть сегодня, - сказала Анна Александровна, походив по избе.
   Андрей Иванович простился, а вечером направил две лошади за хлебом. Оба хозяйства дали по пять мешков ржи, а на следующий день её размолотили. Хотя было очень мало, но больше достать было невозможно.
Покос трав уже начался, но колхозники не собирались просить хлеба, потому, что считали это невозможным. На следующий день в правлении договорились, на каждую бригаду выдать по 20 кг муки и по 50 кг мяса.
   В колхозе было пять бригад, расходовалось 100 кг на день, т.е. хватит на шесть рабочих дней, потому что муки было 600 кг. Бригадиры решили: муку выдавать на каждого косца ежедневно, мясо варить в общественном котле и кормить косцов в каком-нибудь доме, т.к. мясо выдавалось на несколько дней.
   Автор этих строк тяжело вспоминает эти послевоенные, тяжелые годы. Будучи заместителем председателя колхоза, мне приходилось много работать с людьми. Хочется сказать большое спасибо всем труженикам-водоватовцам, которые в те тяжелые годины, хотя и были голодны, но с честью выполняли поставленные задачи.
   На покосе трав участвовали все мужчины, конечно, кто мог косить, а на стогометание приходили и старички, без наряда бригадира, по своему желанию, каждому хотелось собрать богатый урожай трав и заготовить на зиму доброкачественное сено. После косьбы все шли обедать, как всегда, в каждой бригаде, ждал косцов приготовленный общественный обед - на стол подавался один суп, хлеба и вторых блюд не было. Каждый шел со своей ложкой и что-то завернутое в газету, черное нёс в другой руке. Садясь за стол, этот газетный сверток каждый клал себе на колени, потому что в этой бумаге лежал хлеб, испеченный из грязного крахмала и головок конского щавеля. Каждый кушал суп и щипал украдкой от своего соседа эту черную массу. Но стесняться было некого, потому что у каждого был не хлеб, а что-то похожее на льняной жмых, только с отвратительным запахом.
Вечером звеньевые производили раздачу муки тем колхозникам, которые участвовали на уборке сена. Да, горько было смотреть, когда каждому участнику этого трудового дня звеньевая отсыпала чайное блюдечко муки.
Водоватовцы на голод не ссылались, они трудились от зари до зари. С покосом убрались, приступили к жнитве, потом молотьба, долгожданные крупицы золотого зерна поступили в колхозный амбар.
   Урожай 1947 года оказался неплохим, зерна хватило государству на семена и неплохо выдали на трудодни. Колхозные склады не закрывали свои двери до 11-12 часов ночи, зерно шло с молотилок беспрерывным потоком.
   Государство планировало еще в 1946 году отменить карточную систему, но в связи с засухой, которая охватила много областей, было отсрочено еще на год.
   1947 год принес повсеместно неплохие урожаи. Правительство приняло постановление об отмене карточной системы, и в это же время была произведена денежная реформа. Жизнь водоватовцев стала набирать свои темпы. В первую, послевоенную пятилетку, каждый старался заложить частицу своего труда. Общественное поголовье скота на фермах стало пополняться. По решению правления колхоза, производили закупку скота не только у своих односельчан, а ездили в Ардатов, Лукоянов и в близлежащие села. Развернулось широкое строительство животноводческих помещений. В этом же году был построен конный двор и заложено строительство двора под МТФ.
   Тяжелые годы остались позади. Стали созревать мысли о достройке средней школы, фундамент которой был заложен еще до войны. Строительство Водоватовской средней школы производилось в трех стадиях. Нижний этаж - это западная часть здания строилась с 1924-1927 гг. Второй этаж нанесен из материала церковной ограды, которая была разобрана в 1937 году, материала оказалось недостаточно и решили сломать церковную колокольню. Колокола с неё были сняты еще в 1935 году. Самый большой колокол весил 300 пудов. В окно колокольни из-за своего размера, он не входил, поэтому пришлось окно расширять, потом он был сброшен на пол. Таким образом, были сняты и следующие колокола, которых было 8 штук. Во время падения на землю большого колокола, одна сторона откололась с углублением на 0,60 см в землю. Высота колокольни была 32 сажени, т.е. 64 метра, для того, чтобы её уронить, с трех сторон, высотой в 1,5 метра, стены стали долбить и ставить деревянные столбы. Когда стены были выдолблены до нужных размеров и поставлены деревянные стойки, на следующий день решили их зажечь с тем расчетом, что при сгорании этих столбов, колокольня рухнет.
В середине июля, примерно 20 числа, в 3 часа дня произвели всю подголовку, а в 5 часов развели костёр вокруг столбов над колокольней. Народ заполнил всю площадь, стали ждать, когда подгорят столбы и рухнет сооружение. По расчетам, оно должно упасть к западу, и народ на это место не подходил. Каменные работы по разрушению колокольни производили Охлопков Даниил, Николаев Иван Дмитриевич, Вавилов Иннокентий Федорович и другие. Пламя охватило все столбы, а оно развивалось с каждой минутой, потому что там была заложена горючая смесь - керосин и нефть. Народ был возбужден этим зрелищем, каждому хотелось скорее видеть, как будет рушится это громадное сооружение. Вот столбы стали рушиться снизу, часть стены отвалилась, а потом колокольня накренилась на бок и стала падать. Женщины закричали от этого зрелища, потому что при падении на землю поднялось огромное облако пыли и извести. В это время летел самолет. Летчик, видя это зрелище, очевидно, тоже заинтересовался и сделал над этим местом круг. Падение произошло на запад, расчеты каменщиков оправдались, и при падении не повредилось ни одного здания.
Кирпич был разобран. В 1940 году был заложен фундамент, а после войны, уже в 1952 году, закончилось строительство нашей Водоватовской средней школы. В период этого строительства сделан был не только второй этаж, но и была достроена восточная часть здания.

Достижения водоватовцев к 1970 г.

   Послевоенный период в восстановлении народного хозяйства быстро набирал свои темпы.
Развернулось широкое строительство по всей нашей стране, и в течение 1948 года перешло из землянок в новые дома 4,5 миллиона семей. Этому последовал призыв ленинградцев - пятилетку в четыре года. На этот призыв откликнулись миллионы советских людей. На стройки пришел комсомол. Усиленными темпами строились города и села. Урожай в стране доведен до довоенного уровня.
   Шел третий год мира. Дети узников концлагерей и дети погибших солдат разыскивали своих родителей. Они оглохли от бомбёжек и искали родных или близких. Тысячи угнанных детей не знали, что такое дом. Но теперь они дома.
   Водоватово в материальном и культурном отношении росло с каждым днем. В этом же 1948 году село было радиофицировано, в домах колхозников был слышан голос Москвы. Сеть радиотрансляции, шла из Семенова, так как там был радиоузел, и когда прокладывали под землей кабель для соединения с семеновским радиоузлом, то почти всё население выходило на рытьё траншеи. В этом же году солхоз имени Кирова приобрёл автомашину ЗИС. Началось строительство животноводческих помещений, крытых токов и картофеле-хранилища.
   Несмотря на поднятие материального уровня колхоза и хозяйств колхозников, некоторые граждане всё ещё придерживались противообщественных и противоколхозных взглядов. Из-за своей темноты и безграмотности, находясь в путах религиозных убеждениях, они пророчили, что в колхозе работать грех, в рабочие время собирали богослужения, тем самым подрывали трудовую дисциплину в колхозе, и за все земные грехи внушали народу какую-то расплату.
   К таким относились: Тузова Мария Ивановна, Тузова Анна Дмитриевна, Сорокина Анастасия и Тузова Евдокия Сергеевна, которыми руководил Ширинкин Василий Иванович.
   Все члены колхоза были недовольны пропагандой вышеуказанных лиц и решили созвать общее собрание, где обсудили вопрос о их неправильном поведении, которым они приносят вред общему делу. На собрании было вскрыто, что этой группой проводилась агитация не только в устной форме, но и в письменной. В селе можно было встретить много анонимных писем, в которых говорилось, что «Вы все прегрешите, ждите с неба расплаты и нужно не работать, а молиться (прочитай, перепиши и передай другому, а если этого не сделаешь, то на вас будет лежать великий грех).
   На основании всего этого общее собрание решило:
   За неправильные взгляды на Советскую Власть сослать в отдаленные места Сибири следующих граждан:
Тузову Марию Ивановну, Тузову Анну Дмитриевну, Сорокину Наталию, Тузову Евдокию Сергеевну.
Ширинкин В. И. в эту группу не попал, а был осужден народным судом за эти же взгляды, сроком на 8 лет.
   Согласно решению собрания, все вышеуказанные женщины были отправлены прямо с собрания.
   С 25-26 февраля 1958 года состоялся пленум Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, а также последующие пленумы, которые были созваны в этом же году: 1 апреля, 6 мая и 15 декабря.
Центральный Комитет делал всё для того, чтобы как можно быстрее поднять благосостояние народа. На заботу партии водоватовцы отвечали трудовыми успехами, на основании чего материальное благосостояние шло в гору.
Быстрому подъёму сопутствовали директивы XX съезда нашей партии, где была разработана программа шестого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1956-1960 годы. Всё это вместе взятое дало возможность в короткий срок улучшить состояние колхозов и колхозников.
   Советский народ гордился не только подъемом своей экономики, он так же быстрыми шагами развивался технически.
   4 октября 1957 года советские люди открыли дорогу в космос. Мы запустили первый искусственный спутник Земли.
   Широким фронтом пошло культурное строительство, а также стали строиться быстрыми темпами животноводческие и другие сооружения колхоза.





   Вот характерные примеры развития народного хозяйства в Водоватове:
Если в 1940 году в Водоватове было 4 велосипеда, то в 1958 году, их было уже более 150.
В 1956 году в Водоватове зажглась лампочка Ильича.
В 1957 году в Водоватове появился первый телевизор, который был куплен Зубрилиным Алексеем Степановичем.
С 1956 года в селе появились ламповые радиоприемники, с передачей техники МТС колхозам облегчился труд колхозников.
С 1959 года отпало ручное жнитво серпом, наши поля стали обрабатываться техникой, механизация наших полей повысила урожайность.
В 1960 году началось строительство по переоборудованию зимней церкви в дом для торговли, и это строительство было закончено в 1963 году.
В 1965 году началось строительство Дома культуры, окончено было в 1967 году.
В 1965 году было построено отделение связи, а в 1967 году началось строительство Дома учителя.
В 1967 году колхоз имеет:
-    всего земли - 3038 га.
-    всего сельскохозяйственных угодий - 2657.
Из них:
-    пашни-1740
-    сенокосов - 615
-    пастбищ - 290
-    усадьбы, всего со служащими - 195
-    безугодицы, дороги, улицы и под общественными постройками - 318 га.
-    автомашин - 16, гусеничных тракторов - 5, колёсных - 5, С-100 - 1, комбайнов зерновых - 4, силосных 1, сеялок тракторных - 10, сенокосилок - 3, картофелесажалок - 3, дисковых борон - 3, плугов тракторных - 5, культиваторов - 9, лафетных жаток - 3, зерноочистительных машин - 2.
Наличие скота на 1 ноября 1967 года:
Лошадей, всех возрастов -111, крупного рогатого скота - 725, свиней - 506, овец - 823, кур - 2115.
В том числе: дойных коров - 339, свиноматок - 64, овцематок 478.
Урожайность:
Рожь, с га - 16,4 центнера, пшеница озимая - 18,3 центнера, пшеница яровая - 20,4 центнера, горох - 13,9 центнера, овес - 14,3 центнера.
Наличие скота у колхозников:
Коров - 588, свиней до пятимесячного возраста - 271, овец 422, коз - 82.
Численность населения на 1 января 1967 года.
Хозяйств - 875, население - 3318 человек, мужчин - 1350, женщин - 1968, рождаемость за год - 56 человек: мальчиков - 31, девочек - 25.
   К 50-летию Советской власти Водоватово располагало следующими кадрами:
Ученые - 1 человек, врачи - 4 человека, инженеры - 8 человек, народные судьи - 1 человек, лётчики - 2 человека, учителя - 22 человека, ветеринарные работники - 3 человека.
   Обучаются в высших и специальных учебных заведениях: 250.
   В радиотехническом институте, на факультете ядерной физики -2 человека, в институте культпросветработы - 1 человек, в институте водного транспорта - 2 человека, в сельхозинституте - 4 человека, в медицинском училище 3 человека.
   А сколько хороших людей, честных тружеников работают в нашем колхозе. Они не кончали институтов, как их отцы и деды, просто по-крестьянски любили свою водоватовскую землю и гордились честью ХЛЕБОРОБА.    В Доме культуры на большом стенде расположена Доска почета с фотографиями лучших людей. Большие портреты в несколько рядов, разные лица - молодые и пожилые, улыбающиеся и строгие, подчеркнуто гордые и простодушно добрые, цвет колхоза и гордость партийной организации, потому что большинство из них коммунисты.
   Вглядишься в фотографии и невольно задумаешься, начнешь строить догадки о характерах, духовном облике, о судьбах этих людей.
   Что за судьба, скажем, вон у той беспартийной девушки, чей портрет в левом верхнем углу. Радостные, внимательные глаза и чёткая поперечная морщинка на лбу делают её лицо гордым и строгим. Но в тоже время, и во взгляде, и в мягких очертаниях губ, и даже в простеньких сережках неуловимо угадывается добрый, весёлый характер. Подпись под фотографией гласит, что зовут её Анна Александровна Огородникова. Без труда получим первые о ней сведения: бригадир овощеводческого звена колхоза имени Кирова, депутат городского и сельского совета, активная участница всех общественных дел. Как член исполкома, Водоватовского сельского совета, она часто выступает на заседаниях с предложениями о благоустройстве родного села, держит тесную связь с избирателями. От неё можно было часто слышать такие слова: «Первая задача сельского совета - забота о людях».    Когда человеку дают подобные аттестации, его не мудрено представить в парадной форме, с орденом Ленина на груди, сидящим за столом президиума, на каком-нибудь собрании или выступающим перед своими избирателями. Работа у нее такая же сложная и трудная, как у многих тысяч её подруг. Поэтому расскажем лучше об одном дне из её обычной трудовой жизни. Пусть это будет апрельский день.
​​​​​​​
...Она проснулась, как всегда, рано. Рассвет едва занимался, и петухи, пробуя осипшие с просонья голоса, только начинали утреннею перекличку. Стараясь не шуметь, на цыпочках, она прошла по комнате и стала собираться. Накинув платок на плечи, она быстро выбежала на улицу, узнать, нет ли мороза, ведь на её совести все парниковое хозяйство колхоза. Она вчера была в Арзамасе, на совещании, приехала поздно и не смогла посмотреть, как закрыли матами девушки звена её парниковые рамы. Нужно чуть свет быть на месте, а то к утру мороз крепчает. Придя на место, она убедилась, что сделано все на совесть, таким утепленным рамам мороз не страшен. Отходя в сторону, подумала: «Почему я не доверяю людям, они и сами отвечают наравне со мной, они плохо не сделают, а я все напрасно беспокоюсь». Сердясь на себя, сказала: «Неусида».
   А потом пришла бригада, началось распределение работы, когда каждый член её звена отдаёт все свои силы и умение, накопленное с детства, по уходу за землёй-кормилицей.
   Анну Александровну в нашем колхозе по праву называют знатным человеком. Понятие это широкое, и по нынешним временам, прежде всего, характеризует отношение человека к своему коллективу и общественному труду, то есть целиком и полностью измеряется полезной деятельностью человека. На протяжении ряда лет Анна Александровна занимается выращиванием овощей. И надо прямо сказать, что в районе вряд ли можно назвать кого-то из овощеводов, кто бы из года в год имел такие показатели, а по ряду овощных культур - так и рекордные.
   Земледельца высокого класса всегда отличает какая-то неистребимая любовь к земле, к своему нелегкому труду, к родному колхозу. Она помогает затупить горечь неудач, она же заставляет относиться к своей работе творчески, беспокойно, с вечными поисками решения проблем. Вот почему никакие капризы погоды не влияют на итоги работы звена Огородниковой. В её звене всегда высокие урожаи, колхоз всегда имеет овощи в достатке, и большое их количество продаёт государству. Разумеется, Анна Александровна знает многие секреты, как получать высокие урожаи овощей. На то она и мастер, только секреты свои она не прячет ни от кого. Хочешь поделится, расскажет, научит. В прошлом году выпало Анне Александровне большое счастье: за её самоотверженный груд, за высокие урожаи овощей была награждена эта водоватовская девушка-звеньевая орденом Ленина. Такая высокая награда ко многому обязывала, и в юбилейном 1967 году звено работало как никогда раньше.
   Подведем итоги сельскохозяйственного года в звене А.А. Огородниковой:
Лук репка дал по 200 центнеров с гектара, огурцы - 280, помидоры - 170, столовая морковь - 510 центнеров: гектары Нюры (так в селе её называют) были щедры.
   Свои социалистические обязательства в честь 50-летия Советской власти знатная овощеводка выполнила.
Решением Бюро горкома КПСС и исполкомом горсовета Анне Александровне Огородниковой присвоено почетное звание «Лучший овощевод Юбилейного 1967 года».

Сдержала своё хлеборобское слово.

   Вообще-то, все, чьи фотографии на стенде, заслужили почести и похвалы. Водоватово, в тебе проживают честные труженики умельцы, они не гордятся своими успехами, но от души любят свою землю.
Чтобы показать, что все стали жить лучше, приведем один характерный пример: сколько продано только одних продовольственных товаров нашему населению в торговых точках на селе. Вот возьмем, к примеру, магазин «Бакалея». В нем продано за 1967 год:
1.    Хлеб ржаной (печеный) - 478 тонн.
2.    Баранок - 10,7 тонн.
3.    Мука ржаная, пшеничная 68,6 тонн.
4.    Пшено - 40,7 тонн.
5.    Зерно (пшеница) - 14,5 тонн.
6.    Сахар -75,5 тонн.
7.    Макаронные изделия - 12,7 тонн.
8.    Кондитерских изделий - на 12300 рублей.
9.    Соли - 41 тонну.
10.    Булочных изделий - на 4800 рублей.
Ко всему этому, колхозники в огромном количестве завозят продукты из Арзамаса. Вот такая стала потребность водоватовцев.
   9 мая 1967 года состоялся торжественный митинг на том месте, где будет поставлен памятник погибшим водоватовцам в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Митинг проходил у временно-оборудованного обелиска, а около него на доске было искусно написано местным художником Ю.Я. Тазаловым:


«Здесь будет воздвигнут памятник воинам-односельчанам, погибшим в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг.».
   На митинг прибыли все жители села, потому что раны войны еще не зажили и ужасы тех дней хорошо сохранились в памяти многих водоватовцев.
   В Водоватове - это был первый такой многолюдный митинг, посвященный Дню Победы над фашизмом. Когда председатель сельского совета А.Ф. Макаров зачитывал список погибших в годы войны водоватовцев, то все присутствующие на митинге вспомнили своих погибших отцов и братьев, и спазм горечи и обиды за невозвращение с поля брани своих близких подступал к горлу, у многих женщин самопроизвольно из глаз катились слезы.
На митинге выступали:
1. Секретарь партийной организации нашего колхоза - Е.И. Гагарин.
2. Ветераны войны - Борисов Н.Г., Матвеев С.Ф. и многие другие.
   После митинга к подножью макета были возложены венки от организаций села, а коммунисты И.А.Уланов и В.Т. Сорокин положили первые камни для закладки памятника.
   После митинга состоялось массовое гуляние: село праздновало День Победы, слышались песни, гармошки играли, набирая мотив фронтовых песен.
   После окончания праздника правление колхоза вынесло решение заказать памятник на Калужской скульптурной фабрике. Осенью этого же года начались работы по закладке фундамента для памятника. Работа эта была поручена каменщику села Водоватово Балабину Александру Андреевичу, который и возглавил бригаду строителей.
   Осенью 1967 года начались работы по закладке фундамента под памятник. Когда был вырыт котлован и выбран грунт для закладки, то положили те первые камни от макета памятника.    Когда котлован стал заполняться бутовым камнем и был залит цементным раствором, то, примерно, на 15-20 см ниже уроня заложили бутыль и залили цементом. В эту бутыль были вложены две фотографии проходившего митинга 9 мая 1967 года и лист ватмана, где тушью написано о жизни прошлого Водоватова, немного об Отечественной войне и о жизни наших колхозников в настоящее время.
   На этом листе также изложено и то, когда организовывался наш колхоз имени Кирова, сколько имеется техники, описана численность населения, смертность и рождаемость за год, наличие скота как в колхозе, так и у колхозников. Сказано и об образовании села, о его культуре, когда строились общественные здания и другое.
Когда это все было заложено в бутыль, из нее выкачали воздух и отверстие залили сургучом. Потом она была завернута в толстую бумагу, а сверху залита варом - гудроном. На этом работы в 1967 году были закончены.    Весной 1968 года работы возобновились. Балабин Л.А. со своей бригадой начал успешную кладку постамента, всем хотелось закончить всю работу к 9 мая, т.е. ко Дню Победы.
   Этой же весной правление колхоза откомандировало Сорокина Н.И. в город Калугу для ускорения нашего заказа по изготовлению памятника. После его визита на Калужскую скульптурную фабрику, наш заказ быстро был изготовлен и направлен к нам, в Водоватово.
   5 мая 1968 года все работы по открытию памятника были закончены. Изгородь окрашена, посажены деревья, подход к памятнику асфальтирован, с этого дня и породнилось Водоватово с асфальтом.
   Наступило утро 9 мая 1968 года. Водоватово приняло особо праздничный вид, потому что праздновали День Победы и открытие памятника погибшим воинам-односельчанам в годы Великой Отечественной войны.
День был солнечный, но к 9 часам утра подул сильный южный ветер, что, конечно, вызвало большие неприятности.
   Заранее зная, что народ будет в выходных платьях, то сам садик и подходящая к памятнику дорога были политы водой - это в какой-то мере сократило поднятие пыли.
   Народ стал стекаться со всех улиц села на площадь. К 8 часа утра, из Арзамаса прибыли первый секретарь Арзамасского ГК КПСС Д.Д. Верхоглядов, второй секретарь ГК КПСС В.П. Самылин и другие работники горкома партии.
   Вместе с ними также прибыли на открытие памятника работники Арзамасского горвоенкомата во главе с военным комиссаром подполковником Литвиненко.
    Отдать честь погибшим в Великой Отечественной войне водоватовцам прибыл командир Арзамасского гарнизона со своими офицерами, а также взвод солдат автоматчиков и взвод музыкантов.
   По прибытию солдат был выставлен почетный караул у памятника, и 4 воина по команде «Смирно!» несли службу, отдавая честь и долг погибшим водоватовцам. Вместе с вышеуказанными товарищами прибыл на открытие памятника редактор районной газеты «Арзамасская правда» А.Д.Одинцов и фотокорреспондент.
Когда все были в сборе, началось построение в колонну, на спортивной площадке средней школы. Колонна пестрила цветами и венками, потому что не только организации села принесли возложить венки к подножью памятника, но и много семей тоже купили венки и живые цветы.
   Заиграл оркестр, и колонна двинулась по направлению к памятнику. Впереди шли офицеры воинской части и горвоенкомата, за ними шли работники ГК КПСС и представители местных организаций, музыканты и солдаты Арзамасского гарнизона, а за теми - всё население.
   Впереди шла партийная организация, старые коммунисты Мольков Г.С., и Волков Ф.И. несли от партийной организации большой венок; затем венки от исполкома сельского совета, правления колхоза, профсоюзной организации, бригады № 1-2, от механизаторов, детского сада, работников торговли, школы, отделения связи и другие, а потом остальные жители. Подходя к памятнику, вместе с воинами встали на почетный караул у постамента наши пионеры, в ворота прошли офицеры и солдаты, работники ГК КПСС; редактор газеты, представители местной партийной организации и сельского совета, а также от правления колхоза и несколько ветеранов войны. Остальное население остановилось у изгороди.
   Митинг открыл председатель сельского совета - А.Ф. Макаров:
   Водоватовцам, как и всем народам Советского Союза, Победа досталась нелегко, и более 500 односельчан защищали родную землю от фашизма.
   Такое же число населения было взято из села на оборонные работы. Наши девушки трудились на военных заводах, возводили укрепления и противотанковые надолбы, работали на лесозаготовках, торфоразработках и выполняли ряд других работ.
   В ходе жестоких сражений погибло 303 товарища и 150 человек пришли в село раненые.
Память о погибших почтим минутным молчанием.
     Л.Ф.Макаров сказал также, как самоотверженно трудились на полях женщины и дети: «Всё было отдано для Победы над врагом. За доблестный труд в Великой Отечественной войне получили медали около 100 человек водоватовцев».
   Когда Л.Ф. Макаров сказал: «Снять покрывало с памятника», старый коммунист С.Ф. Матвеев потянул шнур, на котором было укреплено покрывало. После этого полотно стало падать к ногам скульптуры, ударил трехкратный оружейный залп и заиграла музыка.    На митинге выступали ветераны войны: Н.Е. Борисов, С.Ф. Матвеев. На оборудованный холмик в виде братской могилы участник Волгоградских боёв А.Г. Николаев положил землю, которая была привезена с брагской могилы Волгограда.
  Митинг окончен, началось возложение венков на холмик могилы и к постаменту памятника. Народ отдавал не только венки, но и живые цветы этому священному месту, а каждый своими мыслями и сердцем отдавал какие он только мог почести свои погибшим освободителям-односельчанам .    После возложения венков, народ по очередности подходил к памятнику. Многие искали в списках погибших, которые были вложены в ниши памятника, родных и близких.
   Потом состоялось массовое гуляние, а представители ГК КПСС, воинской части и горвоенкомата поехали в Абрамово, так как в этот день там тоже открывался памятник погибшим воинам-односельчанам.
   Юбилейный 1970 год, связанный с великой датой 100-летия со дня рождения В.И. Ленина, весь советский народ встречал с повышенными производственными социалистическими обязательствами.
   Водоватовцы, подсчитав свои возможности, так же не остались в стороне и решили дать стране больше зерна, мяса, молока и овощей.
   Во первых, в 1969 году они добились хороших результатов по всем видам сельскохозяйственного производства и вырастили богатый урожай. Собрано с каждого гектара:
Ржи - 18,3 центнера.
Пшеницы озимая - 28,4 центнера.
Пшеницы яровая - 24,9 центнера.
Овса - 29,5 центнера.
Картофеля - 184 центнера.
Лука на товар - 172 центнера и т.д.
Валовый сбор по колхозу за 1969 год составил - 2329 тонн.
Денежный доход колхоза - 1059048 рублей (доход колхоза был бы еще больше, но в 1969 году на 100% погибло - лука семя, и на 50% - лук севок).
Себестоимость трудодня составила -- 2 рубля 18 копеек.
Продано молока государству - 7763 центнера, от каждой коровы надоено - 2257 кг молока.
Мяса продано - 1223 центнера.
Зерна - 407 тонн.
Овощей - 891 тонна.
   Подготовка к празднованию проходила с большим трудовым и политическим подъемом. Партийное бюро, обсудив намеченные планы важнейших мероприятий по вскрытию резервов колхозного производства в увеличении продуктов сельского хозяйства, закрепило каждого члена партийного бюро за участком работы по выполнению взятых обязательств.
    За выполнение социалистических обязательств включились все звенья: от пчеловодческих и животноводческих до тракторного парка и автогаража.
   Правление колхоза во главе с председателем колхоза Л.Л. Левандовским ставило задачи на досрочное выполнение плана.
   1970 год водоватовцы встречали радостно, потому что юбилейная дата, связанная со 100-летием со дня рождения великого вождя, была богата успехами родного колхоза.
   За хорошую, добросовестную работу, по решению партийного бюро исполкома сельского совета и правления колхоза присвоено звание «Коллектив Коммунистического Труда» работникам полеводства, бригаде № I
звеньевой - Кулиной Ольге Степановне.
звеньевой-Сорокиной Марии Николаевне.
звеньевой - Лифановой Марии Васильевне.
Бригаде №2
Звеньевой - Рытиной А.М.
Звеньевой - Макаровой Евдокии Григорьевне.
Звеньевой - Рунаевой А.Г.;
животноводам, трем фермам, автопарку, тракторной бригаде и работникам конторы правления колхоза.
   Передовикам производства вручено 13 переходящих вымпелов, награждены медалями «За доблестный труд» - 112 человек. Вручение происходило в Доме культуры в торжественный обстановке.
   1970 год обрадовал водоватовцев и другим. В бригаде №1 полностью закончен монтаж трассы водоснабжения. Сейчас все колхозники 1 бригады пользуются водой из водоразборных колонок.
Заказан проект на газификацию села. Но наши колхозники не хотят ждать, когда придет к ним природный газ. Они в текущем году, через правление колхоза, закупили 300 газовых плит и при помощи газовых баллонов будет обслуживаться одна треть Водоватова.
Основные экономические показатели по Водоватовскому колхозу имени Кирова
1 Наимснование прод.с/хоз.    1965 г.    1966 г.    І967 г.    1968 г.    ‘ 1969 г.
Урожайность                    
Зерно (в цент.)    . 15,9    13,2    16.3    18,4    22.5
Картофель    149    100    1О    170    184
Овощи    170,4    107    181    298    211
Валовый сбор                    
Зерно (в тоннах)    1546    1391    1730    1976    2330
Картофель    3.360    2531    2640    4250    4844
Овощи    2300    1184    2322    3962    228
Продажа полеводческих продуктов                    
Зерно (в тоннах)    382    291    301    339    407
Картофель    674    558    522    726    777
Овощи    1432    632    1327    2027    891
Производство животноводческих продуктов                    
Мясо (в тоннах)    83,8    88.1    103,3    116.9    133,3
Молоко (в тоннах)    524    510    588    639    776
Шерсть (в центн.)    19,4    19.6    19    22    25.3
Продажа животноводческих продуктов                    
Мясо (в тоннах)    74.8    81,9    87,4    94,2    122
Молоко (в тоннах)   424    411    482    526    579
Шерсть (в центн)    18    19,2    19    22    25
Среднегодовой валовый доход.    —    739921    959419    1057000    1059000
Увеличение заработной    платы колхозникам.    —    522609    770305    867471    733006
капиталовложений           —    305563    325562    365250    388982
Получено минеральных удобрений (в тоннах)    —    539    620    632    812
Поступление техники (в рублях).    10552    12014    15500    29351    19409
Строительство жилья    (домов колхозников)    32         53    38    50    33
Таблица роста увеличения трудодня по колхозу имени Кирова
года    рожь    пшено    просо    капуста    сено    картофель    соло    денег    Все пере-вед. в ден. выражен.
1954                                    035 коп.
1955                                    0,54 коп
1956                                    0.72 коп.
1957                                    0,88 коп
1958                                038    1 руб. 0,1 коп.
1959                                0.40    0.64 коп.
1960                                0.30    0,56 коп.
1961                                0.60    0,90 коп.
1962                                0,75    1 руб.О8 к.
1963    0.300    0.400    0,500    -    0.500    1.7    0,750    'РУ6    Ір.Збкоп.
1964    0,100    0.950    0,100    0.3    0,600    2.700    1,300    1р 30коп.    1 р.94коп.
1965    0,300    0,900    0.100    0350    0,500    2300    ізо    Ір.бОкоп.    2р.І4коп.
1966    -    Ікг    0,100    0,125    -    0.900    0,900    ір.ЗОкоп.    1р.68коп.
1967    0,300    1,100    0,100    0.200    0,450    1,100    1,800    1.90    2р.44коп.
В данной таблице, не показан второй укос трав и дополнительная оплата.
   1970 год запомнился и другим.
Начало 1970 года. В январе климат сильно отклонился от нормы. 10 января утром слушал сводку погоды, с чего и сделал эту любопытную запись. Передавали: «В Карелии 5 градусов тепла, в Ташкенте - 5 градусов мороза».
С этого дня в средней полосе зима пошла вспять. И вот у нас, в Водоватове, более 20 дней мы наблюдаем явление необычное и немного тревожное. Будучи в Арзамасе, я видел: дворники, как в апреле, колют во дворах остатки черного льда. Сохнут без дела лыжи, исчезли катки. Погода стала главной темой для разговоров, потому то середина января, а несколько дней идет дождь. не только колхозники, даже горожане спрашивают: «А как у вас там озимые?», апрель оказался в январе.
   Живая природа, для которой пусковым механизмом от зимнего пробуждения, служит температура и свет, наших бумажных календарей не знает. Для неё тепло - значит, весна. И вот я вижу, как ошалело орут воробьи, как по-весеннему, звонко звенят синицы, галки разделились на пары, гоняются в воздухе друг за другом. ...И это тогда, когда полагается быть крепким, крещенеким морозам.
   31 января - воскресение, выходной день. Я решил посмотреть озимые. Увидел, что в поле снега почти нет. Бугры совсем голые, в низинах - зеленая озимь как будто накрыта папиросной бумагой всюду видна тонкая корка льда. В низинах стоит вода, сырая, дымная марь стоит над полем. Орут петухи, вышедшие со дворов на улицу. Для полного апреля не хватает только пения жаворонков.
   Располагая временем, я пошел в лес. В лесу снег еще цел, но это апрельский снег, потемневший, тяжелый и рыхлый. Щебетали бычно молчаливые в январе стайки щеглов. Две пары сорок ныряли в воздухе друг за другом. Это был сорочий танец весны.
   Массивы берез, елок и дубов не казались зимними. Множество расок! Бурый темно-зеленый, похожий на клубы дыма воздух. Казалось, все пространcтво нарисовано нежно-водяной краской. Так бывает только весной. Я размял в пальцах почку березы. Она была набухшей, клейкой и очень пахучей. Это был запах весны.
Да, в этот период года весна не радует, даже страшна, а что покажет будущее, сказать трудно. Будем ждать настоящей весны, ее слово будет веским.
   Однако весна 1971 года была благоприятной. Но озимые погибли на 70%, пришлось делать подсев на всей площади 448 га яровыми культурами.
   Урожай зерновых, в среднем, составил в этом году 18,6 центнера с гектара.
18 января 1972 года произошло объединение деревни Майна с нашим Водоватовским колхозом имени Кирова. Партийное собрание, которое состоялось в этот же день, обсуждало вопрос: присоединение третей бригады, т.е. деревни Майна.
   На данное собрание прибыл председатель исполкома горсовета Стыров Иван Иванович, второй секретарь ГК КПСС Самылин Владимир Павлович, председатель Тумановского колхоза Орешкин М.И. В ходе собрания было предложено, что по решению Горкома KПCC нашему колхозу нужно принять и поставить на баланс технику, скот и инвентарь деревни Майна.
   Земельная площадь деревни Майна составила 600 га, из них пахотной земли - 300 га, лугов - 100, кустарников - 200 га. Трудоспособного населения -40 человек.
   После двух часов дебатов вопрос о принятии деревни Майна в наш колхоз был решен, и этим же вечером собралось общее собрание членов колхоза, где было утверждено решение партийного собрания о принятии в наш колхоз деревни.
   Многие выступали против объединения: Птицын Василий Иванович, Сериков Григорий Михайлович, Краснов Виктор Иванович и другие.
   Члены ГК КПСС вели разъяснительную работу среди участников собрания о необходимости принятия в наш колхоз деревни Майна, так как она является неотъемлемой частью нашего села и вывезена именно с. Водоватово.
   После долгих разговоров общее собрание проголосовало - единогласно. Так образовалась третья бригада нашего колхоза, которая имела задолжность перед государством: ссуд на строительство -14250 рублей, ссуду на оплату колхозникам - 5733 рубля.
   Весна 1972 года было очень хорошей. Своевременно выпадали дожди, урожай обещал быть хорошим. Но не только водоватовцы, а все Поволжье оказалось в очень тяжелом положении. С 27 июня, когда упал последний дождь, температура стала повышаться и держалась почти ежедневно: + 38-40 градусов. Урожай зерновых снизился, каждый гектар дал в среднем зерна 13,4 центнера с га. В июле и августе от сухой погоды стали возникать пожары, горели торфяники.
   В лесу были закрыты дачи, дома отдыха, все экскурсии, пионерские лагеря и туристические походы. От лесных пожаров и торфяников всюду по окрестностям, днем и ночью, по окрестностям, стоял дым и пыль, тяжело было даже дышать.
   28 августа житель села Федор Александрович Маслов ездил в Москву. По приезду рассказывал, что на поезде, который шел в Арзамас из Москвы, нельзя было открыть окна, всюду стоял дым. А днем в одном месте, поезд был вынужден стоять около 2-х часов, потому что из-за дыма машинист не мог видеть светофор.
   1976 год 20 сентября. Ударил мороз до пяти градусов. Заморозил почву, и неудобренной осталось: картофель - 30 га, моркови - 8 га, свеклы - 30 га. До этого с июня шли дожди, и уборку зерновых сделали с трудом.
Декабрь. С пятого числа пошли дожди, и шли три дня. Речка Теша вскрылась. Притоки Иржа и Темлей несли свои воды, как весной.
   В 1988 году под руководством председателя колхоза Ялина Александра Павловича через речку Теша был построен железобетонный мост. Такого моста пока ни в одном колхозе района не было. Этот мост ждали односельчане несколько лет.
   В 1989 году в село Водоватово был проведен газ. Первые улицы, которые были газофицированы, улица Школьная, детский сад и котельная колхоза («Арзамасская правда, 1989 год, от 14 октября, № 165).

О ВОДОВАТОВЦАХ

   Житель села Водоватова - Пудов Павел Семенович в 1914 году пришел с войны. Был контужен, и чтобы уйти с фронта, притворился глухонемым, хотя там проходил медицинскую комиссию.
   В 1917 году в революцию его не брали, потому что был глухонемым. Так он и жил глухонемым. Его жена Елена имела 5 человек детей, но после болезни умерла. После смерти первой жены, он женился на второй, которую звали Натальей.
   Во время коллективизации он был сторожем в Сельском совете, и все его считали глухонемым. При нем решали вопросы раскулачивания. Председатель колхоза - Балабин Г.С. Пудов хорошо относился к своему товарищу - Юматову Алексею Яковлевичу, и однажды, когда выпивали, Пудов заговорил. Юматов, очень удивился и не поверил сам себе. После этого Юматов пошел к председателю колхоза и все рассказал. Они решили поити к Пудову на квартиру. Постучали в дверь дома, на стук вышел Пудов. Как глухонемой Пудов открывал дверь? Входя в комнату, Балабин испугался, вынул из кармана наган и пошел на встречу Пудову. Пудов сказал:
- Что ты, Григорий, спрячь?! Я не говорил 16 лет и решил заговорить.
   Позднее его вызвали в милицию и до конца своих дней он жил в Водоватове, но уже говорящим.

Да и в Водоватове были сильные люди

   Вот что мне рассказывал ныне уже покойный Кулин Степан:
От улицы Песочной до Гариной каждый дом должен содержатъ в порядке свой надел по исправности своего участка гатей (они делились по 3 сажени на каждый дом).
   Я еще был молодым. Пошел ремонтировать свой участок гатей, у меня он был плох. Вижу, из лесу едет лошадь с дровами. Я подумал, что меня сейчас будут ругать за мой неисправный участок. Я лег в канаву, чтобы меня не увидели. Смотрю, подъезжает Лексев Василий, у него нагружен воз дровами. Когда он переезжал мою гать, у него встала лошадь и не может довезти воз. Я лежу в канаве и думаю, что будет дальше? Он посмотрел по сторонам и. убедившись. что никого нет, распряг лошадь, поперечником связал оглобли и стал вывозить из грязи воз с дровами. Когда вывез, сказал: «Милая, где тебе вывезти, когда я сам насилу вывез».
   Другой с лучай мне рассказал Михаил Андреевич Плотов:
  «У нас была механическая мельница. Там был движок, который питался нефтью. Её возили Лютов Михаил, Панов Тимофей со станции Арзамас 1.
   Дорога была из села Красное, лугами, до станции. Моста через речку Теша не было, и ездили в брод. Когда мы доехали до брода, у меня на рыдване была 200 литровая бочка нефти, а у Тимофея было две. Я проехал речку, а Тимофей поехал и не мог выехать. Тогда он подошел к своему рыдвану, дрожками взял 200-литровую бочку и перенес её на берег. Тогда его лошадь свободно вывезла повозку. Он положил бочку на повозку, и мы поехали в Водоватово».

О бережливости водоватовских крестьянок

   У нас в селе проживала Борисова, по-уличному Грознова, Ульяна. Было она как все, экономной и бережливой. По-хозяйски рассчитывала, сколько нужно всего на день; не считаясь с тяжелой физической работой, она ограничивала семью во всем. На усадьбе у Борисовых был амбар, в котором вместе с крестьянской рухлядью хранилось два мешка зерна. Ульяна, заходя в амбар, через щели пола увидела, что на земле, под амбаром, лежит зерно, которое через щели утекло на землю. Она определила, что зерна не менее одного или двух футов, и решила его достать, ведь не пропадать же хлебу под амбаром. Посмотрев на отверстие между- срубом и землей, определила, как в него можно попасть и собрать зерно.
   Забравшись под амбар, она собрала в тряпочку зёрна и двинулась задом на выход. Задевшее за стену платье завернулось, и она не могла выбраться на улицу. Картина оказалась неприличной из-за упорной попытки освободиться из подполья задняя часть тела оказалась открытой. Её могли увидеть посторонние, потому что мимо амбара проходила дорога, и по ней часто ходили пешеходы. Обстановка принимала серьезный ход, она поняла, что из-под амбара она выбраться не может. Забыв стыд, стала лежать и ждать помощи. Тем временем мимо амбара идет с мельницы мельник Гузов Алексей и видит: из-под амбара видны ноги и оголенная часть женского тела. Он остановился и не поймет, в чем дело и что нужно предпринять. Ульяна, узнав Алексея, плача и крича, просила:
- Алексей-батюшка, помоги!
   Алексей рассмеялся, взял полынную ветку и стал полегоньку хлыстать по оголенному заду Ульяне, приговаривая:
- Вылезай! Вылезай!......
   Ульяна, собравшись с силой, рывком подалась назад и выкатилась на улицу, хотя и сильно повредила спину. Когда она освободилась из-под амбара, зерна в узелке не оказалось. Она его рассылала и очень сожалела о своей неаккуратности. После этого случая прошло много лег, и Ульяна, проходя мимо амбара, вспоминала это проклятое место, та горсть зерна запомнилась ей на всю жизнь. До конца своих дней она получила уличную кличку «Нориха»

Водоватовские самовнушения

   По улице Елоховая проживал Егор Афанасевич Миронов. Его супруга, Екатерина, часто прибаливала. Однажды она ему и говорит:
- Афанасий, сходи в село Красное, там живет знахарь по имени Ванюшка. Принеси мне от него наговорной воды.
Афанасий не стал досаждать своей жене и собрался в путь. Екатерина дала ему три рубля за уплату наговоренной воды. Афанасий очень любил выпить и подумал: «зачем я пойду до Красного?! Зашел в магазин, три рубля пропил, подошел к руслу Телемая, налил в бутылку мутной воды и возвратился к своей Екатерине и сказал:
- Мать, он велел пить по две ложки каждый день.
   И Екатерина, согласно рецепту, пила эту воду и на удивление Афанасия выздоровела. И много раз говорила своему мужу спасибо.

Вот были хозяева земли

   Из рассказа Андрея Алексеевича Шечкова:
В 1937 году я ночевал в доме колхозника, в Арзамасе, а утром, я пошел домой. Выходя из села Красное, я встретил нашего председателя, Рослого Г.Л. Поздороваясь с ним. я спросил:
- Куда держишь путъ?
- Вызывают на бюро горкома партии, - ответил он.
- Что же ты пешком? Взял лошадь бы, которая за Вами закреплена, - сказал я.
Что ты?! Сейчас весенняя посевная и моя лошадь спашет 0,70-0,80 га, а я буду брать её. Пойду лучше пешим, - ответил А.А. Шечков.
ПРИМЕЧАНИЕ.
Когда он ходил в поле проверять качество обработки земли, а он ходил почти ежедневно, то всегда пешком по всем бригадам, а их было 12.
   Это был ветеран земли. Сам он был из села Семёнова.

Был такой случай

   Примерно в 1924-1925 гг. Игонин Павел Петрович нанял на отделку своего дома Зубрилина Михаила Федоровича и Гордеева Александра Петровича.
   Дом делали примитивно, потому что они плохо разбирались в плотничьей работе. Когда пришло время поделки оконных и дверных проёмов, то дело, как говориться, получилось «Табак». Ни один не мог представить, как вставляют косяки на оконные и дверные проемы. Вопрос осложнился, что делать?
Зубрилин Михаил Федорович предложил Александру Петровичу:
- Давай принесем соломы и зажжем прямо в комнате. При пожаре мы не будем виноваты. Деньги мы уже забрали.
   Когда преступление было совершено, дом загорелся, народ кричит: «Надо тушить!», а Зубрилин орет на всю улицу: «Надо все растаскивать!». И все же дом сгорел, и бедное семейство Игонина Павла Петровича осталось без жилья, а деньги за отделку дома были уплачены полностью.

ОТ АВТОРА
«Как не ушел бы далеко
от мира детства своего,
Везде ты будешь одиноким
без чувства близости его.
И где б не брел в чужих просторах,
а детство к дому позовет.
Оно та завязь, из которой
любовь к Отечеству растет!»

Дорогие товарищи!

   Я считаю, что для такой огромной темы, как летопись нашего родного села, требовался огромный материал, который иногда не представляло возможности изучить или получить какие-то даже краткие сведения. Исходя из этого, многое не поднять на станицах летописи о прошлом.
   Само содержание летописи села грамматически не обработано, можно встретить массу ошибок - это из-за того, что автор имел образование всего четыре класса начальной школы¹.
¹ При редакционной обработке рукописных материалов был сохранен авторский стиль.

   Прежде чем писать, я подумал:
   «Лучше попаду в яблочко мишени, чем, боясь недоработок, стрелять прицельно в небо».
Я, может быть, никогда бы не коснулся этой темы, но, дожив до 50 лет, как и все, я очень много встречал порочных фраз, которые унижают достоинство человека, ведь люди по небольшим ошибкам судят о человеке плохое, а хорошее не замечают.
В жизни часто приходилось слышать такие фразы:
«А вы знаете, он, допустим Иванов, он ведь, совсем бездарный».
Или: «А вы знаете, он, допустим Сидоров, он ведь совсем глупый».
Или: «А вы знаете, он, допустим Сергеев, он ведь человек не совсем честный».
Для чего этому человеку нужны такие отзывы о своих товарищах? - сейчас я вам, по своему мышлению, объясню.
   Когда ты, говоришь, о другом человеке, что он бездарный, то само собой должно подразумеваться, что сам ты талантливый. А так ли это?!
   Когда ты говоришь о другом, что он глупый, то естественно, сам ты умнейший человек на свете, - а так ли это?
   Когда ты говоришь о третьем: он ведь человек, не совсем честный, то всем людям должно стать понятным то, что тебе в карман можно вложить весь Государственный банк СССР и баланс сойдется тютелька в тютельку.
   В таком отношении к жизни, к себе и к товарищам заключается чудовищная опасность: ты перестаёшь опираться на свои достоинства, а чужие недостатки становятся реальными, по которым ты легко и безмятежно покатишься в своё будущее.
   Не дай бог, как мы иногда говорим, чтобы это случилось с нами!
   Если ты считаешь, что твой товарищ бездарен в какой-то области, помоги ему найти такую область, где бы он был талантлив.
   Если ты считаешь своего товарища глупым, а себя умным, держи его чаще в своем обществе, и возможно, он поумнеет.
   А если ты говоришь: «Он ведь человек, не совсем честный», постарайся осмеять эту «не совсем честность», и я ручаюсь тебе, результаты будут отличными.
   Мы обязаны войти в коммунизм со своими достоинствами, а не с чужими недостатками, в чем и прошу не судить меня за безграмотность.
​​​​​​​ МАКАРОВ АНДРЕЙ ФИЛИППОВИЧ (1.10.1918-13.05.1992) - уроженец села Водоватово.
Из родного села в 1939 году был призван в ряды Красной армии в Забайкальский военный округ, станция Даурия.
Великая Отечественная война застала его в Монголии.
Участвовал в войне с Японией в Манчьжурии при разгроме Кѳантунской армии.
Домой вернулся в 1946 году.
После войны работал в колхозе им. С.М. Кирова на руководящих должностях до 1989 года.
Уйдя на заслуженный отдых, занялся сбором сведений о становлении и развитии родного села. По этим материалам издана данная летопись.
*Сохранена орфогррафия автора текста
​​​​​​​
​​​​​​​Глава Приезд императора Николая II в Саров

© текст - Летопись села Водоватово. Макаров А.Ф. Саров СГТ. 2009
© текст - Рукопись представлена Г.В. Макаровой
© сетевая версия - arzemas. 2021
© OCR - В.Щавлев. 2021